Олег Матвейчев
Фото Reuters
Кремль продемонстрировал ключевые тенденции в подборе региональных кадров. На одной чаше все новые звезды – талантливые муниципальные деятели, стремительно двигающиеся по карьерной лестнице. На другой – региональные и федеральные мужи, доказавшие свою эффективность в течение многих лет. Подобная тактика призвана сбалансировать систему подбора будущих глав регионов.
В понедельник, 30 марта, на сайте администрации президента был опубликован обновленный список так называемой золотой сотни – кандидатов, включенных в резерв управленческих кадров, находящихся под патронажем президента РФ. В данном перечне можно найти и тех видных деятелей, которые работают на региональном и муниципальном уровне: и.о. губернатора Амурской области Александра Козлова и мэров городов Тулы, Воронежа, Тюмени, Ханты-Мансийска.
По большому счету кадровые замены прошлой недели явно демонстрируют основные тенденции в подборе претендентов на ответственные посты в регионах. С одной стороны, назначение Александра Козлова говорит о том, что Кремль делает ставку на «свежую кровь», отмечая заслуги чиновников, активно двигающихся по карьерной лестнице. Кстати сказать, Козлов в этом смысле не является исключением. Кремль систематически отслеживает профессиональный рост своих резервистов, доверяя им более высокие посты. Так, например, было с мэром Новосибирска Владимиром Городецким, который в 2014 году был назначен исполняющим обязанности губернатора Новосибирской области, успешно прошел через избирательную кампанию и легализовал статус главы региона. То же самое произошло с Владимиром Печеным – бывшим мэром Магадана, который в 2013 году удостоился поста главы Магаданской области.
Впрочем, не всем удается удержать высокую профессиональную планку в новом качестве. Показательной тут является история бывшего мэра Астрахани Сергея Боженова, который в 2012 году дослужился до поста главы Волгоградской области. Однако же не смог удержаться в губернаторском кресле даже до истечения срока полномочий. В 2014 году ему пришлось покинуть пост из-за многочисленных скандалов, в том числе коррупционных. По большому счету Боженов, утвердившись на посту главы региона, дошел до уровня своей некомпетентности. Такое явление находит объяснение в трудах известного педагога Питера Лоуренса, который выдвинул положение о том, что «в иерархической системе каждый индивидуум имеет тенденцию подняться до уровня своей некомпетентности». Согласно принципу Питера, человек, работающий в любой иерархической системе, повышается в должности до тех пор, пока не займет место, на котором он окажется не в состоянии справиться со своими обязанностями, то есть окажется некомпетентным. Этот уровень и называется уровнем некомпетентности данного сотрудника. На этом месте сотрудник «застрянет» и будет находиться до тех пор, пока не покинет систему.
Еще один тренд кадровой политики Кремля – перемещение доказавших свою эффективность кадров на более масштабные и сложные участки работы. Как произошло в случае с Олегом Кожемяко. У последнего за плечами огромный опыт. Кожемяко принято считать кризис-менеджером. На заре губернаторской карьеры он возглавлял Корякский округ и успешно объединил его с Камчатской областью в Камчатский край. Высоких оценок он удостоился и во время управления Амурской областью. Как результат новый вызов: пост и.о. главы важнейшего региона – Сахалинской области.
Впрочем, Кожемяко не первый губернатор, получивший назначение в другой регион. В 2012 году после 17-летнего управления Мордовией был перемещен на пост главы Самарской области Николай Меркушкин. К месту будет вспомнить и нынешнего мэра Москвы Сергея Собянина, некогда возглавлявшего Тюменскую область.
Критики кадровой политики Кремля могут возразить: дескать, просматривается явный тренд перемещения в регионы варягов, что не всегда сказывается позитивно на обстановке в субъекте Федерации. Безусловно, приход новой команды управленцев сопровождается определенной долей скептицизма и в каком-то смысле сопротивления региональных элит. Однако, как показывает практика, в большинстве случаев со временем приход новой команды отражается достаточно благоприятно на развитии того или иного региона. Показательными являются примеры Кожемяко, Собянина, Меркушкина или Натальи Комаровой в ХМАО Югре и многих других.
На самом деле Кремль проводит достаточно взвешенную кадровую политику в регионах, согласно требованиям времени. Было бы неверным считать назначение того же Кожемяко перемещением по горизонтали. Он действительно не поменял статус, то есть остался губернатором, правда, другого региона. Однако субъект Федерации субъекту Федерации рознь с точки зрения площади и стратегических задач, которые теперь стоят перед Кожемяко.
