Игорь Лалаянц
У ранних неандертальцев, возможно, было значительно больше морфологического разнообразия, чем у тех, которые исчезли с исторической сцены всего каких-то 40 тысяч лет назад в позднем плейстоцене. Фото Клеменса Вастерса
Физики, химики и, как это ни парадоксально, IT-специалисты, похоже, всерьез обратили внимание на проблему происхождения человека (антропогенеза). Когда-то все сводилось к замечанию Жана-Батиста Ламарка в его «Философии зоологии», увидевшей свет в 1809 году, что шимпанзе уж очень похожи на нас, что должно роднить предков человека и обезьяны.
Братья наши меньшие, IQ которых во взрослом состоянии не превышает ума 4-летнего ребенка, тем не менее легко переходят от поедания бананов к охоте, ловя для пропитания чужих детенышей: инфантицид – обычное дело в сообществах обезьян. Охотно используют они и заостренные палочки для того, чтобы добраться до любимых термитов.
Сможет ли ребенок сознательно сделать из палочки стиль, чтобы с его помощью наколоть лакомство, лежащее за сеткой-решеткой? Кстати, дети, «воспитанные», подобно Маугли, животными и даже птицами, чаще всего неспособны социализироваться даже с помощью опытных исследователей человеческого поведения.
Это может быть связано с недоразвитием их мозга. В отсутствие семейных и социальных стимулов в их мозге не формируются необходимые связи вовлеченности (inference). За это может отвечать в мозге, как выяснилось недавно, небольшое количество нейронов.
Полтора века назад, в 1872 году, свет увидела третья крупная работа Чарлза Дарвина по эволюционной теории – книга «Выражение эмоций у человека и животных» (Expression of Emotions in Man and Animals). В ней сделан упор на то, что у человека и «анималей» (животных) много общих мышц мимики лиц. В год ее выхода оставалась четверть века до того дня, когда ученые – в частности, К. Гольджи и С. Рамон-Кахал – увидели под микроскопом нервные клетки. За это открытие они были удостоены Нобелевской премии.
Сегодня в Калифорнийском технологическом институте с помощью записи активности отдельных нейронов выяснили, что социальная «когезия» определяется клетками височной и лобной коры. Участвуют в этом процессе также подкорковые структуры – миндалина («центр страха») и гиппокамп (извилина морского конька, лежащая на основании височной доли). Авторы исследования выявили небольшие клеточные группы, сигналы которых необходимы для инференции с помощью выражений лица и жестов рук. Результаты опубликованы в журнале Science Advances.
За распознавание жестового языка отвечает сеть всего лишь из 700 нейронов, отростки которых соединяют клетки лобной и височной долей. Она формируется уже у плода в утробе матери, причем гены этих клеток включаются асинхронно. Нарушения в этой сети, объединяющей «тормозящие» ГАМК-нейроны и возбуждающие глубинных слоев коры, могут повышать риск развития таких состояний, как аутизм, шизофрения и паркинсонизм. В менее выраженных случаях говорят о нелюдимых бирюках и анахоретах-герметиках.
Кстати. Одной из причин исчезновения с эволюционной сцены неандертальцев могла быть малая численность их групп (сегодня этим различаются гориллы и шимпанзе). Малая численность особей подразумевает высокую степень близкородственных связей. А это повышает опасность для нарождающегося потомства. Фараоны и «наследовавшие» им Птолемеи, а также царевич Алексей, получивший гемофилию от прабабушки Виктории, тому пример.
Развитие физических методов изучения окаменевших костей позволило доказать вегетарианство предков человека. Физики подарили врачам и биологам различные томографы (рентгеновские, ЯМР и ПЭТ).
В Автономном университете Барселоны сумели разглядеть полукружные каналы внутреннего уха неандертальцев, что дало определенные результаты. Каналы наполнены эндолимфой, в которой плавают отолиты – небольшие «камешки» (сравните: литосфера). При изменении положения головы отолиты всплывают, касаясь отростков чувствительных нейронов, сигнализирующих о положении в 3D-пространстве. В каталонской столице благодаря изменениям в каналах неандертальцев и сравнения их с таковыми у человека смогли оценить историю развития и заката наших кузенов.
Ученые с неожиданного ракурса изучали черепа неандертальцев, найденные в пещерах Сима де лос Хуэсос испанской Атапуэрки и хорватской Крапины, а также более молодые – из западной Азии. Ученые считают, что у ранних неандертальцев было значительно больше морфологического разнообразия (disparity), чем у тех, которые исчезли с исторической сцены всего каких-то 40 тыс. лет назад в позднем плейстоцене. «Оскудение» морфологии авторы связали с обеднением численности представителей линии предков, получившим название бутылочного горлышка (bottleneck).
