Владимир Захаров
Президент РАН Владимир Фортов выступает на Чрезвычайной конференции научных сотрудников Академии наук, 29 августа 2013 года. Фото Андрея Ваганова
Мировая наука лишилась физика Владимира Евгеньевича Фортова, а российское общество лишилось одного из своих лучших граждан. Никогда в моей жизни мне не встречался человек с такой комбинацией совершенных достоинств: таланта, фонтанирующей энергии, неизменного чувства долга и неиссякаемого дружелюбия.
Воспитанник семьи с военными и старообрядческими традициями, он окончил московский Физтех и в 25 лет стал кандидатом наук под руководством член-корреспондента В.М. Ивлева. Они занимались разработкой теории ядерных ракетных двигателей на плазменной тяге. Это было полвека назад. В наши дни такие двигатели на повестке дня, и надо думать, что разработки Ивлева и Фортова сейчас активно используются.
Вскоре на молодого кандидата наук обратил внимание академик Я.Б. Зельдович, который вообще очень зорко следил за талантливой научной молодежью. С подачи Зельдовича Володя Фортов стал работать над теми задачами, которые определили всю его дальнейшую научную жизнь, – теория экстремальных состояний вещества, возникающих при очень высоких плотностях, температурах и давлениях.
В экстремальном состоянии вещество – всегда плазма, причем в отличие от плазмы в термоядерных реакторах сильно неидеальная. Он стал создателем теории динамики неидеальной плазмы – оригинальные и обобщающие труды Фортова и его учеников на эту тему включают несколько монографий и сотни научных публикаций. Эти же работы принесли ему мировое признание: Фортов был избран почетным профессором ряда западных университетов, иностранным членом Национальной академии США, лауреатом важнейших премий, присуждаемых научным сообществом. Среди них – премия Макса Планка, премия Ханнеса Альфвена, медаль им. Бриджмена, золотая медаль ЮНЕСКО имени Альберта Эйнштейна и многие другие.
Удивительно, что активная научная работа совмещалась у него с просто активной жизнью! Еще в молодости Володя Фортов показал себя блестящим спортсменом. Рано стал мастером спорта по баскетболу и одновременно кандидатом в мастера по шахматам. Не очень частая комбинация. Но главное его увлечение – парусный спорт, причем на самом высоком профессиональном уровне. В составе небольшой команды он обошел на яхте мыс Доброй Надежды, в другом опасном плавании обогнул мыс Горн. Помню телефонный звонок ему и ошеломительный для меня ответ: «Ты знаешь, где я? Прохожу мыс Горн!»
Поистине влечение и собранная готовность к экстремальным ситуациям были частью его природы и темперамента. Он побывал и на Северном полюсе, и на Южном, опускался на дно океана в глубоководной атомной лодке «Волк». Но его волновало не только экстремальное состояние вещества в природе.
В 1987 году, в возрасте 41 года, Фортов был выбран членом-корреспондентом РАН, а в 1991 году – полным академиком. В 1992 году возглавил Институт теплофизики экстремальных состояний. Это был год, когда на Россию и российскую науку обрушилась катастрофа. Произошел известный «отпуск цен», в результате которого народ лишился всех своих сбережений, а расходы на науку уменьшились, по грубым подсчетам, в 20 раз. Это вызвало лавинообразную эмиграцию умов, называемую иногда утечкой мозгов; за несколько лет за границу уехало не менее 100 тысяч российских ученых, охотно востребованных западными университетами и научными лабораториями.
Но перед Фортовым вопрос об эмиграции даже не возникал. Больше того, в этой экстремальной для российской науки ситуации он стал председателем Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), а в 1996 году взял на себя ответственность министра науки и технологий. Это поистине курьез, что слова Анатолия Чубайса, одного из архитекторов рыночной либерализации, честно передают суть происходившего: «Для науки это было сложное время, но Фортов собирал по крупицам то, что можно было собрать, спасал то, что можно было спасти, и это позволило сохранить фундамент отечественной научной школы».
Выпестованный Фортовым Российский фонд фундаментальных исследований вырос в эффективнейшую организацию, поддерживающую научно-исследовательские работы по всем направлениям фундаментальной науки. За почти четверть века около 100 тысяч научных проектов были поддержаны грантами РФФИ и многие тысячи ученых смогли продолжить свою работу.
Выйдя в 1998 году в отставку в составе кабинета Виктора Черномырдина, Фортов связал свою дальнейшую борьбу за науку в России с Академией наук. Он был выбран академиком-секретарем Отделения энергетики и машиностроения, а вскоре – вице-президентом РАН и признавался российским научным сообществом единственным достойнейшим кандидатом на пост президента РАН. Но президентство Юрия Сергеевича Осипова – безвольного и нерешительного человека, что вполне устраивало власть, – затянулось слишком надолго.
