Людмила Семина -Карина Степановна, по-моему, ваша жизнь выстроилась необычно┘
- Я и представить себе не могла, что когда-то вдруг буду столько писать. Сначала заботы - дом, дочка, окружение. Это я все совершила. И вдруг мне пришло в голову: а Божий промысел, возложенный лично на меня, я не выполнила. Он же мне талант дал! В театр через тридцать лет? Я попробовала вернуться к замечательному Марку Розовскому, но поняла, что эта страница уже тихо-тихо переворачивается, ее вытесняет желание выговориться. За жизнь накоплено много. Оказывается, на сцене не так четко видишь жизнь, как за кулисами: слепят софиты.
- Ваши книги уводят от суетного, настраивают душу на высокое и вечное, хотя, насколько мне известно, жизнь была далеко не легкой...
- Мы встретились с Борей, когда нам было за тридцать. И я все поняла про его чистоту, детскость, полетность, яркость мироощущения. А вдвоем враз трудно было встать на ноги. Поэтому я сказала: ну взлетай, я никуда не денусь. Прошло много лет. Выросла дочь, стала совершенно удивительных внучек дарить, Машеньку и Сашеньку. Боречка во всех ипостасях раскрылся как мог. Есть у нас десять самых престижных международных премий за его иллюстрации к книгам, в основном к сказкам и философским рассказам Льва Толстого. Гран-при за Андерсена.
- Вроде как у вас в стихах: "Я тебя в волшебники возвела, я тебе все почести воздала"...
- Вы знаете, когда Боря меня закрыл от мира, я очень точно стала прослеживать причинно-следственные связи. Когда живут вместе два творческих человека, то, для того чтобы суметь проявиться, существует правило, которое сказал Боря: не тянуть одеяло на себя, укрыть того, кто рядом. Вот и все. Так оно и вышло. Потому что ни в один из трудных моментов я не была оставлена без его пристального ежесекундного внимания. И когда проходит какой-то тяжелый период - открывается дорога еще чуть-чуть дальше. "Значит, от обид и бед сердце стало выше".
- Формулы в ваших стихах и в речах - это из ваших обширных жизненных наблюдений? Про законы бумеранга, например?
- "Что в мир пошлешь, того и жди в ответ, работают законы бумеранга", - да, конечно. Или вот: "Не торопись бросать судьбе укор и скорбной жизни подводить итоги, вполне возможно - просто лишний сор Господь сметает у тебя с дороги"┘ Это все надо прожить.
- Дом Филипповой-Диодорова на Остоженке в Москве известен в разных кругах: политики, артисты, художники, музыканты - частые ваши гости. Да и за двести с лишним километров в вашу тверскую деревню они нередко заезжают. Как вам удается с таким количеством людей дружить, связывать их, соединять?
- Всегда судьба милостива. Наш курс, наша школа-студия МХАТ - это и Володя Высоцкий, и Аркаша Стругацкий, и Митя Урнов, столько! А актеры, режиссеры, так называемая компания ВНЮК - Владик Заманский, Нина Веселовская (Даша в "Хождении по мукам"), Юрочка Ершов, Карина Филиппова, а еще Иза Высоцкая, первая жена Володи, мы до сих пор дружим.
Не по нужности, а по
нежности,
По разлива души
безбрежности
Заплывайте почаще
в наш дом.
Обещаем вас максимум
бережности,
Постараемся столько
же вежливости,
Гриб соленый, базарные
свежести
И шампанское кувырком.
А на втором курсе вместе с привычными уже педагогами в мою жизнь вошла женщина такой ослепительной красоты, что у меня от изумления просто открылся рот, и, вероятно, от этого доступ к мозгам разблокировался. Я сразу все стала понимать. Красавицу эту звали Софья Пилявская. Последние десять лет нам судьба подарила такое счастье: каждый праздник Софья Станиславовна в нашем доме. Это же вся история Художественного театра, вся история XX века и память о XIX веке. Вот как хорошо Алла Покровская говорила: "Софья Станиславовна была прекрасна какой-то антисоветской красотой". До последнего дня она меня воспитывала: не перебивай мужа, не восклицай, следи за уровнем гостей дома. Боже мой, все время я училась. Вот несколько дней назад ходили к ней на Новодевичье, и снова встречались у нас, и опять была хранящая все последние годы Софьи Станиславовны Наина Иосифовна Ельцина. Как эта женщина успевала и успевает делать добро, непостижимо. Юра Белявский, главный редактор газеты "Культура", самые красивые желтые букеты - Пилявской. От нас Юра увозил ее домой, поднимая уже в лифте в эти последние визиты.
А певцы - да я так защищена верностью и преданностью Юлиана, Зыкиной, Толкуновой, Бабкиной┘
- Карина Степановна, я поняла. О друзьях и дружбах вы можете говорить бесконечно. У вас бывают и тверские ходоки, и книгу вы замечательную написали "Вот моя деревня". С удовольствием процитирую одну только фразу из нее: "Слова у нас в деревне трансформируются как хотят: "шлагбай", "линоль", "румзак" и очень ласково "молинез", потому как с редькой очень вкусный".
- Вы знаете, я вдруг с ужасом поняла, что умирают бесперспективные деревни. Что вместо Пыталова, где было 67 дворов, один Васенька бедный, после тюрьмы, во враги народа попал, замечательный человек - он один живет с пчелами и людей сторонится. В нашей деревне три мужика, все славные, но, конечно, от известной нашей несуразицы все имеющие отношение к Бахусу.
- Не выдумка эта телеграмма в Москву: "Дом сгорел, целую. Гена", а затем объяснение: стройся, Степановна, тебя не по злобе сожгли, а по пьяни?
- Все - жизнь, все - не вымысел. С моей подачи тогда началось это удивительное возвращение в деревню. Зыкина, Герард Васильев, народные художники Жаренова и Васильцев, писатель Пьецух, Ира Ефимович с чудной галереей, писатель Холмогоров. Там в мой день рождения все и собираемся за одним столом с деревенскими. Красота наших мест непередаваема.
