Андрей Орлов
"Красавчик" Ло в России бы преуспел!
Портрет Джона Ло, К.Бальтазар
На прошлой неделе группы граждан Украины и России, вложившие деньги в финансовую пирамиду «МММ-2011», заявили, что не смогли получить накопившиеся на их счетах средства. Легендарный финансист Сергей Мавроди в интервью радио «Коммерсант FM» заявил, что это сознательная провокация и что дела у него идут превосходно. Этот оптимизм наводит на вполне определенную историческую параллель.
...14 декабря 1720 года, спасаясь от безумной толпы бывших поклонников и оставив в Париже всю родню, убегал в Брюссель некий Джон Ло. Умный и смелый господин, бабник и авантюрист, сумевший поставить под свой контроль финансовую систему Франции и очаровать диковинным проектом всю Европу.
Впрочем, убегать ему было не впервой. Еще на родине, в Шотландии Джон Ло убил на дуэли противника, и за это ему как дворянину грозила плаха, а не просто повешение. Но кто-то из высокопоставленных друзей выпросил для бретера помилование. Однако родня убитого на дуэли тоже была со связями. Джона Ло вернули в тюрьму, из которой он бежал, но, прыгая с большой высоты, повредил ногу и на всю жизнь остался хромым.
Возможно, эта ущербность в движении помогла ему больше думать. И он придумал. Да такое, что в следующий раз ему пришлось бежать от толпы, лишаясь постов министра финансов Франции, директора Госбанка и главы гигантской колониальной «Компании обеих Индий».
Его проект был прост, как медная монета. Он предложил следующее: для оздоровления финансов и развития экономики государство должно выпустить банкноты особого, лучше всего государственного банка.
С этой идеей он обращался к Шотландии, Англии, к Савойскому герцогству и Генуэзской Республике. Но сумел уговорить только Францию... Возможно, потому, что из-за детского возраста Людовика XV страной управлял регент, принц Филипп Орлеанский. На этого руководителя у Ло обаяния хватило.
В мае 1716 года Джон получил патент на открытие акционерного банка и право печатать ассигнации, которые бы свободно разменивались на золотые монеты.
Дело пошло. Через два года банк Джона Ло стал Королевским банком Франции.
Он говорил, банк должен печатать гораздо больше денег, чем имеет сам, для того чтобы щедро давать их в долг. «Я создам учреждение, которое поразит Европу изменениями, вызванными им в пользу Франции┘»
Ло стал, по сути, основоположником безразмерного кредитования. Он богател, тиражируя акции. Французы стояли за ними в очередях, предлагали ему взятки. По свидетельству современников, одна герцогиня публично целовала Джону руки.
Буйный спрос французов на ценные бумаги превысил цену акций многократно. Но там, где растет денежная масса, она и дешевеет. Стало расти число желающих поменять бумажки на золото и серебро, но драгоценных металлов на всех уже не хватало.
В итоге Джона Ло объявили банкротом, а его банкноты – недействительными.
Наступил финансовый кризис, зрел бунт.
А тут еще случилась совсем ненужная история. В Королевский банк заявился сам герцог Бурбонский. Да не один, а с мешком акций. И попросил обменять их по курсу дня.
Для золота и серебра понадобились дополнительные кареты. Народ вояж заметил, и все понял: срочно сбрасывать бумаги! Это надо было видеть – потерявших рассудок парижан, искавших выход и заодно виновника их краха. Парламент требовал повесить Джона, а если вернет хоть часть средств – заточить в Бастилию.
Филипп Орлеанский был мягкотел – разрешил Ло убраться подальше. Так Джон оказался в Брюсселе. Он увез с собой сына, но оставил жену и дочь.
«Отец инфляции», «волшебник кредита», «необыкновенный банкир» – это все говорили про Джона Ло. Но в истории он остался изобретателем финансовой пирамиды.
Эксперт сайта «Банкир.Ру» Сергей Виряскин по этому и другим схожим поводам заметил: «При относительно разумном применении капитала, времени и административных ресурсов производство денежных средств сможет стать самым рентабельным производством, которое когда-либо было изобретено и реализовано человечеством».
Интересно, это должно останавливать последователей Джона Ло или, наоборот, вселять глобальные мечты?
Ведь закончил свою жизнь неистовый шотландец в Венеции. Там он тихо и комфортно старел. Работая при этом то ли просто над мемуарами, то ли над очередным проектом, которым в очередной раз можно обогатить всех и сразу.