На очередные перевыборы 2008 года, на которых Фортов блестяще выступил с продуманной программой, сам президент России не поленился приехать, чем оказал поддержку Осипову. Фортов был слишком честным, чтобы стать легитимной частью власти. Честным в самом простом и единственном смысле этого слова. У власти были и остались другие любимчики.
На следующих выборах, 29 мая 2013 года, Фортов был избран президентом Академии. Помню всеобщее воодушевление и большие надежды всего российского научного мира в связи с его избранием. Он был в расцвете сил, накануне выборов говорил смеясь: «Если меня опять не выберут, уйду в кругосветку!» Это сказано всего за месяц до того, как Академия наук была фактически разгромлена так называемой реформой РАН. Власть не простила ученым их выбор. Это был поистине удар в спину.
Вместо блестяще продуманной и развернутой программы обновления Академии наук Фортову пришлось отчаянно бороться за спасение ее остатков от полного уничтожения. Его президентство было очень горьким. Он оказался в подчинении у Михаила Михайловича Котюкова – чиновника, весьма далекого от науки и понимания ее безусловной ценности. Будучи государственным человеком в самом высоком понимании этого слова, Фортов имел иллюзии осуществить практику «двух ключей», но второй ключ был совсем от другого дома.
Его упорная борьба за академическую науку вызывала у власти только сильнейшее раздражение. И когда в 2017 году наступил срок перевыборов президента РАН, совершенно иезуитским способом его кандидатуру отстранили. За день до выборов за ним пришла машина, отвезла в Кремль. Вернувшись, он снял свою кандидатуру.
Последние три года своей жизни Владимир Фортов отдал науке и близким. Но 2013 год и отчаянная борьба за сохранение академической науки прошли незаживающей травмой через его сердце. Он поистине стал трагической и великой фигурой нашего времени.
Светлая память истинному патриоту России, большому ученому, человеку высочайших моральных принципов и большой личной ответственности, отзывчивому другу для всех, кто нуждался в помощи.
Искренние соболезнования трем чудесным внучкам, замечательной дочери Светлане и преданной жене Татьяне.
Владимир Евгеньевич Захаров – академик, физик-теоретик.Мировая наука лишилась физика Владимира Евгеньевича Фортова, а российское общество лишилось одного из своих лучших граждан. Никогда в моей жизни мне не встречался человек с такой комбинацией совершенных достоинств: таланта, фонтанирующей энергии, неизменного чувства долга и неиссякаемого дружелюбия.
Воспитанник семьи с военными и старообрядческими традициями, он окончил московский Физтех и в 25 лет стал кандидатом наук под руководством член-корреспондента В.М. Ивлева. Они занимались разработкой теории ядерных ракетных двигателей на плазменной тяге. Это было полвека назад. В наши дни такие двигатели на повестке дня, и надо думать, что разработки Ивлева и Фортова сейчас активно используются.
Вскоре на молодого кандидата наук обратил внимание академик Я.Б. Зельдович, который вообще очень зорко следил за талантливой научной молодежью. С подачи Зельдовича Володя Фортов стал работать над теми задачами, которые определили всю его дальнейшую научную жизнь, – теория экстремальных состояний вещества, возникающих при очень высоких плотностях, температурах и давлениях.
В экстремальном состоянии вещество – всегда плазма, причем в отличие от плазмы в термоядерных реакторах сильно неидеальная. Он стал создателем теории динамики неидеальной плазмы – оригинальные и обобщающие труды Фортова и его учеников на эту тему включают несколько монографий и сотни научных публикаций. Эти же работы принесли ему мировое признание: Фортов был избран почетным профессором ряда западных университетов, иностранным членом Национальной академии США, лауреатом важнейших премий, присуждаемых научным сообществом. Среди них – премия Макса Планка, премия Ханнеса Альфвена, медаль им. Бриджмена, золотая медаль ЮНЕСКО имени Альберта Эйнштейна и многие другие.
Удивительно, что активная научная работа совмещалась у него с просто активной жизнью! Еще в молодости Володя Фортов показал себя блестящим спортсменом. Рано стал мастером спорта по баскетболу и одновременно кандидатом в мастера по шахматам. Не очень частая комбинация. Но главное его увлечение – парусный спорт, причем на самом высоком профессиональном уровне. В составе небольшой команды он обошел на яхте мыс Доброй Надежды, в другом опасном плавании обогнул мыс Горн. Помню телефонный звонок ему и ошеломительный для меня ответ: «Ты знаешь, где я? Прохожу мыс Горн!»