Теперь рассмотрим кадровую политику Кремля в отношении глав субъектов в фактах и цифрах. В настоящий момент средний возраст регионального начальника равен 55 годам. Число довольно показательное. Прежде всего это знак того, что у власти в регионах стоят уже вполне опытные мужи, но при этом не растратившие энергию и здоровье, не чуждые новаторским идеям, способные проводить в жизнь политику федерального Центра, а также воплощать собственные проекты по развитию регионов в рамках имеющихся у них полномочий. Российские губернаторы не слишком молоды, так что их нельзя заподозрить в неопытности, но и не слишком стары, о несменяемости элит и процветании геронтократии в данном случае речи точно не идет.
Средний же срок нахождения глав субъектов составляет около 10 лет. Обновленный закон о выборах губернаторов (Федеральный закон Российской Федерации от 2 мая 2012 года № 40-ФЗ) гласит, что глава региона может избираться на пять лет и не вправе занимать этот пост более двух сроков подряд. На самом деле более двух сроков подряд находятся на своих постах единицы губернаторов, а все потому, что закон не имеет обратной силы. Вот почему главы регионов, которые получали свои руководящие полномочия по представлению президента, поддержанному голосованием в региональном парламенте, смогут начать свой новый, но уже выборный срок с чистого листа. Годы, проведенные на губернаторском посту до вступления в действие закона о прямых выборах главы региона, в зачет не пойдут.
Между тем средний срок правления в 10 лет – это достаточно большой период, чтобы человек успел разобраться в региональных проблемах, спланировать работу, проявить себя с лучшей стороны и достичь результатов в намеченных проектах. Именно поэтому российское законодательство ограничивает полномочия региональных глав двумя сроками.
Москва декларирует политику долгосрочных программ и инвестиций, которая исключает возможность для прихода к власти временщиков, ориентированных на то, чтобы как можно быстрее перераспределить ресурсы в свою пользу и покинуть пределы страны. Горизонт планирования у федерального Центра достаточно велик. В этой связи устраивать суматоху было бы совершенно неразумно, тем более в такой огромной стране, как Россия, которая не терпит суеты.
Между тем обновленный в 2012 году закон о выборах губернаторов оставил главам регионов, которые были назначены президентом до 2012 года, лазейку – уже через год после вступления в должность добровольно уйти в отставку и участвовать в досрочных выборах глав регионов по новому законодательству. Этой возможностью многие губернаторы не преминули воспользоваться. В какой-то момент количество глав регионов, пожелавших пойти на досрочные выборы, начало зашкаливать.
Очень часто бывает так, что губернаторы «дергаются» совершенно без повода, как только задумываются о своих предвыборных перспективах. В итоге запускается знакомый и популярный сегодня сценарий: главы, ловя благоприятный, по их мнению, момент, слагают с себя полномочия досрочно за год, два раньше срока проведения выборов... И идут на выборы досрочно, полагая, что они таким образом укрепляют свою силу и власть, но это большое заблуждение по нескольким причинам.
Вряд ли кто-то будет возражать, что главы регионов таким образом обманывают ожидания избирателей, которые утвердили их полномочия на пять лет. Дальше – больше, гонка за досрочкой провоцирует распространение правового нигилизма. В законе сказано, что период правления губернатора рассчитан на определенный срок. Случаи досрочного голосования возможны. Однако это не должно превращаться в систему, когда каждый глава субъекта стремится поставить вопрос о своем переизбрании, когда ему хочется или когда ему удобнее. Когда количество исключений превосходит правило, воцаряется хаос. Помимо этого выход на досрочное голосование несет в себе ряд негативных последствий для социально-экономического состояния субъектов Федерации. В этом случае частота выборов увеличивается в полтора раза, то есть за 15 лет в регионе может состояться не три выборных цикла, а пять, шесть. Что влечет за собой расходование колоссальных средств на пиар, а не на социально-экономическое развитие. Помимо этого предвыборная повестка отвлекает губернаторов на пустой популизм, который слабо совместим с долгосрочными интересами региона. Ко всем прочим минусам добавляется и тот факт, что губернаторы на самом деле обманывают себя. Как уже было сказано выше, период их пребывания на посту ограничен двумя сроками, иначе говоря, более 10 лет тот или иной человек должность главы региона занимать не может. В случае если губернатор инициирует досрочное голосование, он сам у себя отнимает несколько лет пребывания на посту. Как следствие – уменьшение горизонта планирования и возможностей для реализации долгосрочных программ социально-экономического развития.
В условиях долгосрочных трендов, ориентированных на реализацию программ развития, а также политики лояльного и доверительного отношения федерального Центра к губернаторам, суета с досрочным голосованием несет больше вреда, чем пользы, в первую очередь жителям регионов, региональным элитам, как, впрочем, и самим губернаторам, которые своими действиями вносят ноту напряжения в отношениях с Москвой.
