Юрий Юдин
|
|
Богиня Юнона у древних римлян носила титул Монета («Предостерегающая»). Статуя Юноны, Лувр. Фото Кэролайн Лены Беккер |
«Все мое», – сказало злато;
«Все мое», – сказал булат.
«Все куплю», – сказало злато;
«Все возьму», – сказал булат.
Пушкин написал это еще лицеистом, а опубликовал в 1827 году. А в 1861-м Алексей Константинович Толстой позволил себе Пушкина продолжить:
«Ну так что ж?» – сказало злато;
«Ничего!» – сказал булат.
«Так ступай!» – сказало злато;
«И пойду!» – сказал булат.
В итоге отношения двух таких стихий, как деньги и война, еще больше запутываются.
ОЧЕНЬ ДЕНЕГ ХОЧЕТСЯ
Как сказал Джан-Якопо Тривульцио, итальянский кондотьер, для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги.
Позднее эту фразу приписывали то прусскому королю Фридриху Второму по кличке Старый Фриц, то французскому императору Наполеону Первому по кличке Маленький Капрал. Потому что они ее повторяли с удовольствием и знанием дела.
Кондотьер Тривульцио (1440–1518) командовал наемными армиями и воевал с такими же наемниками. Деньги тогда и впрямь решали все или почти все. Потому что о патриотизме речь и не заходила. Воевать могли за веру, за короля или сеньора, за собственный клочок земли. Но главной мотивировкой были воинское жалованье и военная добыча.
Фридрих Великий жил и воевал уже в другую эпоху (правил в 1740–1786). Войны стали ожесточенней и кровопролитней (благодаря развитию артиллерии). Появилось понятие нации (характерное высказывание Суворова: «Мы русские! Какой восторг!»). Но деньги по-прежнему были необходимы. Без них Фридрих, король маленькой страны, не смог бы создать большую армию.
Наконец, Наполеон Бонапарт (император в 1804–1814, с рецидивом в 1815 году) воевал в романтическую эпоху, когда концепция патриотизма расцвела пышным цветом. Как и имперская идея (главный архитектурный стиль той эпохи называется ампир, то есть имперский). Но и тогда понятно было, что на голом романтизме много не навоюешь.
ТРЕТЬЯ СТИХИЯ
Но сказать, что на войне все решают деньги, тоже язык не поворачивается. Потому что противоположных примеров хоть отбавляй.
Скромные греческие полисы побеждают богатую Персидскую империю. Сравнительно бедный Рим одолевает пухнущий от роскоши Карфаген. Филипп Македонский, царь захолустной провинции, подчиняет всю могучую Грецию, а его сын Александр создает мировую империю.
США, богатейшая из нынешних держав, с позором ретируется из Вьетнама и Афганистана (не говоря о многих других поражениях – например, в Сомали). Нищий Афганистан вообще никто не смог покорить: ни Британская империя, ни Советский Союз, ни Соединенные Штаты.
И дело тут не в стратегических талантах. Потому что войска побежденного Карфагена возглавлял гениальный полководец Ганнибал. А блестящих стратегов из Афганистана вообще никто не знает.
И дело тут не в превосходстве технологий. В античности они у воюющих сторон были примерно одинаковыми (у Ганнибала были боевые слоны, но исход Пунических войн решили не они). А в Афганистане технологическое превосходство проигравших сторон было очевидным.
СТРАШНАЯ РУКА
Итак, деньги на войне вещь необходимая, но не достаточная. Исход сражений и целых военных кампаний нередко решает третья сила. Назовем духом войска или страны. Лучшее ее определение принадлежит другому Толстому – Льву Николаевичу:
«Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена... Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника».
В нашу задачку про войну и деньги, таким образом, вмешивается третий фактор. А мы ведь еще не разобрались с первыми двумя.
КОНЦЕРТ СТИХИЙ
Что война стихия непредсказуемая, доказывать не надо. Хрестоматийный пример: для Первой мировой войны никаких объективных причин не было. Воевать никто не хотел. Русский царь Николай и германский кайзер Вильгельм – кузены Ники и Вилли – до самого объявления войны обменивались теплыми посланиями.
