Арман Джилавян ТРАГИЧЕСКИЙ день 11 сентября чуть ли не официально был провозглашен началом формирования нового миропорядка, а именно - изменения геополитической структуры так называемой однополюсной системы международных отношений. В первых оценках большинства российских и европейских политиков с трудом скрывалась очевидная удовлетворенность всеобщим ожиданием уменьшения международного диктата Соединенных Штатов или хотя бы самоотказа Вашингтона от роли глобального полицейского. Однако дальнейшее развитие событий показало, что подобные ожидания как минимум сильно преувеличены.
Мир очень скоро оказался перед необходимостью "определиться", имея при этом альтернативу: либо с американцами, либо с террористами. Вариант "ни с теми, ни с другими" был практически сразу же аннулирован и оказался востребованным лишь так называемыми странами-изгоями. Причем очевидно, что само право выбора было предоставлено лишь немногим странам, от решения которых и должна была зависеть позиция их малых соседей, бывших сателлитов и союзников по блокам. Выбор России в этом плане оказался предопределяющим. Москва, как, впрочем, и следовало ожидать, решала и за себя, и за своих партнеров по СНГ, что автоматически означало признание американцами за Россией права "естественного доминирования" на постсоветском пространстве.
Похоже, именно этот принцип распределения глобальных прав и обязанностей ляжет в основу новой слегка изменившейся системы международных отношений. И хотя само определение "естественности" доминирования того или иного государства в обязательном порядке окажется предметом политических спекуляций и "бартерных сделок", очевидно, что его основными критериями станут политические, экономические и историко-культурные факторы. По сути, мир будет распределен на мини-империи, пользующиеся значительной автономией от мирового лидера, но сформированные и развивающиеся с учетом его безусловного верховенства. Выполнение средневекового принципа "Вассал моего вассала - не мой вассал" может стать основной гарантией сохранения прочности этой глобальной иерархической системы, структура которой де-факто будет иметь конфедеративную основу.
Одной из подобных конфедераций, если возобладает именно такой принцип развития ситуации, станет Содружество Независимых Государств, в котором право "естественного доминирования" будет однозначно делегировано России. В этой ситуации именно Москва будет нести непосредственную ответственность за все происходящее на постсоветском пространстве и за "поведение" его национальных элит. Именно по такой логике сегодня развивается ситуация в Центральной Азии. Скорее всего аналогичная перспектива ожидает и Южно-Кавказский регион. Попытка нейтрализации российского влияния в Закавказье однозначно провалилась. Запад, и в частности США, оказался чересчур далеко, чтобы установить над этим регионом безусловное доминирование, а находящиеся поблизости конкуренты России проявили себя как недостаточно сильные и не слишком опытные игроки. Закавказская битва трех исторических империй - Российской, Турецкой и Иранской - оказалась проиграна Тегераном и Анкарой и очень скоро может быть полностью выиграна Москвой.
Причин такого пути развития ситуации несколько: именно Россия может предложить постсоветским элитам южнокавказских государств наиболее естественный и понятный для них механизм взаимодействия, что в первую очередь объясняется наличием как минимум двухсотлетнего опыта и недавним советским прошлым. Иранский путь развития, который теоретически мог бы подойти только для одного Азербайджана, оказался абсолютно неприемлем для всех внутренних и внешних заинтересованных сил, а посему и был обречен на провал. Некоторые шансы имелись у Турции, которая, однако, пыталась выступить в этом регионе лишь как "постоянный представитель США". Очевидное непонимание закавказской специфики и неопределенность национальных приоритетов обрекли политику Анкары в Закавказье на некоторую половинчатость и явную непоследовательность.
Внешнеполитические позиции Турции в регионе были еще более ослаблены после надвинувшегося на нее экономического кризиса и практически полного свертывания проектов внешнего финансирования. Однако, как это ни парадоксально, точку над "и" в вопросе "ухода" Турции из Южного Кавказа поставили именно теракты в Нью-Йорке и Вашингтоне. Турция оказалась для США особенно востребованной именно на Ближнем Востоке и в мусульманском мире в целом. Очевидная и бесспорная сегодня, эта тенденция изменения регионального вектора американо-турецкого взаимодействия имеет все шансы на долгосрочность. Сегодня Турция оказалась для США гораздо более значимым и важным партнером на Ближнем Востоке и в арабском мире, чем даже Израиль, который стремительно теряет свои позиции "американского фаворита # 1". Для Вашингтона стало очевидным, что у исламской, но светской Турции есть гораздо больше прав на доминирование в арабо-мусульманском мире, чем у отвергаемого всеми своими соседями Израиля.
Характерно также, что уже сегодня американцы всерьез задумались о возможности задействования механизмов по установлению именно турецкого влияния на большую половину арабского мира и, в частности, на Афганистан. Эта идея, кстати, была с особым энтузиазмом воспринята турецким военно-политическим истеблишментом и уже начинает активно культивироваться в турецком обществе. "Именно Турция сыграла ключевую роль в формировании афганского государства", - пишут турецкие СМИ, напоминая своим читателям о заветах великого Ататюрка не оставлять без внимания Афганистан. Большинство турецких политиков открыто заявляют, что если бы Турция в свое время не потеряла интерес к Афганистану, то сегодня эта страна не была бы ввергнута в хаос.
Симптоматично, что вопрос политического будущего Афганистана сегодня наиболее активно обсуждается именно в Анкаре. Здесь считают крайне необходимым формирование в Афганистане коалиционного правительства с участием сил Северного альянса и поддерживающих сегодня талибов "этнических группировок". В этом плане у Анкары есть все шансы стать не только внутриафганским брокером, но и обеспечить взаимодействие с Пакистаном, находящимся сегодня перед реальной угрозой внутреннего взрыва.
Не без поддержки США Турция сегодня превратилась в один важнейших центров проведения глобальных переговоров по "переустройству" мусульманского мира и борьбе с терроризмом. Показательным в этом плане стал недавний визит иорданского короля Абдуллы в Анкару, где руководители двух наиболее проамерикански настроенных мусульманских государств региона выступили с политическим заявлением о необходимости формирования в Афганистане "коалиционного правительства с широким составом", о трансформации борьбы с терроризмом в борьбу за поддержку традиционных исламских ценностей и о недопустимости нанесения бомбовых ударов по Ираку. Это, похоже, одно из основных условий Анкары перед Вашингтоном, иракская политика которого до последнего времени никак не учитывала турецкие интересы. Особенно проблематичными в данном случае представлялись оказываемая Вашингтоном поддержка иракских курдов и неоднократно выражаемая американцами готовность содействовать формированию курдских этногосударственных институтов в Ираке. Подобная перспектива, естественно, не могла не беспокоить Турцию, опасающуюся усиления курдского сепаратизма на ее восточных территориях. В нынешней ситуации США придется несколько изменить правила игры. Взяв на себя особые обязательства в мусульманском мире, Турция потребует от Америки хотя бы соразмерных прав. Этого как минимум требует сама концепция "естественного доминирования".
