Дружно заполняем анкеты, сдаем самоанализы...

Выборы приходят и уходят, а проблемам торопиться некуда. Фото Reuters

Что думают американцы о своем президенте – ни для кого не секрет. С понедельника по пятницу любой человек может проверить в цифрах популярность американского президента на данный момент. Каждый день многочисленные агентства, пользуясь новейшими методами анкетирования, проводят социологические опросы населения относительно новых постановлений президента, его высказываний и поведения. Агентство «Отчеты Расмуссен» (Rasmussen Reports), к примеру, вывешивает результаты опросов на своем сайте с понедельника по пятницу в 9.30 утра.

Утром в пятницу 17 марта 48% граждан, которые, по данным «Расмуссен», скорее всего пойдут голосовать на следующих выборах в США, одобрили деятельность президента, а 52% отнеслись к деятельности президента отрицательно. При этом резкое разделение общества на два идеологически непримиримых лагеря со дня выборов ничуть не изменилось: 34% опрошенных одобрили президента с большим энтузиазмом, а 43% выразили исключительное недовольство его деятельностью.

На прошлой неделе самой горячей темой для американцев было здравоохранение и будущее программы всеобщего медицинского страхования, введенного бывшим президентом Обамой. Республиканская партия давно обещала этот план отменить, и избиратели были в курсе, что с приходом к власти республиканского президента страховая система Обамы будет аннулирована. Но к 17 марта подавляющее большинство американских граждан выразило беспокойство, что система медицинского страхования претерпит слишком большие изменения, и лишь 36% выразило желание радикально изменить страховую систему.

Отношения граждан к деятельности своего президента – не единственная тема анкетирования. Сотни статистических агентств и организаций СМИ проводят регулярные опросы населения на темы налогообложения, абортов, однополых браков, гендерного равноправия, проблем окружающей среды, степени удовлетворения от работы, привычек и предпочтений в личной жизни, доверия к Конгрессу, армии, разведывательным управлениям, прессе и врачам.

Ненасытное стремление к самоизучению и самоанализу стало обуревать американское общество еще в начале ХХ века, когда общественные науки только начали набирать силу, а общество в результате быстрого развития технологии стало меняться в ускоренном темпе. Ответы на вопросы об источниках социальных изменений, не контролируемых отдельным человеком, американцы стали искать в науке.

Одно из первых социологических исследований в поисках научных ответов на вопросы о состоянии общества было проведено в 1925 году Робертом и Элен Линд (Robert Lynd, Helen Lynd). Прежде всего чета Линд принялась за поиски города, чье население могло бы отражать мнение и проблемы остального населения Америки. Этим идеально среднеарифметическим городом, который они прозвали Мидлтаун, то есть Среднегорск, оказался, по их мнению, нарочито непримечательный город Манси в штате Индиана. Линды составили анкеты с вопросами, на которые должны были отвечать школьники, домохозяйки, уличные прохожие.

Линдов особенно интересовали изменения, произошедшие в жизни населения Манси между 1890 и 1925 годами. В быту американцев, как показали Линды, за 35 лет произошли самые коренные перемены. Линды составили длинный список предметов, обыденных в 1925-м, но о которых никто не слыхал в 1890-е. Среди таких предметов оказались холодильники, телефоны, пылесосы, тостеры, стиральные машины, большое разнообразие одежды, унитазы со спускающейся водой, центральное отопление и свежие фрукты в любое время года. Линды отметили, что в обществе растут потребительское начало и повышенный интерес к материальному.

Большие изменения произошли и в сфере развлечения граждан. В 1925 году 70% жителей Манси посещали кинотеатр не меньше одного раза в неделю. 80% школьников и 70% школьниц ходили в кино чаще без родителей, чем с родителями.

Многие домохозяйки и матери усмотрели во всех этих изменениях угрозу современной морали. В своей книге Линды привели некоторые цитаты из интервью с местными жителями: «Девочки забыли скромность. Они одеваются иначе, не так, как раньше. Мы не можем заставить мальчиков вести себя прилично, когда девочки так одеты».

Телефон, по мнению жителей Манси, тоже оказался орудием разрушения традиционной морали: «Девочки теперь стали намного агрессивнее. Они сами звонят мальчикам и назначают свидания. Так не делалось, когда я была в их возрасте», – посетовала одна домохозяйка.