Поистине влечение и собранная готовность к экстремальным ситуациям были частью его природы и темперамента. Он побывал и на Северном полюсе, и на Южном, опускался на дно океана в глубоководной атомной лодке «Волк». Но его волновало не только экстремальное состояние вещества в природе.
В 1987 году, в возрасте 41 года, Фортов был выбран членом-корреспондентом РАН, а в 1991 году – полным академиком. В 1992 году возглавил Институт теплофизики экстремальных состояний. Это был год, когда на Россию и российскую науку обрушилась катастрофа. Произошел известный «отпуск цен», в результате которого народ лишился всех своих сбережений, а расходы на науку уменьшились, по грубым подсчетам, в 20 раз. Это вызвало лавинообразную эмиграцию умов, называемую иногда утечкой мозгов; за несколько лет за границу уехало не менее 100 тысяч российских ученых, охотно востребованных западными университетами и научными лабораториями.
Но перед Фортовым вопрос об эмиграции даже не возникал. Больше того, в этой экстремальной для российской науки ситуации он стал председателем Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), а в 1996 году взял на себя ответственность министра науки и технологий. Это поистине курьез, что слова Анатолия Чубайса, одного из архитекторов рыночной либерализации, честно передают суть происходившего: «Для науки это было сложное время, но Фортов собирал по крупицам то, что можно было собрать, спасал то, что можно было спасти, и это позволило сохранить фундамент отечественной научной школы».
Выпестованный Фортовым Российский фонд фундаментальных исследований вырос в эффективнейшую организацию, поддерживающую научно-исследовательские работы по всем направлениям фундаментальной науки. За почти четверть века около 100 тысяч научных проектов были поддержаны грантами РФФИ и многие тысячи ученых смогли продолжить свою работу.
Выйдя в 1998 году в отставку в составе кабинета Виктора Черномырдина, Фортов связал свою дальнейшую борьбу за науку в России с Академией наук. Он был выбран академиком-секретарем Отделения энергетики и машиностроения, а вскоре – вице-президентом РАН и признавался российским научным сообществом единственным достойнейшим кандидатом на пост президента РАН. Но президентство Юрия Сергеевича Осипова – безвольного и нерешительного человека, что вполне устраивало власть, – затянулось слишком надолго.
На очередные перевыборы 2008 года, на которых Фортов блестяще выступил с продуманной программой, сам президент России не поленился приехать, чем оказал поддержку Осипову. Фортов был слишком честным, чтобы стать легитимной частью власти. Честным в самом простом и единственном смысле этого слова. У власти были и остались другие любимчики.
На следующих выборах, 29 мая 2013 года, Фортов был избран президентом Академии. Помню всеобщее воодушевление и большие надежды всего российского научного мира в связи с его избранием. Он был в расцвете сил, накануне выборов говорил смеясь: «Если меня опять не выберут, уйду в кругосветку!» Это сказано всего за месяц до того, как Академия наук была фактически разгромлена так называемой реформой РАН. Власть не простила ученым их выбор. Это был поистине удар в спину.
Вместо блестяще продуманной и развернутой программы обновления Академии наук Фортову пришлось отчаянно бороться за спасение ее остатков от полного уничтожения. Его президентство было очень горьким. Он оказался в подчинении у Михаила Михайловича Котюкова – чиновника, весьма далекого от науки и понимания ее безусловной ценности. Будучи государственным человеком в самом высоком понимании этого слова, Фортов имел иллюзии осуществить практику «двух ключей», но второй ключ был совсем от другого дома.
Его упорная борьба за академическую науку вызывала у власти только сильнейшее раздражение. И когда в 2017 году наступил срок перевыборов президента РАН, совершенно иезуитским способом его кандидатуру отстранили. За день до выборов за ним пришла машина, отвезла в Кремль. Вернувшись, он снял свою кандидатуру.
Последние три года своей жизни Владимир Фортов отдал науке и близким. Но 2013 год и отчаянная борьба за сохранение академической науки прошли незаживающей травмой через его сердце. Он поистине стал трагической и великой фигурой нашего времени.
Светлая память истинному патриоту России, большому ученому, человеку высочайших моральных принципов и большой личной ответственности, отзывчивому другу для всех, кто нуждался в помощи.
Искренние соболезнования трем чудесным внучкам, замечательной дочери Светлане и преданной жене Татьяне.
комментарии(0)