Александр Суетнов ДВЕНАДЦАТЬ лет назад, в самом конце 1989 г. в одной из популярных газет появилась статья "Прощай, самиздат". Человек, написавший ее, умудрился сделать такое заявление именно в период небывалого расцвета, количественного пика неподцензурных изданий за всю историю СССР-России, перестройки, гласности и постперестройки. Правда, это был уже другой, квазисамиздат, слабо напоминающий хрустящие папиросные странички "Хроники текущих событий", до предела уменьшенные фотокопии страниц "Архипелага ГУЛАГа", варварски условный шрифт распечаток Стругацких на "БЭСМе", сделанных техниками ВЦ АН, и даже академическую машинопись питерских "Часов" и "Обводного канала".
***
В 1989 г. власть, как неумелая проститутка, никак не успевала полностью удовлетворить потребности общества. Позволив себя раздеть и даже исполнив стриптиз на съезде, она никак не соглашалась на самое главное. В нашем случае это означало, что гласность не подразумевала свободу слова, а свобода слова на митингах - свободу печати. В свою очередь, существовавшая де-факто свобода печати никак не соответствовала несвободе распространения.
Процесс сдачи позиций выглядел так: сначала не удалось заткнуть обществу рот, а затем уследить за многочисленными средствами печати и размножения. Последний рубеж, держать который удавалось до 1991 г. - это блокирование распространения печатной продукции.
Когда отнюдь не великий немой - советский народ, - благодаря Михаилу Горбачеву, получил возможность говорить, он тут же возжелал видеть свою речь напечатанной. В это время (1987-1993) я руководил негосударственной библиографической службой, призванной отслеживать самиздат, и могу поклясться: новые издания появлялись каждый день. Динамика процесса примерно такова: 1988 г. - 366 изданий, 1989 г. - 966, 1990 г. - 1366, 1991 г. - 1566. И это не учитывая рок-самиздат (около 300), фэнзины (тоже около 300), а также то, что, по понятным причинам, небольшой группе исследователей не удалось выловить.
Школьно-молодежный самиздат нами не исследовался, иначе пришлось бы учитывать стенгазеты. Впрочем, одну такую газету мы учли и описали. В Горьком некий инакомыслящий заключил себя в тумбу, обклеенную текстами, и в таком виде стоял или дефилировал по площади. Изнутри он еще что-то декларировал, как радио. Мы назвали его ноу-хау "pillar-press" - столб-газета.
Извержение "нового" самиздата началось в конце 1987 г., в 1990 г. достигло пика и плавно угасало вплоть до 1994-1995 гг.
Но, может быть, для начала лучше напомнить о "старом", классическом российском самиздате 1960-х - начала 1980-х? Когда "Эрика" действительно брала четыре копии (вообще-то шесть), когда за несанкционированную попытку сообщить свое "порочащее советский государственный и общественный строй" мнение письменно, да еще, не дай бог, распространить оное - сажали, когда, кроме вражьих голосов и очень многим недоступного тамиздата (карманные книжечки "Посева"), единственной возможностью выразить любой осмысленный гражданский протест был самиздат.
Не могу не рассказать в этой связи, как самиздат избавил меня от исполнения интернационального долга. Друзья принесли в госпиталь, где я валялся с непонятным заболеванием, машинописные копии "Лебединого стана", "Реквиема", "Шествия" раннего Бродского, "Воронежских тетрадей" и фотокопии "Глиняных голубок" и "Нового Роллы" Кузмина┘ Когда у меня нашли эту подрывную литературу, то диагноз был поставлен сразу - псих!
Галич как-то заметил: "Самиздат больше тревожит власть имущих, власть предержащих и наше так называемое литературное начальство даже не содержанием своим. Он их тревожит критерием степени мастерства┘ Те философские работы, которые появляются в самиздате, говорят тем языком, которого вы не прочтете ни в какой официальной философской литературе. Повышается уровень, до которого этим литературным чиновникам не дотянуться. Их он тревожит иногда даже больше, чем то, в сущности, о чем была написана работа┘"
Большое значение для самиздата имело радио "Свобода". Если самиздат попадал на Запад, то в лучших своих образцах он оперативно возвращался в Россию в виде тамиздата, но раньше - по "голосам". Нынешний шеф русской службы радио "Свобода" Марио Корти был одним из тех, кто в 70-е гг. обеспечивал передачу самиздатских рукописей на запад. Изгнанному Солженицыну он доставил в Цюрих аж 5 чемоданов с книгами. Среди самиздатчиков ходила легенда о его геройском побеге от кагэбэшников через окно вместе с рукописями, которые ему передали.
