В ожидании среднего класса

Модель западного среднего класса не применима к российскому.
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)

С середины 90-х годов ХХ века идет поиск группы населения, которая бы самим своим существованием свидетельствовала, что ломка советского экономического порядка произошла не зря. Что были и есть в нашей стране люди, которые хотят пользоваться благами нового капиталистического строя и готовы прикладывать к этому усилия.

Критерии: статус плюс ценностные установки

Поскольку в экономической модели ориентиром был выбран Запад, то и в новой социальной модели исследователи искали группы, из которых состоит западное общество. Одни при этом старались найти страты, в точности отвечающие западным критериям принадлежности к среднему классу; другие – определить социальный слой, выполняющий в российском обществе функцию, которая приписывается на Западе среднему классу, – функцию гаранта стабильности системы.

Проблема заключалась в том, что представители этой прослойки должны были обладать и определенными материальными атрибутами, и ценностными установками.

Сейчас можно констатировать: множества людей, обладающих необходимым социальным и материальным статусом, с одной стороны, и разделяющих демократические установки – с другой, так и не стали пересекающимися. Это проявилось, например, в растворении электоратов партий, которые ориентировались на эту виртуальную прослойку, – прежде всего СПС, в меньшей степени «Яблоко».

Критерии: самоидентификация

Еще один путь – изучение самоидентификации граждан. Исследование по материалам опроса ФОМ показало: понятие «средний класс» имеет в массовом сознании преимущественно позитивные коннотации. Люди стали чаще относить себя к этой группе. С октября 1998 г. по февраль 2004 г. доля россиян, относящих себя к среднему классу, выросла с 20% до 43%. Впрочем, уже опрос, проведенный в декабре 2005 года, показал, что доля россиян, относящих себя к среднему классу, снизилась до 37%.

Наши данные свидетельствуют: идентификация себя как представителя среднего класса не обязательно подкрепляется достаточным образованием или профессиональным статусом и скорее коррелирует с общим «оптимистическим» и индивидуалистским взглядом на жизнь. Наиболее значимым различием между теми, кто относит себя к среднему классу, и теми, кто себя к нему не относит (то есть считает себя «ниже»), стало значимое преобладание в первой группе людей с установкой опоры на собственные силы.

Критерии: повседневная жизнь

В исследовании, проведенном на материале мегаопроса ФОМ в августе–сентябре 2005 года (выборка 34 500 человек, по 500 человек в 69 субъектах РФ), мы отталкивались не от ценностных установок, не от материального положения и не от субъективной оценки респондентами самих себя, а от повседневного поведения россиян.

Был очерчен круг реалий современной российской повседневной жизни, которые, как представляется, могут (в комплексе) характеризовать ее новый стиль. Распространенность этого стиля будет свидетельствовать о движении общества в сторону экономически развитых стран Запада, на которые мы ориентируемся – вольно или невольно, – когда обращаемся к таким категориям, как «модернизированное общество» или, тем более, «средний класс».

Респондентам было предложено отметить, какие из 17 реалий были составной частью их повседневной жизни за последние 2–3 года. Реалии были перечислены следующие: пользование мобильным телефоном; пользование компьютером; вождение автомобиля; покупка товаров в кредит; получение кредитов в банке; обращение с иностранной валютой; использование пластиковой карточки при расчетах; вложение средств в акции; получение дополнительного образования; пользование интернетом, переписка по электронной почте; поездки за границу; покупка туристического и/или спортивного снаряжения; доставка товаров на дом; полеты на самолетах; пользование услугами домработниц и нянь; занятия в фитнес-, спортклубах и посещение косметических салонов.

В зависимости от количества освоенных реалий респонденты были поделены на 5 групп. Группу А составили отметившие более 7 реалий, группу B – отметившие 6–7 пунктов, группу С – отметившие 4–5 реалий, и группу D – 2–3. Пятую группу составили респонденты, в повседневную жизнь которых ни одна из реалий не вошла.