Еще несколько цитат. «Война состоит из непредусмотренных событий» (Наполеон Бонапарт). «Война – это серия катастроф, ведущих к победе» (Жорж Клемансо). «Никогда не воюйте с русскими. На каждую вашу военную хитрость они ответят непредсказуемой глупостью» (Отто фон Бисмарк).
Что деньги – слепая стихия, а экономика – наука зловещая, тоже хорошо известно. Скажем, периодичность мировых экономических кризисов прекрасно изучена. Выделяют длинные, среднесрочные и краткосрочные циклы; определить пункты их наложения нетрудно. Но прикладное значение этих премудростей невелико: каждый новый кризис – это шок, соломки подстелить не получается. «Зима пришла неожиданно».
И еще одна цитата, обобщающая: «Наряду с землей, водой, воздухом и огнем деньги суть пятая стихия, с которой человеку чаще всего приходится считаться» (Иосиф Бродский).
Когда взаимодействуют две стихии – результат предсказать невозможно. По-научному такие процессы называются стохастическими, то есть основанными на случайностях. А уж когда вмешивается третья стихия, победный дух – и вовсе пиши пропало.
Потому что дух, как сказано в Евангелии от Иоанна, «дышит где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит».
ЧУЖОЕ НЕБО
Впрочем, не все экономисты играют в бирюльки. Есть и такие, которые смело берутся предсказывать будущее. К примеру, Андрей Мовчан, наш соотечественник, ныне живущий в Лондоне. Видный финансист и экономический обозреватель.
Читать его всегда интересно, потому что сам строй мыслей изобличает умного человека. Но вот прогнозы разочаровывают.
В 2016 году Мовчан теоретизировал на Гайдаровском форуме:
«Главный противник войн – рост внешней торговли. Война никогда не начинается при превышении определенного уровня внешней торговли между двумя странами, такими объемами невозможно пожертвовать. Поэтому Россия с Евросоюзом никогда не вступят в вооруженный конфликт».
Сегодня граждане Евросоюза вовсю воюют на Украине – причем европейским и американским оружием. А внешняя торговля быстро сокращается – причем по инициативе Евросоюза, который уже не знает, что бы еще из России обложить санкциями.
«Многие войны в мире происходили из-за петроагрессии, когда страны накапливали излишки материальных и финансовых ресурсов в связи с продажей ископаемых ресурсов. Сейчас эти ресурсы существенно подешевели и вряд ли будут дорожать».
Это про нефть и газ. Ну да, к 2016 году на Западе сами себя убедили, что чистая энергия ветра и солнца вскоре вытеснит токсичный русский газ и опасный мирный атом. Ну так и в 1913 году многим казалось: войны теперь возможны только колониальные, вдалеке от цивилизованной Европы.
А вот совсем недавние прогнозы того же Мовчана.
Начало февраля 2022: «Ситуация вокруг Украины используется для решения огромного количества задач и Россией, и Западом. Они решаются с помощью угроз, нагнетания обстановки, торга, обещаний, отказа от обещаний. Но точно не с помощью войны... Полномасштабные военные операции не нужны никому. Никто не понимает, что делать с их последствиями – ни Кремль, ни Вашингтон, ни Киев. Я не думаю, что война состоится».
Март 2022: «Кстати, о нефти... Посмотрите, взлет после 24 февраля и затем падение до прежнего уровня всего за неделю. Не верят рынки в нефтяной кризис и не поверят... Максимальный экспорт российской нефти составлял 5% от мировой добычи, и доля России снижается. Возможно, к концу 2022 года мир сможет отказаться от российской нефти совсем... Но на цены это уже не влияет и влиять не будет».
Ага, то-то американский президент Байден раскупоривает нефтяные резервы США и ездит на поклон в Саудовскую Аравию, умоляя увеличить добычу.
«Есть еще природный газ. Газ, поступающий в Европу из России по газопроводам, критически важен для Европы. Но объемы однозначно будут падать и в течение где-то пяти лет Европа сможет комфортно отказаться от российского газа».
