Истина устанавливается надежно и без промедления

Академик Виталий Гинзбург: «Как же можно назвать культурным человека с полным отсутствием представления о строении атома и Вселенной?»
Фото Андрея Ваганова, октябрь 1996 года

Этот разговор академика Виталия ГИНЗБУРГА и журналиста Татьяны УЛИТИНОЙ состоялся в Физическом институте РАН в 2005 году, когда здоровье еще позволяло ему приходить в альма-матер. По сути, это часть большого интервью, которое никогда раньше не публиковалось. «Понять человека значительно труднее, чем расшифровать спектр звезд». Это убеждение автора фразы, Виталия Лазаревича Гинзбурга, в первую очередь справедливо по отношению к нему самому – не только всемирно известному ученому, физику и астрофизику, лауреату Нобелевской премии (2003), но и гуманисту, публицисту, философу в самом широком смысле слова. Его гражданская позиция часто казалась слишком непримиримой. Но глубокая оценка и точность выводов не оставляли оппонентам никаких надежд. 4 октября (21 сентября по старому стилю) Виталию Лазаревичу исполнилось бы 96 лет.

– Виталий Лазаревич, для широкой публики, не физиков, вы известны как принципиальный борец со лженаукой. Именно по вашей инициативе в Российской академии наук была создана комиссия по борьбе со лженаукой и фальсификацией научных исследований. В то же время существует мнение, что идеи, некогда казавшиеся абсурдными, впоследствии приобрели статус открытий. В пример приводятся генетика и кибернетика... Как тут быть?

– Волна лженауки и просто какой-то мистики и антинаучного бреда захлестнула наши средства массовой информации. Говорят, такая картина типична для тяжелых времен. К сожалению, не все понимают, чем наука отличается от лженауки. Некоторые считают, что бороться с лженаукой не следует или даже опасно, ибо это может привести к «зажиму» новаторов и торжеству догматизма. Сомневающиеся в возможности борьбы с лженаукой приводят в основном несколько аргументов.

Первый из них можно сформулировать в качестве вопроса «А судьи кто?». Почему нужно верить каким-то пожилым людям из Российской академии наук, а не пышущим здоровьем астрологам и экстрасенсам?

Второй аргумент таков: из истории науки известно, что в прошлом ученые иногда ошибались и, например, отрицали реальность падения метеоритов на Землю или существование гипноза. Так почему же профессура не может ошибиться сейчас, считая, например, шарлатанством астрологические прогнозы?

Третий аргумент, по сути дела, близок к предыдущему: как известно, в СССР и его сателлитах длительное время торжествовала безграмотная лысенковщина (так называемое мичуринское учение), объявившая лженаукой генетику. Лженаукой провозглашались и некоторые другие направления. Физика пострадала сравнительно мало в силу ее роли в создании ядерного оружия. Не все знают, что в марте 1949 года особым совещанием намечалось «лысенковать» физику. Акция была отменена буквально в последний момент благодаря руководителю ядерной программы Игорю Курчатову: он сообщил «кому следует», что атомную бомбу, которую как раз предполагалось испытать, с помощью лженауки не создашь. Так самое страшное оружие спасло от разгрома некоторые направления науки и техники нашей страны.

– Так где же гарантия, что сегодня борьба с лженаукой не примет извращенные формы?

– Такие соображения, в общем, естественны со стороны людей, не знакомых с современным состоянием мировой научной информации. Не знают они методов экспертизы и рецензирования научных предложений и проектов, принятых в наши дни в цивилизованных странах. Необходимо также отметить колоссальное повышение скорости обмена информацией в результате использования электронной почты и Интернета. Сообщения об открытиях очень быстро и во многих местах проверяются, истина устанавливается надежно и без промедления.

