Виген Оганян
Австралопитеки, жившие около 3 миллионов лет назад, хотя и имели объем мозга всего 500 кубиков, но скорее всего уже могли испытывать нечто наподобие любви.
Фото из журнала "В мире науки"
Историки часто рассматривают в качестве самых важных рубежей в развитии цивилизации сельскохозяйственную революцию в неолите и промышленную революцию последних столетий. Но не менее важным рубежом явилась революция сексуальная.
Речь идет не о мнимой сексуальной революции нашего времени, за которую приняли бум информации о сексе, подскочившей практически с нулевого уровня при советской власти до «инфляционных» высот. Вырвавшаяся из подполья порнография прикрылась известным принципом: «Что естественно – то не стыдно». Но естественно-то – как раз скрывать секс.
Наши доисторические предки «занимались любовью» в укромном месте, чтобы, опьяненным страстью, не стать легкой добычей первого встречного. Это естественное стремление и легло в основу стыдливости (названной Далем «наружным проявлением совести»).
После того как на Земле установился современный климат, из потомства, появлявшегося в разное время года, в средних широтах выживали те детеныши, которые, родившись в конце одной зимы, успевали встать на ноги и окрепнуть до наступления следующей.
Можно предположить, что в предыстории и люди влюблялись в мае с тем, чтобы рожать детей в конце зимы – в феврале. Однако цивилизация (жилище, огонь, одежда┘) создала искусственную окружающую среду, с развитием которой все больше и больше выживало детей, зачатых за пределами мая нарушителями графика любви.
Так постепенно в комфорте жилищ «медовый месяц» май растянулся в «медовый год». Соответственно и дети стали появляться в любое другое время года. Однако последние по биологическому качеству должны были уступать «законнорожденным» – февральским, потому что адаптация, как правило, оплачивается жизнью и здоровьем поколений, непосредственно участвующих в революции. И не только их.
Поскольку возраст цивилизации относительно невелик по сравнению с продолжительностью эволюционных процессов, некоторое преимущество февральских детей сохранилось и до нашего времени, о чем свидетельствуют, например, демографические материалы десяти европейских стран.
Есть и косвенные свидетельства в пользу гипотезы. Например, повышенное сексуальное наслаждение, испытываемое молодыми в первый месяц супружества, возможно, обусловлено «реликтовым излучением» древней любви, которая длилась всего один месяц. О том, что этим единственным месяцем любви был именно май, свидетельствуют и лирические песни, сложенные в его честь, радостное возбуждение, испытываемое в мае, и┘ отмечаемый статистикой весенний всплеск изнасилований.
Но пострадали не только дети, зачатые до и после «законного» месяца мая. Месячный цикл современной женщины является еще одним отзвуком тех далеких времен, когда инстинкт продолжения рода возбуждал супругов в течение только одного месяца в году. Раздвигая границы периода половой активности, природа решила не переделывать женские органы, а просто «включать» их повторно. Затем она включила их в третий раз, в четвертый┘ Пока цикл не стал непрерывным, как сегодня.
После перехода к «медовому году» появилась проблема. Ее породило нарушение равновесия между числом мужчин, готовых к сексу в течение всего года, и числом их партнерш, сократившимся за счет женщин, выбывающих по беременности в «декретный отпуск».
Проблема была решена образованием профессии, названной неблагодарными потомками проституцией, что на латыни означает «осквернение», «обесчещение». Но и мужчина не избежал горечи.
Статистика свидетельствует о множестве обращений к психотерапевтам в связи с недостаточной сексуальной активностью мужей; в том числе цветущих молодых людей, по праву завоевавших любовь обаятельной женщины, от счастливого брака с которой родился желанный ребенок. Но едва малышу исполняется два года, как у многих мужей начинает угасать влечение к жене. В чем причина?
Снова заглянем в предысторию. Тогда мужчину и женщину объединяла только природа, и не бессрочно, а на время вынашивания и выкармливания ребенка, который, по мнению антропологов, в те времена обретал самостоятельность уже в двух-трехлетнем возрасте.
После этого любовь родителей перенацеливалась на новых партнеров с тем, чтобы образовать из уже ненужной старой семьи две новые во имя совершенствования человеческого рода. Ведь при такой ротации резко растет многообразие организмов – одно из важных условий биологической эволюции вида.
И вот, когда истекает отпущенный природой срок, многие супруги расходятся, с горечью упрекая друг друга за утрату любви. Но не по адресу упреки. Не оттого расходятся, что любовь уходит; это любовь уходит для того, чтобы разошлись супруги.
Но в чем смысл феномена влюбленности – влечения, направленного на конкретную личность? Ведь и без влюбленности разнополые половые партнеры могут произвести потомство; достаточно их сексуального влечения, даже не обязательно взаимного.
Дело в том, что, заботясь о качестве вида, Природа награждала женщиной не всех, а лишь тех, кто оказывался достаточно сильным, смелым, сообразительным, чтобы в трудной борьбе преодолеть сопротивление соперников. Кто бы стал рисковать здоровьем, а то и жизнью, если одно и то же наслаждение можно было бы получать от обладания любой женщиной?
Но известно, что мужчина влюбляется не по собственному желанию. А по чьему? В мире животных, как правило, самцы являются конкурирующим полом, а самки┘ выбирающим. А у людей? Смотря где. Руссо считал, что в цивилизованных странах незаметно для себя мужчина часто сам становится объектом выбора. Это соответствует «велению природы»: ведь половой отбор вынуждал женщин выбирать партнеров с учетом их отцовских качеств.
Если прав Руссо, то выходит, что качество будущего ребенка обеспечивается в двух «турах»: в первом туре женщина выбирает из своего окружения нескольких понравившихся (!) ей мужчин (которым кажется, что это они ее выбрали); а во втором – в процессе борьбы между мужчинами, выдержавшими первый тур, определяется победитель, получающий право на отцовство.
Во всяком случае, так было в предыстории. Вмешательство цивилизации в этот процесс имело разные последствия. Где-то женщин исключили из процесса отбора, игнорируя ее свойство влюбляться; где-то создали «культ прекрасной дамы». Может быть, и по этой причине Европа некогда смогла остановить натиск мавров на западе и османов на востоке и сегодня возвышается над остальным миром?