Расскажите про этот комфорт германским промышленникам. Да и от простых европейских потребителей можно услышать немало звонких эпитетов.
«Фраза «санкции, наложенные на Россию, приведут к мировому экономическому кризису» не имеет под собой никаких практических оснований. Для мира, в котором Россия составляет теперь уже около 1% ВВП, полное закрытие экономики России было бы не более чем текущей неприятностью».
Ну, если у нас сегодня не мировой кризис, то я не знаю, как это и называется.
И ведь этот, как говорится, еще из лучших. Тем не менее что ни прогноз – то пальцем в небо. Да к тому же и чужое.
Хотя строго судить Андрея Мовчана не будем. Просто уверовал человек в Единственно Верное Учение – такое же догматическое, каким когда-то был марксизм. Да и вообще экономические прогнозы дело трудное. Еще трудней, чем метеорологические.
ВОЕННЫЕ ДЕНЬГИ
Тему «война и деньги» недавно освещал и ученый академического типа – Борис Соколов, профессор СПбГУ. Статья его довольно популярна, ее легко найти в Сети. Я приведу лишь несколько тезисов.
Война и деньги не только воспроизводят друг друга, их связь содержит властный конфликт, борьбу за первенство в обеспечении социального господства.
В мирных условиях можно столетиями рассуждать о сущности денег, связи с товаром и роли государства. Военные конфликты обнажают суть денег, сбрасывают с них фетишизированные и иррациональные наслоения.
До XVII века важнейшим источником финансирования войн были контрибуции, реквизиции, конфискации и прямой грабеж населения. Римлянин Марк Катон Старший говорил: «Война сама себя кормит».
В 1907 году в Гааге приняли конвенцию «О законах и обычаях сухопутной войны». Она воспрещала грабеж и затрудняла контрибуции. И не то чтобы ее очень строго соблюдали. Но все же даже в гитлеровской Германии считали, что за реквизиции лучше платить суррогатными оккупационными деньгами, чем вообще не платить.
Ну и так далее, там еще много интересного. Запомним основное положение: военная экономика создает военные деньги.
И с финансовыми пузырями мирного времени и всякими там криптовалютами (это уже мои выводы) эти военные деньги имеют мало общего. Потому что обеспечиваются они твердыми материальными ресурсами: вооружениями и технологиями, продовольствием и традиционными энергоносителями.
Именно поэтому такую истерику вызвало требование России платить за нефть и газ рублями (все перевернулось: рынок покупателя превратился в рынок продавца). Именно поэтому столько шума поднялось вокруг «зерновой сделки» и безопасного черноморского коридора (дело не в доле украинского зерна на мировом рынке, а в страхе голода, который всегда влечет война).
Именно поэтому все деньги Запада пока не переломили хода спецоперации в пользу Украины. Можно предполагать, что и не переломят. Во всяком случае, материальных причин для этого нет.
И еще об одном у профессора Соколова нет ни слова: о деньгах вымогательских. Между тем, как показывает спецоперация на Украине, это еще одна разновидность военных денег. Украина искусством их добычи овладела в совершенстве. Но некоторые другие страны типа Польши у нее стремительно учатся.
РИМ И ГУСИ
Все знают, что гуси в свое время спасли Рим. Но в этой истории есть ряд интересных нюансов.
В честь богини Юноны, супруги Юпитера (греческие аналоги – Зевс и Гера), римляне воздвигли храм на Капитолийском холме. В жертву Юноне приносили домашних гусей. В 390 году до н.э. крепость Капитолия окружили враги, но гуси разбудили военачальника, и Рим удалось спасти. С тех пор Юнона получила титул Монета – «Предостерегающая». Позднее в храме Юноны возник монетный двор, а деньги с изображением богини стали называть монетами.
В этой истории в один клубок завязано все: война, деньги и победный дух. Ведь за дух войска и всего народа тогда отвечали жрецы. За неимением специальных пиарщиков и пропагандистов. Хотя о патриотизме, который тоже изобрели в Риме, мы сказали недостаточно. Придется о нем написать отдельно.
Игорь Селезнёв 