Экспертиза проектов и предложений, поступающих в государственные органы, имеет серьезный материальный аспект. Этим у нас пренебрегают, в связи с чем уместно привести слова Петра I: «Все прожекты зело исправны быть должны, дабы казну изрядно не разорять и отечеству ущерба не чинить. Кто прожекты будет абы как ляпать, того чина лишу и кнутом драть велю – в назидание потомкам».

– Астрологию критикуют уже несколько столетий. Так ли несомненна ее несостоятельность?

– Даже школьник может убедиться, что силы, действующие на человека со стороны других планет, не говоря уже о звездах, совершенно ничтожны по сравнению хотя бы с дуновением ветерка. Другой аргумент против астрологии – статистика. Анализ огромного количества гороскопов показал их ошибочность. Верить в астрологические прогнозы можно, только пользуясь известной «формулой» христианского богослова Тертуллиана: «Верую ибо нелепо».

Широкие круги ученых отличают, конечно, науку от псевдонауки и шарлатанства, но недостаточно активны в борьбе с ними. Здесь и естественное чувство гадливости при занятиях ассенизаторской деятельностью, и усталость в условиях, когда добиться правды очень трудно. Достаточно сказать, что газеты на протесты против публикаций сомнительных открытий, как правило, не реагируют. Разумеется, такую позицию можно понять, но нельзя оправдать.

По моей инициативе в 1999 году в Академии наук была создана специальная комиссия по борьбе с лженаукой. Мы приняли декларацию, которая гласит: «В нашей стране широко и беспрепятственно распространяются и пропагандируются паранаука и паранормальные верования: астрология, шарлатанство, оккультизм и т.п. Продолжаются попытки осуществлять за счет государственных средств различные бессмысленные проекты вроде создания торсионных генераторов. Население России оболванивается теле- и радиопрограммами, статьями и книгами откровенно антинаучного содержания. В отечественных государственных и частных средствах массовой информации не прекращается шабаш колдунов, магов, прорицателей и пророков. Псевдонаука стремится проникнуть во все слои общества, все его институты, включая Российскую академию наук. Эти иррациональные и в основе своей аморальные тенденции, бесспорно, представляют собой серьезную угрозу для нормального духовного развития нации».

Виталий Гинзбург: «Когда наука ослабла, на ее место пришли шарлатаны всех мастей». Фото Reuters

– Вы в своих публикациях не раз отмечали, что важное условие прогресса науки – забота об образовании.

– Это, конечно, особая и обширная тема. В условиях обязательного школьного образования людей, удовлетворяющих высокому критерию Учителя, должно быть много. Но сейчас это не так, особенно в отношении естественно-научных знаний. Спросите у знакомых о причинах смены времен года.

Я неоднократно применял этот тест и убедился, что многие люди даже с высшим образованием вообще не имеют ответа либо ссылаются на сезонное изменение расстояния между Землей и Солнцем. Между тем правильный ответ – наклон оси вращения Земли по отношению к линии Солнце–Земля – известен уже несколько столетий. Как же можно назвать культурным человека, не знающего ответа на подобные вопросы, не знакомого с окружающим миром, с полным отсутствием представления о строении атома и Вселенной, о механизме наследственности и т.п.?

Абсолютная безграмотность в области естествознания не смущает: «Ах, у меня нет способностей к математике!» При чем здесь математика? Это же научные азы!

Когда наука ослабла, на ее место пришли шарлатаны всех мастей. Как говорится, свято место пусто не бывает. Лженаука перешла в наступление.

Как оптимист в некоторых вопросах, я верю, что в новом столетии Россия будет «обустраиваться» на началах демократии, разума, доброй воли и справедливых законов, а ее граждане, заждавшиеся нормальной и достойной жизни, наконец-то обретут возможность строить ее на основе самостоятельности и ответственности за свою судьбу.

– На ваших глазах и при непосредственном участии проходило становление советской науки. Что мы приобрели и что потеряли за последнее время? Наверное, деньги – не единственная причина, из-за которой ученые ищут работу за рубежом?

