Две Кореи на чашах военных весов

Председатель Государственного совета КНДР Ким Чен Ын доволен результатами выездной проверки войск. Фото Reuters

Возможность войны между двумя Кореями считается очень высокой с того момента, как они закончили воевать в предыдущий раз (летом 1953 года). Хотя очень многое на Корейском полуострове изменилось.

США и СССР в 1945 году навязали освобожденной от японской оккупации Корее искусственное территориальное и политическое разделение. Хотя корейская война (1950–1953) трактуется как агрессия «тоталитарной» КНДР против «демократической» Республики Корея, речь шла о попытке преодоления этого раскола нации. К тому же тогдашняя Южная Корея по степени тоталитарности практически не отличалась от КНДР.

Но с тех пор пропагандистские машины активно работают над формированием у жителей своих стран образа «другой Кореи» как абсолютного зла. А вооруженные силы обеих стран полностью заточены на войну против «другой Кореи».

МЕЖКОРЕЙСКИЙ БАЛАНС

Благодаря связям с США и собственным усилиям южнокорейские ВС и военно-промышленный комплекс (ВПК) вышли на очень высокий технологический уровень. Считается, что в этом плане южане на голову превосходят северян. Но если б это было так, КНДР не создала бы ядерного оружия и средств его доставки. Северокорейские ученые и инженеры обучались в СССР/России, в Китае, а некоторые и на Западе. Они имеют доступ к мировой научной литературе, интернету, компьютерным технологиям. Можно предполагать, что технологическое отставание КНДР не является принципиальным («Северная Корея: недоедим, но вооружимся», «НВО», 29.07.22).

Превосходство южнокорейских ВВС сомнений не вызывает. В оборонительном плане КНДР будет решать эту проблему, во-первых, сокрытием военных и промышленных объектов в пещерах и тоннелях (где их сложно обнаружить и поразить). Во-вторых, массированным применением наземной противовоздушной обороны (ПВО): зенитные ракетные комплексы (ЗРК) различной дальности, зенитная артиллерия, эффективность которых в горах возрастает. КНА имеет несколько тысяч маловысотных средств ПВО, что крайне затруднит действия южнокорейской авиации в горной местности.

Что касается ЗРК средней и большой дальности, тут возможности сторон примерно равны. Южнокорейская ПВО имеет зенитную ракетную систему (ЗРС) «Пэтриот» (восемь батарей) и более старый ЗРК «Усовершенствованный Хок». А также до 20 батарей собственной ЗРС КМ-SAM «Чонгун», созданной с использованием технологий российской С-400.

При этом на вооружении ПВО КНДР появилась ЗРС KN-06 (местное название «Понгё-5», первые испытания, видимо, прошли в 2011 году). Судя по внешнему виду, она была создана на основе либо советской С-300П, либо китайской HQ-9 – хотя о поставках их в КНДР никогда ничего не было известно. ПВО КНА несколько уступает южнокорейской ПВО качественно, но превосходит количественно, что обеспечивает примерно равные возможности.

В наступательном плане «заменителем авиации» для КНДР станут ракетные войска и артиллерия, развитию которых уделяется огромное внимание. Баллистическими ракетами (БР) разных типов КНА способна поражать цели на всей территории Южной Кореи.

В приграничной зоне любые цели поражаются северокорейской артиллерией. По количеству ее стволов КНА входит в пятерку сильнейших армий мира. В Республике Корея разработано семейство БР и крылатых ракет «Хюнму» для борьбы с БР и артиллерией КНА, но пока не очевидно, что эта задача действительно решается.

Большое внимание обе стороны будут уделять применению сил специальных операций (ССО). КНА – единственная в мире армия, где ССО выделены в отдельный вид ВС. Только в КНА существует такой тип соединений, как бригады снайперов. Географические особенности театра военных действий (ТВД) очень способствуют эффективным действиям ССО обеих сторон. ССО обеих Корей легко действовать в тылу противника благодаря одному и тому же языку и внешности бойцов. Но благодаря закрытому характеру КНДР командованию КНА будет гораздо проще выявлять диверсионные группы противника на своей территории, чем южнокорейскому командованию.

