Владимир Пашков Неожиданное миролюбие саудовских шейхов наряду с последовавшим за ним резким обострением ситуации в зоне палестино-израильского конфликта продолжает оставаться, пожалуй, главной обсуждаемой в настоящее время темой, порождая все новые и новые версии и толкования. Многие задаются вопросом: чья же эта идея - самих саудовцев или все же ее им "подкинули" американские дипломаты?
Думается, что здесь как раз все предельно ясно. США готовят удар по Ираку, не исключая и свержения режима Саддама Хусейна. Поддержка в этом Саудовской Аравии имеет принципиальный характер, как и при проведении операции "Буря в пустыне" в 1991 г. Тогда это было увязано с давлением США на Израиль в пользу международной мирной конференции в Мадриде и будущего мирного процесса. Аналогичный размен требуется и сегодня. В противном случае одобрение Саудовской Аравии на антииракскую операцию США вряд ли получат.
Саудовский план скоординирован с США
Поэтому скорее всего мирная инициатива Саудовской Аравии скоординирована с США. Однако на данном этапе для США выгоднее, чтобы идея исходила от саудовцев. С американской точки зрения было бы лучше, если бы столь радикальное и всеобъемлющее по своему характеру предложение было озвучено именно одной из влиятельных арабских стран. Саудовская Аравия - оптимальный вариант: крупнейшая нефтедобывающая страна, влияние в арабо-мусульманском мире и тесные отношения с США. Выдвижение США какой-либо инициативы взамен плана Митчела и Теннета предполагает фактическое дезавуирование последних. Кроме того, в случае неудачи это может навредить Дж. Бушу и республиканцам, особенно в преддверии промежуточных выборов в конгресс осенью 2002 г. Здесь же можно все шишки свалить на конфликтующие стороны или ту же Саудовскую Аравию и вернуться к прежним раскладам.
Саудовский план действительно любопытен, ибо несет в себе возможность раз и навсегда погасить длящийся уже более полувека арабо-израильский конфликт. Он получил одобрение США, России, Евросоюза, большинства арабских стран, а также Ясира Арафата.
Поддержал его и министр иностранных дел Израиля Шимон Перес. Более осторожную позицию занял лишь израильский премьер-министр Ариэль Шарон. И это тоже понятно: слишком велики ставки в данной политической игре. Крайне привлекательно выглядит формула саудовцев в том, что касается признания Израиля арабскими странами. В случае реализации плана Израиль может обеспечить себе наконец-то безопасное сосуществование с арабами, а Шарон войти в историю как принесший мир своему народу.
Многочисленные "если"
В то же время саудовский план ставит несколько сложнейших вопросов перед Шароном. Во-первых, если пойти на полный возврат территорий, оккупированных в ходе шестидневной войны 1967 г., то придется вернуть не только весь Западный берег и сектор Газа, но и Восточный Иерусалим - часть "единой и неделимой столицы" Государства Израиль. Как это соизмерить с предвыборной программой Шарона? Тогда - в феврале 2001 г. - Шарон пришел к власти именно на противопоставлении своей жесткой позиции "щедрым" уступкам предыдущего премьер-министра Эхуда Барака. Его кредо - палестинцам может быть возвращено немногим более 40% территорий, и никакой речи о Восточном Иерусалиме.
Во-вторых, если все же согласиться на возврат палестинцам всего Западного берега и сектора Газа, то как быть с еврейскими поселениями здесь? В них проживают ни много, ни мало более 300 тысяч воинственно настроенных поселенцев. Аналогичный вопрос возникает и применительно к Голанским высотам. Но для решения вопроса о возврате Голан требуется - согласно в свое время принятому израильским кнессетом (парламентом) закону - проведение референдума.
В-третьих, как быть в этом случае с проблемой палестинских беженцев, число которых в мире, по разным оценкам, варьируется от 4 до 5 млн. человек? Израиль в лице и левых и правых категорически против признания их права на возвращение. Хотя не столь безапелляционно, чем прежде, но на этом все же будут в той или иной форме настаивать Арафат и, самое главное, сами беженцы, составляющие до 70% населения сектора Газы и около 50% населения Западного берега.
В-четвертых, где гарантии того, что в конечном счете Израиль признают все арабские страны, например, те же Ирак, Сирия, Йемен, Судан, Ливия? Пойдут ли на это радикальные палестинские группировки - "Хамас", "Исламский Джихад" и т.д.? Наконец, в-пятых, как соотносится с планом требование Шарона о прекращении огня и насилия на территориях в качестве предварительного условия начала какого-либо политического диалога с тем же Арафатом? К тому же саудовцы уже заявили о том, что условием официального представления этого плана на предстоящем в марте арабском саммите в Бейруте является присутствие на нем запертого в своей штаб-квартире в Рамалле Арафата.
Если на все это согласиться, то как отреагирует израильский электорат, среди которого рейтинг Шарона начал снижаться, а также его сторонники в правом блоке "Ликуд"? Готовы ли они будут поддержать его в том, против чего всегда выступали? Как будет вести в себя в этом случае потенциальный соперник Шарона в "Ликуде" Биньямин Нетаньяху, который спит и видит, как бы отобрать у Шарона лидерство в партии?
Нельзя ни принять, ни отказаться
С другой стороны, не принять предложенный план - значит вызвать волну критики и остракизма со стороны международного сообщества и скорее всего США, не говоря уже обо всех остальных. Не исключено, что в случае отказа правительственную коалицию покинет Партия труда, новый лидер которой - нынешний министр обороны Биньямин Бен-Элиэзер не преминет воспользоваться моментом, чтобы попытаться поднять популярность левых и ускорить новые выборы, на которые его партия в любом случае не может идти в связке с правыми.
Наконец, где гарантия того, что выстроенная цепочка "мирный план - операция США против Ирака" не обернется в конечном счете ударом того же Ирака по Израилю с перспективой перерастания в полномасштабную региональную войну?
Таким образом, перед Шароном стоит нелегкая задача. Хотя план Саудовской Аравии еще не представлен официально, но уже озвучен. И мяч, как любят выражаться политики, на его стороне. Но куда ни кинь - везде клин. Возможный вариант решения этой шарады может состоять в том, чтобы обострить ситуацию в зоне палестино-израильского конфликта и тем самым списать невозможность его реализации на экстремистов и террористов, а вкупе с ними на "нерелевантность" Арафата.
В то же время Шарон, похоже, не единственный, кто решает для себя такое уравнение со многими неизвестными. Насколько готова поддержать этот план Сирия, претензии которой простираются, помимо Голанских высот, и на обеспечение своих интересов в Ливане и еще шире - до проекта "Великой Сирии", включая Палестину? Менее всего заинтересован в этом гамбите и Саддам Хусейн, который понимает, что в случае продвижения саудовского плана его неминуемо ждет очередная антитеррористическая операция со стороны США с неизвестным исходом. Приемлем ли этот план для различного рода палестинских экстремистов, особенно исламистов, которые вместе с борьбой против Израиля попутно решают стратегический для них вопрос о власти? Наконец, есть Иран и ливанская "Хезболла", для которых по ряду соображениий - идеологических и политических - борьба с Израилем как таковым является священным долгом каждого правоверного мусульманина.
Вот в переплетении этих интересов и следует, видимо, искать причины последнего обострения ситуации в палестино-израильском противостоянии. Отсюда проистекает и сомнение в отношении реализуемости саудовского плана. А жаль. Ибо в целом действительно реальный шанс установления мира в этом регионе может быть снова упущен.