Линды хотели знать, как изменили жизнь автомобили, которыми теперь владели многие американцы. «Машины – это бордели на колесах», – сказал социологам городской судья.

Линды сделали вывод, что кинотеатры и автомобили повлияли на социальную среду города и отразились на уровне религиозности общества. Воскресенье, писали Линды, из церковного праздника превратился в день отдыха, количество людей, регулярно посещавших церковь, уменьшилось за 35 лет наполовину.

Интересовала Линдов и проблема классов. Согласно их опросам, 70% населения города составлял рабочий класс, отличавшийся от класса, прозванного Линдами бизнес-классом, тем, что не имел уверенности в постоянной работе.

Книга Линдов под названием «Мидлтаун» («Middletown») вышла в 1929 году и немедленно сделалась бестселлером. В библиотеках люди записывались в очередь, чтобы ее получить на короткий срок. «Эта книга является зеркалом, в котором мы можем увидеть самих себя», – написал критик того времени.

Книга Линдов оказалась лишь затравкой национальной страсти к самоизучению. По-настоящему социологические опросы вошли в силу только через несколько лет.

В 1936 году молодой человек по имени Джордж Гэллап (George Gallup) доказал эффективность более научного способа проведения опросов, дающего результаты, на которые могут положиться политики, пресса и ученые. Пользуясь принципом рандомизации, или случайного отбора, Гэллап в противовес всем другим политическим обозревателям того времени предугадал, что на выборах победит демократ Франклин Рузвельт, а не республиканец Альфред Ландон.

Способ рандомизации Гэллапа радикально отличался от четы Линдов. Опрашиваемые респонденты не знали друг друга, не жили в одном городе, не принадлежали к одной этнической группе.

Для сомневающихся в его методике Гэллап приводил следующий пример: «Домохозяйке не нужно съесть всю кастрюлю супа, чтобы понять, что ее томатный суп пересолен. Ей достаточно хорошенько суп помешать и удостовериться, что все ингредиенты перемешаны. После этого ей надо попробовать лишь одну ложку, в которой будет такое же содержание ингредиентов, как и во всей остальной кастрюле». Полагаясь на случайный отбор адресов, он рассылал своих агентов в далеко не респектабельные городские районы и забытые Богом регионы страны. Этот способ требовал меньшего количества опрашиваемых, но предполагал преданность служащих, посылаемых в районы, куда десятилетиями не ступала нога благополучного американца. Жалобы некоторых служащих Гэллапа дошли до наших дней. Одна из агентов по имени Мэри Кроффорд роптала на то, что по некоторым адресам ходить было страшно. В «негритянских кварталах» многие из опрашиваемых смотрели на нее волком, и их ответы вряд ли отличались искренностью. Описывая свои попытки анкетирования среди иммигрантов из Пуэрто-Рико, она сетовала, что «хоть и выманила у них правдами и неправдами ответы на вопросы анкеты, вряд ли они понимали, что она у них спрашивала».

С распространением домашних телефонов агентства социальных опросов перешли на звонки, и дело в этом смысле упростилось.

В итоге методика Гэллапа не только преуспела, но и сам процесс анкетирования стал неотъемлемой частью американского общества. Для Гэллапа, написавшего книгу под названием «Пульс демократии. Социологические опросы и как они работают» («The Pulse of Democracy. The Public Opinion Poll and How It Works»), анкетирование представлялось как инструмент, позволяющий простым людям напрямую, не дожидаясь очередных выборов, сообщать власти о своих пожеланиях, беспокойствах и нуждах.

Но не все согласны, что неустанное измерение пульса, температуры и давления полезно для здоровья. Со временем некоторые политики и специалисты начали сомневаться, что поминутное анкетирование укрепляет демократический процесс и способствует хорошей работе правительства.

Если президент Билл Клинтон во время напряженных ситуаций чуть ли не ежечасно проверял реакцию публики на то или иное событие, то президент Джордж Буш уверял, что его политические решения не зависят от общественного мнения. Во время своей предвыборной кампании в 2000 году Буш даже объявил, что если будет выбран в президенты, то обещает не обращать внимания на результаты опросов.

Политический комментатор Ариана Хаффингтон до такой степени возмущена постоянными опросами населения, что несколько лет назад организовала Ассоциацию против анкетирования, призывающую граждан вешать трубку, когда по телефону звонят надоеды с очередным опросом. С точки зрения Хаффингтон, американское правительство, общество и пресса подсели на анкетирование и в результате все заняты обсуждением ничего не значащих цифр, а не решением серьезных проблем.