Хотя северокорейский танк «Сонгун-915» уникален по набору вооружений, в целом северокорейские танки качественно уступают южнокорейским. При этом количественное превосходство на стороне КНА. В любом случае в силу особенностей ТВД вести значительные танковые сражения в Корее сложно.

ВМС КНДР в морской и океанской зоне не имеют шансов против ВМС Республики Корея. В прибрежной зоне ситуация меняется благодаря применению северокорейским флотом многочисленных боевых катеров различных типов, а также малых подводных лодок (ПЛ). Гибель южнокорейского корвета «Чхон Ан» в 2010 году в этом плане показательна («Уроки «Чхон Ана», «НВО», 02.04.10). Вблизи берегов на мелководье могут применяться и обычные северокорейские ПЛ, поскольку отражение акустических сигналов от дна и поверхности создает искаженную картину подводной обстановки. В прибрежной зоне возрастает эффективность минного оружия, береговых ракет и артиллерии. Так что ВМС КНДР могут отразить высадку морских десантов на своей территории.

В целом две Кореи находятся в состоянии «стратегического пата», не имея возможности нанести решающее военное поражение друг другу. Это понимают обе стороны. К тому же очень невелика вероятность межкорейской войны без участия США и КНР.

АМЕРИКАНСКИЙ ФАКТОР

Военное нападение США на КНДР может быть реализовано как в варианте обезоруживающего удара с целью уничтожения только ракетно-ядерной инфраструктуры КНДР, так и в варианте полномасштабного нападения с целью оккупации территории КНДР и ликвидации ее режима.

Первый вариант менее затратен материально и грозит меньшими военными потерями. К тому же США могут его реализовать в одиночку. Но нет гарантий, что таким ударом будет уничтожена вся ракетно-ядерная инфраструктура КНДР. К тому же Пхеньян в этом случае получает легитимное право на ответный удар, более того, в его руках окажется военная инициатива. В итоге первый вариант все равно трансформируется во второй, но в худших для США условиях. Более вероятно, что США сразу начнут со второго варианта, заставив воевать на своей стороне Южную Корею и, возможно, Японию.

Как показывает опыт, США не воюют без создания подавляющего численного превосходства, особенно в воздухе. На данный момент группировка США в Южной Корее недостаточна для ведения даже оборонительной войны, не говоря о наступательной. Она насчитывает менее 30 тыс. военнослужащих.

Основу наземных сил (8-й Полевой армии) составляет 2-я пехотная дивизия США; при этом обе бригады «Страйкер» из ее состава фактически находятся на американской территории. В Корее развернуты лишь части артиллерии (два батальона реактивных систем залпового огня (РСЗО) MLRS по 18 машин в каждом), армейской авиации (48 ударных вертолетов АН-64D «Апач») и ПВО (два батальона ЗРС «Пэтриот» с восемью батареями, батарея системы ПРО ТНААD). Бригады «Страйкер» могут быть переброшены в Корею за четверо суток, но противостоять танковым и механизированным соединениям КНА они в любом случае не способны.

Кроме того, в Южной Корее по ротации развертывается одна тяжелая бригада из состава дивизий, дислоцированных на континентальной части США. Такая бригада имеет на вооружении до 90 танков «Абрамс», до 150 боевых машин пехоты (БМП) М2 «Брэдли», 18 самоходных артиллерийских установок (САУ) М109А6.

Этих сил совершенно недостаточно для разгрома КНА даже совместно с ВС Республики Корея. Это же относится и к группировке ВВС США в Корее (7-я Воздушная армия), которая включает два авиакрыла по две эскадрильи в каждом. В их составе суммарно имеется одна эскадрилья штурмовиков А-10 и три эскадрильи истребителей-бомбардировщиков F-16 (в эскадрилье – от 16 до 24 самолетов).

Для ведения боевых действий против КНДР группировки сухопутных войск (в том числе наземной ПВО) и ВВС США в Южной Корее должны быть увеличены как минимум в 3­–4 раза. Кроме того, у берегов КНДР придется развернуть не менее 5 авианосцев и не менее 40–50 крейсеров и эсминцев ВМС США (более 60% боевых надводных кораблей, находящихся в строю), а также сопоставимое количество многоцелевых атомных подлодок. Развертывание таких сил невозможно провести ни быстро, ни незаметно. Создание подобной группировки (особенно корабельной) станет однозначным индикатором намерений США.

