Энигмы "Музыкального Олимпа"

Ирина Никитина – эмоционально о музыке. Фото из архива фонда «Музыкальный Олимп»

Для Ирины Никитиной, президента фонда «Музыкальный Олимп» и лидера одноименного фестиваля, который в 22-й раз прошел в Петербурге, этот сезон принес еще и телевизионный успех. На телеканале «Культура» вышла программа «Энигма», в которой Ирина беседует с выдающимися деятелями мировой культуры. О точке пересечения обоих этих проектов, о новом поколении дирижеров и о том, каких музыкантов она планирует пригласить выступить в России, Ирина НИКИТИНА рассказала музыкальному критику Владимиру ДУДИНУ.

– Фестиваль «Музыкальный Олимп» прошел уже в 22-й раз, и каждый год его ждут, чтобы услышать новых звезд классической музыки на старте их мировой карьеры.

– В этом заключается четкость концепта, дающего понять, что этот «дом» построен по уму. В апреле мне довелось побывать на фестивале «Интонация» в Еврейском музее в Берлине, который Елена Башкирова организовала как «филиал» своего же Международного фестиваля камерной музыки в Иерусалиме. Так вот семеро из двадцати его участников выступали в разные годы на «Музыкальном Олимпе»: пианист Денис Кожухин, скрипач Дайшин Кашимото, виолончелист Иштван Вардаи...  

– Сегодня принято «апгрейдить» свои фестивали, придумывать новые формы. Чем отличился «выпуск» этого года?

– В этом году «Музыкальный Олимп» решил не просто поддержать, но и вывести на международный уровень конкурс «Щелкунчик». Он уже открыл китаянку из Лондона Лею Чжу – чудо-ребенка, которого мы пригласили выступить у нас, она сыграла концерт Паганини. Ей 10 лет, и за ее игрой чувствуется не механика, а душа. Мне бы хотелось, чтобы «Щелкунчик» сделал понятной и открытой систему дальнейшего музыкального образования маленьких участников, позволял бы наблюдать за тем, как эти дети дальше развиваются. 

– Как появилась идея цикла ваших передач «Энигма» (еnigma (лат.) – загадка, – «НГ») на канале «Культура»?

– На телевидение не приходят после 50 – в этом возрасте оттуда обычно уже уходят. Не считала себя профессионалом в области ведения телепрограмм, но в результате все же согласилась на это предложение, потому что речь шла об интервьюировании интереснейших персон. Я прекрасно понимаю, что все они несут в наш мир высочайшее качество и созидание. 

Долго думала над названием передачи. Буквально под Новый год меня осенило: «Энигма!» Я обожаю эту музыку Элгара – его одноименные вариации. Она, с одной стороны, печальная, соответствующая облику Петербурга, а с другой – в ней есть невероятная энергия и красота. «Энигма» еще и потому, что для российской публики каждая из представляемых персон – немножко загадка. Да и когда еще представится шанс познакомиться, к примеру, с основателем Института музыкальной терапии? Многие и не подозревают о существовании этой действенно развивающейся науки. 

С интересом обнаруживаю связь между именитыми музыкантами и юными победителями с точки зрения «перспектив развития». Ведь и Даниэль Баренбойм выступал в 9–10 лет, и Марта Аргерих, и Анне-Софи Муттер с детства поражали своей игрой. Мне важно донести мысль о том, что когда исчезает музыкальное образование, дети перестают уметь говорить душой. Мое главное правило – не касаться интимных сфер, не приземляться до «кухни и тапочек». Я очень строго отношусь к интервью: «погружаюсь» в истории своих героев, «ныряю» в материал. И невероятно приятно впоследствии получать от них благодарные письма. Одна из певиц написала: «Неужели я такое сказала? На каких же я была облаках?», а Даниэль Баренбойм предложил записать еще парочку передач с ним. 

– Если на фестивале «Музыкальный Олимп» вы знакомите слушателей с юными музыкантами, то в «Энигме» вы знакомите зрителей с личностями, достигшими вершин.  

– Все мои герои – люди чрезвычайно широких интересов. Когда я говорила с Тимом Смитом, бывшим рок-н-рольщиком, то выбрала тему садов, потому что знала, что он сознательно устраивает концерты на холмах, понимая, что это не просто красиво, но делается ради гармонии слияния с ритмом самой природы. Или шотландская перкуссионистка Эвелин Гленни, у нее 3% слуха, поскольку она довольно поздно начала заниматься музыкой, став непререкаемым авторитетом в этой среде. Или Даниэль Баренбойм – человек, для которого определение «гений» не является громким словом, когда осознаешь масштаб его деятельности, его огненный темперамент, энергию, с которой он берется за все. Или Анне-Софи Муттер – энигма, потому что кажется такой безупречной, таким совершенством, а на самом деле она мама, не успевающая поиграть с утра Баха, потому что надо бежать к детям. Или Надя Михаэль – немка до мозга костей, демонстрирующая, что философия – основа ее жизни. И рядом с ней полный контраст – Кристина Ополайс, у которой все настолько инстинктивно, ведомо звериной интуицией. Не так давно я брала интервью у Кристы Людвиг – это не только кладезь информации, но и потрясающий шарм. Она оказалась человеком, с поразительным спокойствием рассуждающим о смерти: «Ну, это же просто переход. Правда, пока непонятно, в пластиковую бутылку или еще куда-то. А что вы хотите, если у меня перед домом похоронен муж, а за домом – собака с кошкой. Я попросила разрешения в Ратуше – мне позволили». 

– Вы беседовали и с дирижером Теодором Курентзисом, чьи музыкальные проекты сводят с ума самых искушенных экспертов. Какое он на вас произвел впечатление?

– Ну, вот он такой.  Он живет музыкой, не делая из карьеры политический инструмент. Он избрал путь, который в каком-нибудь провинциальном театре мог бы никто и не заметить. Где найдется на Западе такой сумасшедший, который будет репетировать по ночам? Впрочем, последнее десятилетие стало периодом, когда с десяток хороших дирижеров вскочило в этот звездный поезд – Дудамель, Нелсонс, Кирилл и Василий Петренко, Владимир Юровский.  

– Благодаря фонду «Музыкальный Олимп» в Москве и Петербурге уже несколько раз выступали топовые симфонические европейские оркестры. С каждым разом такие гастроли организовывать, вероятно, все сложнее?

– Пока у нас есть проект приезда Лейпцигского оркестра Гевандхауса, приуроченного к его 275-летию в 2018 году. Они приедут во главе с Андрисом Нелсонсом, к слову, тоже выступавшим в свое время на «Музыкальном Олимпе». И Саксонская штаатскапелла из Дрездена, и Берлинская штаатскапелла очень хотят приехать в Россию.