Последняя предвыборная кампания и победа на выборах Дональда Трампа еще раз поставила тему анкетирования в центр внимания. В течение последних месяцев перед выборами все статистические агентства, включая таких гигантов, как Гэллап, «Расмуссен» и Исследовательский центр Пью заверяли американских граждан, что шансы у Трампа столь незначительны, что и говорить не о чем. Не исключено, что в результате этих ошибочных данных многие не пошли на выборы, считая, что их кандидат все равно победит или все равно проиграет.

Аспирантка юриспруденции Клаудия Б., работавшая как юрист-волонтер в избирательной кампании Клинтон, рассказала мне, что поздно вечером 8 ноября, когда начали объявлять результаты выборов по штатам, в избирательном штабе зазвонили телефоны: «Одна женщина прямо плакала. Она поленилась пойти проголосовать, считая, что Клинтон победит, но, увидев результаты голосования, позвонила спросить, есть ли еще возможность что-нибудь сделать. Конечно, было уже поздно, и избирательные участки были закрыты».

После выборов агентствам по социологическим опросам населения ничего не оставалось, как занять оборонительную позицию. «Неправильно считать, что социологические опросы сильно ошиблись», – сказал мне в телефонном интервью Брок Маклири – директор компании Harper Poll, занимающейся социологическими опросами в штате Пенсильвания. «В результате опросов было предсказано, что большинство американцев проголосует за Клинтон. Так и получилось. За нее проголосовало на 2% больше, чем за Трампа. Не вина аналитиков, что американская выборная система так устроена, что это не играет роли в конечном результате. Что же касается опросов в отдельных штатах, то результаты были в пределах погрешности. Гарантии, что Клинтон победит, никто не давал». (На выборах в США важна победа кандидата по штатам, каждый из которых имеет определенное количество голосующих представителей.) Кроме того, ни Маклири, ни другие специалисты не могли заставить опрашиваемых не увиливать в ответах. «Трамп был особенно одиозным кандидатом, вызвавшим резкую поляризацию в обществе, и люди в таких ситуациях часто не отвечают на анкеты правдиво. Многие говорили, что будут голосовать за Клинтон, а на самом деле проголосовали за Трампа».

Маклири видит социалогическоие опросы как инструмент, полезный для политиков во время выборов, но не думает, что опросы способствуют прямой связи между народом и властью. «Я работал со многими политиками – от местных представителей штата Пенсильвания до конгрессменов. В моем опыте не было такого, чтобы политик менял свою платформу в результате социологических опросов», – сказал он.

По мнению Роберта Стронга, политолога и автора исследований об американских президентах, анкетирование в современном американском обществе выполняет самые разнообразные функции: «Социологические опросы, бесконечно заказываемые и проводимые СМИ, это во многом развлечение для публики, которое превращает выборы в своего рода скачки. Все с интересом смотрят, кто вырвался вперед, а кто начал прихрамывать. С другой стороны, мы много узнаем об изменениях социальных норм в стране. Например, мы знаем из социологических опросов, что отношения к нетрадиционной сексуальной ориентации радикально изменилось за последние 20 лет». Но на данный момент социологические опросы, по мнению Стронга, могут сыграть беспрецедентно важную роль в жизни США. Результаты социологических опросов, по словам Стронга, могут стать корректирующим фактором для нового президента, слабо разбирающегося в государственных проблемах: «Трамп помешан на результатах опросов и том, как он в этих опросах котируется. Этот человек всю свою жизнь собирает газетные вырезки о самом себе, о своих разводах, о своих деловых сделках. В течение всей президентской кампании он был единственным кандидатом, который на каждой встрече лез в карман и извлекал результаты различных опросов. Другие кандидаты, несомненно, обращали на опросы внимание, однако они об этом помалкивали. Но не Трамп. Он говорил о результатах опросов не переставая. Трамп в отличие от большинства других политиков не имеет твердой идеологии. Очень вероятно, что когда он увидит в цифрах, что его план медицинского страхования или иммиграционная политика не популярны, он изменит свой курс». 

Вашингтон

Источник: Ромир, Gallup International/WIN, декабрь 2016

Подпись

Подпись