ТЕ ЖЕ И КИТАЙ

ВС Республики Корея и группировка ВС США в этой стране представляют собой единый военный организм под американским командованием. Сеул явно не имеет желания воевать, но если этого захотят в Вашингтоне, Сеул не сможет отказать.

Пекин не питает теплых чувств к Пхеньяну, несмотря на кажущееся сближение в начале 2018 года. Но он не хочет получить американские войска на своей границе, не нужны ему и миллионы северокорейских беженцев. Кроме того, защиту КНДР от американской агрессии легко превратить в оккупацию КНДР Китаем и установление в Пхеньяне марионеточного прокитайского режима («Китайские виды на Северную Корею», «НВО», 30.09.22).

Разумеется, американо-южнокорейская коалиция имеет значительное превосходство над КНА, хотя победа обошлась бы ей очень дорого. Даже если КНА не применит ядерное оружие, фанатичное упорство ее личного состава, огромное количество ракет и артиллерии, отлично подготовленные ССО, сложный рельеф местности обеспечат американским и южнокорейским войскам огромные потери, а Республике Корея – еще и большие жертвы среди мирного населения. Если же КНА применит ядерное оружие, победа коалиции станет пирровой, если вообще состоится.

Если же на стороне Пхеньяна в бой вступают ВС КНР, ситуация меняется кардинально.

Формально ВМС США пока сильнее ВМС НОАК. ВВС США также формально сильнее ВВС НОАК. Но сухопутные войска НОАК, пожалуй, уже сильнее сухопутных войск США. А устойчивость китайцев к собственным потерям гораздо выше, чем у американцев.

Главное же в том, что в Корее у США не будет превосходства ни в воздухе, ни на море – а на суше преимущество НОАК и КНА окажется подавляющим. Китай способен очень быстро сосредоточить на ТВД всю авиацию и весь флот, что для США нереально из-за огромных расстояний и ограниченной емкости южнокорейской аэродромной сети.

Коалиция КНР и КНДР будет иметь подавляющее превосходство в наземной ПВО всех диапазонов высот и дальностей («Поднебесная присматривает за небесами», «НВО», 15.04.22). Так что США не сумеют завоевать превосходства в воздухе, без которого они никогда не воевали. Переброска же в Корею сухопутных войск (особенно с тяжелой техникой) становится для США исключительно сложной задачей.

Китай же сможет отправить на фронт неограниченное количество войск. НОАК уже несколько лет отрабатывает на учениях переброску воинских контингентов на большие расстояния с помощью скоростных железных дорог.

Качественного превосходства над НОАК американские ВС не имеют ни по одному классу техники, поэтому китайцы «передавят» американо-южнокорейскую коалицию. В результате может произойти объединение Кореи в качестве марионетки Китая, который станет единственным и абсолютным победителем войны.

При таком развитии событий возникает угроза неконтролируемой эскалации с применением тактического, а затем и стратегического ядерного оружия. Считается, что США имеют в этой сфере значительное превосходство. Но реальный потенциал Ракетных войск НОАК никому не известен.

Теоретически Вашингтон может втянуть в войну Токио, используя японские аэродромы для снабжения своей группировки в Корее. Китай вряд ли игнорирует это, нанеся удар по этим аэродромам, что сделает Японию воюющей стороной. ВС Японии станут хорошим дополнением к силам американо-южнокорейской коалиции на море и в воздухе. Но коренного перелома не обеспечат, поскольку не могут изменить ход войны на суше.

Как несложно догадаться, все это не нужно ни Пекину, ни Вашингтону. Мировой гегемонии проще добиваться экономическими и политическими методами. Но ситуация на Корейском полуострове такова, что один неосторожный шаг может втянуть стороны в войну, которая имеет серьезный потенциал неконтролируемой эскалации. Особенно в свете обострения отношений между США и КНР.