Неверно думать, что рукописи ходили в самиздате только потому, что их "резала" суровая советская цензура. Если автор не был психом, то есть адекватно реагировал на реальность, он просто не предлагал определенного рода рукописи в печать - они расходились в самиздате. Изъятые при обыске, сами по себе они не являлись доказательством вины. Их антисоветский характер доказывался специальной экспертизой, проводимой, как правило, цензорами Главлита. В конце 90-х гг. опубликовано несколько интервью с бывшими цензорами. Общий настрой их словес - "ведь Жданов где-то был прав", "нельзя сказать, что цензура мешала появляться хорошему┘" И, например, такие признания: "Существовало железное правило - все, что было опубликовано (на Западе. - А.С.), сразу отправлялось в спецхран, хотя бы это был Пушкин".
Единственный существенный признак, позволяющий отнести любую макулатуру к самиздату - это самораспространение. В этом самиздат чем-то похож на Интернет. Рост сети никем не контролируется. Распространение произведения в самиздате - тоже. Иначе это либо не произведение, либо не самиздат. Самиздат, при всей мизерности своих "тиражей", высвечивал истинную шкалу ценностей. То есть выполнял примерно такую же функцию, как в наше меркантильное время свободное ценообразование. Чем лучше, подлинней - тем дороже. Cамиздат держался не только на вольномыслии, но и на бескорыстии, не только на протесте и оппозиционности, но и на интеллектуальном превосходстве.
Самиздат - это нравственная отдушина эпохи развитого социализма.
Впрочем, в свое время я пытался доказать, что первым самиздатчиком был протопоп Аввакум, затем неизвестные авторы подметных писем и "воровских" посланий, далее можно выстроить ленинскую цепочку: декабристы ("Русская правда"), Герцен (тамиздат - "Колокол"), большевики. Последние были непревзойденными там- и самиздатчиками. Ильич собственным задом дублировал листовки на примитивном гектографе, жены подпольщиков занимались шелкографией┘ А организация подпольных типографий была таким же опасным делом, как размножение Авторханова на служебном ротапринте.
Первые "серьезные" самиздатчики новой волны конца 80-х годов начали именно с организации "подпольных типографий". Производственная цепочка выглядела примерно так: 286-й компьютер + визжащий матричный принтер + клей и бумага. Затем в одном из многочисленных советских учреждений отыскивался приличный и недорогой ротатор (примерно 5-10 копеек страничка, в зависимости от тиража). Деньги на бочку - и мы с вами не знакомы. Но уже с 1989 г. наши прибалтийские друзья охотно брали заказы на типографское исполнение. И часть самиздата тиражируется уже в типографиях. Первыми на такую прогрессивную форму перешли первые периодические издания нового самиздата (с 1987-1988 гг.) - "Экспресс-Хроника" Александра Подрабинека, "Свободное слово" "Демократического союза", "Гласность" Сергея Григорьянца, "Референдум" Льва Тимофеева, "Община" Конфедерации анархо-синдикалистов, чуть позже - питерский "Северо-Запад", московские "Панорама", "Новая жизнь", "Хроника" объединения избирателей. Издания Народных фронтов (были такие популистские объединения), кроме московского и питерского, до конца своего существования использовали пишущую машинку и ксерокс.
Как я уже говорил, расцвет "нового" самиздата пришелся на самое что ни на есть смутное и нищее время надежд на торжество демократии - 1989-1991 гг. В августе 1990 г. был принят закон о печати, позволявший изданиям регистрироваться чуть ли не в райсовете, но практически его реализация была заморожена до начала 1991 г. Многие московские самиздатские бюллетени воспользовались этой государственной "крышей", дававшей хлипкую иллюзию юридической защищенности. Но больше ничего. Ни бумаги, ни доступа к типографиям, ни структуры распространения эта крыша не давала. Кроме того, по закону за солидный список его нарушений регистрацию могли легко отменить. А могли "приостановить выпуск" и без всякого закона. Что и было сделано в августе 1991 г., когда "победившая демократия" первым делом прикрыла 13 оппозиционных газет (только в Москве) коммунистического и национал-патриотического направлений. Прикрыла "по идейным соображениям" - законностью и не пахло. Я утешал зарегистрированных самиздатчиков: "В странах Бенилюкса за право иметь собаку нужно платить до 400 долларов в год. Вам право ругать власть обошлось значительно дешевле".
