Сергей Козлов
Украинские Ми-24 использовали фактор внезапности при атаке на нефтебазу под Белгородом. Фото Reuters
Около шести утра 1 апреля пара Ми-24 украинских ВВС атаковала белгородскую нефтебазу АО «Белгороднефтепродукт». Правду сказать, атака лишь одного вертолета увенчалась попаданием. Но и этого оказалось достаточно, чтобы поджечь восемь резервуаров по две тонны горючего в каждом.
Пожару был присвоен повышенный ранг сложности. Площадь пожара составила 1200 кв. м. Огонь тушили более трех сотен пожарных, 150 из которых прибыли из соседней Курской области. Они использовали около 100 единиц спецтехники и два вертолета. В целях безопасности жителей трех улиц отселили. Пожар был ликвидирован полностью лишь около 22.00.
НЕ ПЕРВАЯ АТАКА
На вопрос об атаке украинский президент Владимир Зеленский ответил: «Извините, я не обсуждаю ни один из моих приказов как главнокомандующего. Есть вещи, которыми я делюсь только с военнослужащими Вооруженных сил Украины, когда они говорят со мной». Иначе говоря, это был согласованный с украинским ВГК акт агрессии в российском городе.
В этой связи хочется поинтересоваться: а что мы поощряли в Стамбуле, снизив свою активность в разы, на Киевском и Черниговском направлениях? Атаку на наш приграничный Белгород?
Надо заметить, что это не первая акция ВСУ. Еще в самом начале операции появилась информация, что ВСУ могли применить для удара по российскому городу тактические ракетные комплексы «Точка» и «Точка-У».
Да и 1 апреля атака российских населенных пунктов была не единичной. Просто громкий пожар на нефтебазе заслонил событие меньшего масштаба.
В 5.30 был нанесен ракетный удар по типографии в поселке Северный Белгородской области. Из-за обстрела типография осталась без света, так как ракета попала в трансформатор, который загорелся. Пришлось тушить.
В помещении типографии была повреждена офисная техника. Сотрудницы посчитали, что это удар с вертолетов. Но более сведущий человек сообщил, что на месте происшествия обнаружены осколки снаряда, предположительно выпущенного РСЗО «Град».
Учитывая расстояние от границы с Украиной до поселка Северный, скорее всего огонь вели системой КрАЗ-6322РА «Бастион-01» на предельной дальности. Это украинская модернизация БМ-21 «Град», которую проводили на Шепетовском ремзаводе. Модернизация позволила повысить дальность стрельбы РСЗО с 20 до 40 км. В 2008 году эти системы поступили на вооружение 55-й отдельной артиллерийской бригады ВСУ.
Следственный комитет признал удар по нефтебазе Белгорода террористической атакой. Необходимые меры по переустройству системы управления приграничных регионов можно описать словами: «Россия не сердится. Пришла пора ей сосредотачиваться».
НА ДРУГИЕ РЕЛЬСЫ
Россия продолжает жить мирной жизнью. Между тем нам предстоит сложная спецоперация по завоеванию мира на Украине и еще более тяжелая – по его удержанию. Для победы требуется перестройка всей системы управления государства и перевод ее на мобилизационные рельсы.
Требуется создание новых центров управления в приграничных районах, совместных – гражданских и военных. Либо передача всей власти в этих районах военным с возложением на них полной ответственности за происходящее. В стремительно меняющейся обстановке скорость принятия оперативных решений выходит на первый план.
Но гражданские и силовые ведомства приграничных областей до сих пор так и работают в режиме мирного времени. А ведь от Белгорода до границы с Украиной всего 37 км. А до Харькова, где находится группировка ВСУ численностью около 40 тыс. человек, имеющая на вооружении все, что требуется для эффективной обороны и периодических контрударов, если ехать по трассе – 79, а по прямой – всего 72 км.
Если бы лица, принимающие решения, это учитывали, вероятно, в Белгородской области ввели бы повышенные меры безопасности. И возможно, не случилось бы того, о чем написано в начале. Ведь происходящее за гранью здравого смысла: вертолеты беспрепятственно пересекают госграницу и никто не запрашивает у них сигналов опознавания «свой–чужой». Интересно, а на территории проведения спецоперации такой же бардак? И наземные силы не в состоянии понять, чей вертолет пролетел у них над позициями?
Учитывая, что на Харьковском направлении не существует зоны безопасности вдоль границы со стороны Украины, создание зон ПВО на территории Белгородской области жизненно необходимо. Но это не дело директора гражданского предприятия. Он не может обеспечить безопасность своей нефтебазы, завода, учреждения – ни системами ПВО, ни организацией обороны своего объекта. Для этого существуют Вооруженные силы.
НЕОТЛОЖНЫЕ МЕРЫ
Особенно остро в приграничных регионах встает вопрос обеспечения собственной безопасности региона, поскольку там разведывательно-диверсионные группы ВСУ действовали еще до начала операции. Но граница по сей день защищена слабо. Пограничники не в состоянии обеспечить должную степень ее охраны и обороны. У них недостаточно сил и средств. Для усиления им требуется помощь ВС и Росгвардии.
В приграничных областях необходимо усиление органов военной контрразведки, ФСБ и МВД и подчинение единому центру управления. Необходима организация контрразведывательного режима, поскольку и агентура ВСУ и ГУР, и диверсионные группы в Белгородской области действуют беспрепятственно. Удар вертушками по нефтебазе не мог состояться без участия вражеских агентов и наведения ими ударных вертолетов.