– Крах СССР, конечно, повлиял на финансовое состояние науки в России. Точные цифры я не помню, но знаю, что выделяемые на науку суммы катастрофически уменьшились. Престиж ученого резко снизился в сравнении, например, с периодом сороковых–шестидесятых годов прошлого столетия. В советское время академические институты не имели никаких обязанностей. Кроме, конечно, спецработ (когда мы, например, бомбу делали). Все остальное время – занимайся чем хочешь.

Я от этого выиграл, потому что время тратил на науку, которую люблю. Для меня это было великое счастье. Зарплаты вполне хватало на сравнительно безбедное существование. Помню, после смерти Сталина, уже в 1956 году, к нам впервые приехала команда высококвалифицированных физиков-теоретиков – иностранных ученых. Мы их облепили, проводили коллоквиумы и т.п. По возвращении на родину один известный англо-американский физик написал, что советские ученые живут в изоляции, нищете, но при этом необыкновенные энтузиасты, находятся на передовых позициях мировой науки. Объяснил этот парадокс так: «У них же больше ничего нет!»

И мне этот диагноз показался правильным. Почему? Вполне понятно: да, мало колбасы, но есть любимое дело, которое заменяло нам все иные радости жизни. Работа была для нас и отдушиной, и наркотиком.

Сейчас положение абсолютно иное. Мы можем ездить на конференции и свободно общаться с коллегами во всем мире. Цензура отсутствует. Однако у большинства моих коллег нет прежнего энтузиазма. Объясняется это резким уменьшением финансирования науки и изменением отношения к ней. Теоретику еще можно выжить. А экспериментатору на какие средства покупать оборудование?

Парадокс, но есть в этой ситуации и некий плюс. Учитывая, что ученые в Советском Союзе находились в привилегированном положении, масса всякой швали бросилась в науку за степенями, званиями. Теперь мы избавляемся от таких «кадров».

К сожалению, эти два фактора: отсутствие денег и непрестижность – основные причины, из-за которых многие талантливые люди уезжают за границу или уходят в бизнес. И то, что за пределами нашей страны им удается хорошо устроиться, указывает на высокий уровень российской науки, в частности, физики. Получить штатное место профессора там очень непросто.

– Дискуссия об ответственности ученого за разработку оружия, наверное, будет длиться вечно. Что вы можете сказать об этом как человек, участвовавший в таких проектах?

– По моему мнению, ученый несет ответственность за работу над оружием массового уничтожения. Однако универсального суждения сделать нельзя. Все зависит от ситуации. Например, Альберт Эйнштейн в значительной мере инициировал начало работы над созданием атомной бомбы в США. Были ли его действия оправданны? Несомненно, ибо он и его коллеги сознавали угрозу: представьте, что гитлеровская Германия получила бы бомбу раньше, чем союзники.

По этому поводу я был возмущен, когда прочел в журнале Physics Today о том, что Гейзенберг позволил себе публично упрекать Эйнштейна в связи с упомянутой инициативой. Вот уж буквально «чья бы корова мычала, а твоя бы молчала», ибо Гейзенберг был одним из руководителей немецкого «уранового проекта».

Все известные мне советские физики (в частности, Игорь Тамм и Андрей Сахаров) оправдывали свое участие в атомном проекте необходимостью догнать США, то есть не допустить монополии Америки на обладание бомбой. И действительно, наличие страшного оружия у нескольких сторон до некоторой степени стабилизирует ситуацию – возникает «равновесие страха». Я сам в известных пределах имел отношение к созданию советской водородной бомбы в 1948–1953 годах, но возможность ее агрессивного применения Советским Союзом мне тогда и в голову не приходила. Убежден, что так же думал и Тамм, и все, с кем приходилось говорить вполне откровенно. Теперь я знаю, что Сталин был архибандитом и не задумываясь применил бы любое самое страшное оружие, если бы считал это нужным для своих людоедских целей. Великое счастье для человечества, что Германию и Советский Союз опередила Америка.