Новый самиздат пережил три "идеологические" волны. В период перестройки расцветают издания, именующие себя "демократическими". После августа 1991 г. по всей стране появляются подпольные коммунистические и левацкие издания, вслед за ними начинается бум подпольной национал-патриотической прессы.
Религиозный и патриотический спектр общественной мысли представляли в самиздате более 200 периодических изданий: от наиболее серьезных - журнала русской православной культуры Виктора Аксючица "Выбор" и "Бюллетеня Христианской общественности" Александра Огородникова - до "Памяти" Дмитрия Васильева и многочисленных коричневых и черносотенных газет разного уровня. Перечислять их заголовки все равно, что рассматривать знаменитую клонированную овечку. Цитирую по каталогу: "Русский стяг", "Русское знамя", "Русский вестник", "Русский клич", "Русский пульс", "Русский путь", "Русский голос", "Русский собор", "Русский восток", "Русский союз", "Русский порядок", "Русский офицер", "Русское знамя", "Русское самосознание", "Русское слово", "Русское дело", "Русское воскресенье" и т. д. Также издавались очень милые журнальчики "Черная сотня" и "К топору". Как и сто лет назад, в них активно обличалось жидомасонство, публиковались списки коварных иудеев, скрывших свои истинные фамилии. Больше всего доставалось бедному экс-президенту, коего иначе как Борух Эльцин не прописывали.
***
Честно говоря, в 1995 г. я был уверен, что самиздат умер. Даже уникальная ниша рок-самиздата была разграблена новыми глянцевыми журналами, поимевшими внешнюю атрибутику рок-культуры, но никак не дух и энергетику андерграунда. С огромной ностальгией я вспоминал лжеакадемичные "Урлайт" и "Рокси", распоясанные "Сморчок", "Зомби", пижонские "Шумела Мышъ", "Сибирская язва"┘ Что взамен? "Cool"?
Выполнив свою функцию - зафиксировав существование новых литературных направлений и художественных течений, стилей и клубов, - скончался литературный самиздат.
Смерть самиздата казалась естественной - новые информационные технологии позволяли не заниматься собственно самиздатом, разве что совсем уж в глухой провинции. Но даже и там, при желании, можно было воспользоваться услугами Интернет-центров, благодаря Джорджу Соросу рассеянных по всей России. К тому же сограждане, объевшись политикой в "эпоху перемен", стали больше думать о хлебе насущном, нежели о пище духовной.
Но неожиданно мне стали попадаться издания, для которых сам-себя-издат - принципиальная позиция. Издания, не предназначенные для широкого тиражирования, если хотите, андерграудно-элитарные. Среди них попадались как art-books, так и book-installations, но большинство было все же традиционными. Отличие - в содержании. Им требовался не читатель, им требовались единомышленники.
Нынешних маргиналов - два-три десятка. Радует только то, что они - штучный товар. Ныне самиздат - не вопль протеста "униженных и оскорбленных", доносящийся из под пресса, не политическая похабщина и не литературная графомания. Он просто для немногих. И в этом смысле его корни уже не в переписанных адептами проповедях Аввакума, а в салонных альбомах, картонно-папиросных книжицах имажинистов и обэриутов, даже в "Чукоккале", с которой снимались копии. Современный самиздат не зовет на площади и не проповедует политические максимы. А, кажется, наоборот, просит обратить внимание на табличку "privacy".
В общем, современный самиздат не политизирован.
Назову, для примера, фан-самиздат. Футбольные (и, вероятно, другие) фанаты, люди горячие и обеспеченные, несомненно, немного свихнутые, не смогли обойтись без собственной прессы. Она распространяется строго среди своих, не рекламируется, а прочесть в ней можно что угодно. Например, как разделывать кабана и как безнаказанно "махаться с ментами" (фан-журнал "Кабан"), как одеваться истинному фанату и какова должна быть его гражданская позиция (журнал фанатов ЦСКА "Русский фан-вестник").
Вероятно, свои журналы существуют и у других субгрупп. Их сложно обнаружить, но кому они предназначены - знают, где их искать.