Введение комендантского часа и патрулирования в городах и на подступах к предприятиям, которые противник может расценивать как цель для диверсии, теракта или нанесения ракетного удара, будет обоснованной мерой и никого не напугает. Не так давно в стране в связи с пандемией вводились жесткие ограничения – карантин. И население это восприняло в целом правильно и с пониманием. Уверен, что ограничения для обеспечения собственной безопасности населения также будут восприняты с пониманием – хоть и без воодушевления, конечно.
Важной задачей командующего группировкой является создание зоны безопасности на своем направлении со стороны Украины. Ведь сейчас там активно работают мобильные группы кочующих артиллерийских и ракетных систем. За истекшие семь-восемь дней по российской территории на Харьковском направлении было произведено три удара ракетами, которые привели к жертвам среди гражданского населения.
ЗАЛОГ ВЫЖИВАНИЯ
Ситуация в зоне боевых действий, связанная с оставлением ряда ранее контролируемых российскими военными регионов, говорит о том, что до празднования Дня Победы в Киеве еще очень далеко. Поэтому нужно ориентироваться на долгую и упорную борьбу. И для ее успеха необходимо перестраивать систему управления в пограничных регионах России и на освобожденных территориях, концентрируя все ресурсы и полномочия в одном центре принятия решений.
Это может быть губернатор с военными полномочиями или командующий группировки с гражданскими. Или структура, объединяющая в себе военных и гражданских руководителей. В принципе, это уже происходит в освобожденных городах и населенных пунктах ЛДНР. Можно возложить решение этих задач на штаб группировки, введя в его подчинение органы гражданской администрации. Может быть, такая структура могла бы называться Советом региональной безопасности такой-то области. Но название не столь важно.
Важнейшее значение в этом деле играет подбор кадров. Главный критерий – соответствие ответственному посту по деловым качествам. Важно, чтобы в такой штаб входили именно местные представители, а не московские назначенцы.
К сожалению, в мирное время ни гражданских, ни военных для решения таких задач не готовили. Поэтому нужно создавать структуры, которые могли бы оказать помощь в решении возникших задач. Этими структурами могли бы стать независимые аналитические группы, помогающие руководителю принимать верное управленческое решение.
Об этом недавно написал ресурс ATOMIC CHERRY. Автор поста напоминает, как в преддверии Второй мировой войны США и Великобритания осознали необходимость создания ряда независимых аналитических центров, поскольку государственная машина не могла самостоятельно обрабатывать огромный объем информации. С этой целью сначала хотели привлечь кадровых военных, но посчитали это нецелевым использованием ценного ресурса.
В итоге в эти группы вошли люди, казалось бы, далекие от военного ремесла: инженеры, ученые, историки и журналисты, обладавшие нестандартным мышлением. Именно они оказались довольно эффективными аналитиками. Анализу подвергалось буквально все: от оценки эффективности логистики и сбора разведданных до эффективности работы систем ПВО и камуфляжа ночных истребителей.
Результаты превзошли все ожидания. Группы, которые получили название Think tank, стали незаменимыми помощниками западных госструктур. Не обремененные бюрократией и формализмом, требующие довольно скромных вложений, аналитические центры работали и в годы холодной войны. При этом они опережали в эффективности своих коллег из оборонных ведомств.
Мне кажется, это интересный опыт и можно попробовать его использовать в приграничных с Украиной районах. Сейчас на волне патриотизма очень много желающих помочь Родине. Многие приходят в военкоматы, чтобы записаться добровольцами. Но от ряда добровольцев вовсе не требуется стрелять или бегать с автоматом. Их оружие – нестандартное мышление, умение анализировать и предлагать оптимальные решения проблем.
При этом ни военное командование, ни гражданская администрация не должны воспринимать этих людей как претендентов на власть на местах. Это люди, которые могут обеспечить органы власти качественной информацией. И будут это делать при правильной работе с ними и ясном определении задач.
БЕЖЕНЦЫ И ГУМАНИТАРНАЯ ПОМОЩЬ
К сожалению, масса острых вопросов до сих пор либо игнорируется (так как они не укладываются в шаблоны мирной жизни), либо тормозится (из-за отсутствия полномочий на местах). Идет второй месяц спецоперации, однако в приграничных районах так и не удосужились создать инфраструктуры для приема и работы с беженцами. Нужны фильтрационные лагеря, где соответствующие органы должны проверять всех, кто вышел из зоны боевых действий на территорию России.
Другая проблема – в том, что ситуация в освобожденных районах давно требует немедленного реагирования. В первую очередь по упреждению гуманитарного кризиса на Украине и запуска на освобожденных территориях экономической деятельности. Задача архиважная и архисложная, особенно в условиях скрытого противодействия и вероятного саботажа со стороны местных после завершения активной фазы операции. То, что такое противодействие будет иметь место, надо понимать и быть готовыми работать в данной реальности.
На освобожденных территориях наконец начали работать военно-гражданские администрации. И гуманитарка вроде бы стала поступать – но до сих пор таможня тормозит доставку в освобожденные районы предметов первой необходимости, объявляя эти поставки коммерческой деятельностью.
Подводя итог, надо сказать, что перестраивать систему госуправления, концентрируя ресурсы, возможности и полномочия в единых центрах принятия решений, нужно было еще вчера. А сейчас это уже становится залогом не просто успеха страны, а ее выживания в новых условиях враждебного окружения.