Анализ повседневного поведения россиян на примере включенности их в реалии современного западного мира показал, что большинство населения не знакомо с атрибутами современной западной цивилизации. Относительно широкое распространение они имеют в страте, не превышающей 20%. Причем лишь респонденты, составившие 5% этой выборки, обладают достаточными материальными и личностными ресурсами, которые не только обеспечивают доступность этих реалий, но и стимулируют их освоение на ценностном уровне. Только эту группу можно назвать – и то с натяжкой – «протосредним классом». Точнее на данном этапе ее можно охарактеризовать как «модернизированную группу населения».

Освоение новых реалий: дело не в обстоятельствах

Естественно, что распределение по группам включенности коррелирует с уровнем дохода респондентов (табл. 1). Граница «включенности» пролегает по рубежу доходов 3000 рублей на человека в месяц. На уровне дохода 3000–5000 распределение по группам включенности зависит в большей мере от иных социально-демографических характеристик (возраста, образования, места жительства) или личностных качеств человека. Дифференциация же по группам включенности происходит на рубеже 5000 рублей в месяц на человека.

Обратим внимание: 40% респондентов, наиболее включенных в современные реалии, имеют доход ниже 5 тысяч рублей на человека в месяц.

Таблица 1.

Одной из характеристик представителей гипотетического «среднего класса» является их профессиональный статус. Нарисуем социо-профессиональный «портрет» каждой из выделенных групп.

Основу групп А и В (около половины) составляют «специалисты, руководители подразделений» и «технические исполнители». Вместе с тем в этих группах представлены и такие «нетрадиционные» категории, как домохозяйки и даже безработные. А студенты оказались даже сверхпредставлены – 14% против 7% в среднем по стране. Не чуждыми атрибутам современной повседневной жизни оказываются и рабочие – они составляют почти 10% группы А и 15% группы В.

Глядя на социально-демографический портрет группы, в наибольшей степени освоившей реалии современной повседневной жизни, можно убедиться, что общепринятые критерии «ресурсности» – доход, возраст, профессиональный статус, образование – имеют ограниченную значимость при определении границ прослойки населения, максимально приближенной к среднему классу. Нельзя говорить о жестких барьерах по уровню дохода, образования или профессиональному статусу, которые бы препятствовали принадлежности респондентов к «модернизированной» части общества или, наоборот, гарантировали, что такой респондент окажется в ней. Это свидетельствует о том, что освоение новых возможностей в значительной мере зависит от личностных характеристик человека.

Поддержка стабильности или политическое безразличие

С одной стороны, чем сильнее респонденты освоили элементы новой повседневной реальности, тем чаще они довольны общим курсом развития страны (табл. 2). Впрочем, это скорее тенденция, чем окончательный результат – более трети респондентов даже в группе А недовольны сегодняшним вектором движения России.

Во всех группах (за исключением «не включенных») электоральный рейтинг действующего президента практически одинаков (табл. 3).

Таблица 3.

Однако говорить о полном отсутствии отличий в политических предпочтениях респондентов группы A было бы неверно. Представление об этих различиях дают результаты виртуального голосования на парламентских выборах (табл. 4): более половины представителей группы А не имеют определенных политических симпатий, и почти треть (тех, кто заявляет, что не придут на выборы или проголосуют «против всех») вопрос о том, какая из российских партий победит на парламентских выборах, не волнует. При этом политические предпочтения других респондентов группы A распределены так же, как у россиян в целом.

Таблица 4.

Большинство респондентов группы A одобряют нынешний курс развития страны, однако это не приводит к более активной поддержке определяющих его властных и политических структур. Более того, именно эти респонденты чаще других занимают позицию неучастия или голосования «против всех», которая является одной из форм демонстрации безразличия к формированию властных структур.

Не вызывает сомнений, что со временем – если страна избежит серьезных потрясений – группа А будет численно увеличиваться. Однако это не означает, что данная группа будет оказывать более значительное, направленное влияние на политический ландшафт. По всей видимости, на данном этапе представители группы А не видят угрозы своим индивидуальным планам на жизнь. Но даже если такая угроза возникнет, пока не видно предпосылок к тому, что эта группа будет отстаивать свои интересы сообща, а не «разбежится» по разным политическим лагерям или своим личным нишам.