Юрий Климаков В нашей печати послекоммунистических лет много писали и пишут о варварском уничтожении памятников архитектуры и искусства при большевиках. Большевики, и только они, как следует из иных публикаций, виноваты всегда и во всем. Но факты - слишком упрямая вещь. А они неоспоримо свидетельствуют: невиданное расхищение отечественного культурного достояния и, главное, организованное уничтожение памятников архитектуры и искусства начались еще в дни "февральской свободы".
Первый удар по культурным ценностям пришелся уже в самом начале Февральской революции. В страшные февральские дни были сожжены многие прекрасные административные здания Петрограда. Среди них - здания Окружного суда, полицейского архива, Охранного отделения, Литовский замок, особняк губернского жандармского отделения. Погрому и разграблениям подверглись особняки петербургских аристократов, в которых хранилось немало уникальных коллекций живописного и ювелирного искусства. Во время мятежа пострадали и некоторые царские дворцы. Например, на Аничковом дворце стрельбой были изуродованы карнизы, разбиты окна. В военные постои были превращены во время мятежа великолепные здания Таврического дворца в Петрограде и городской Думы в Москве.
Царь отрекся, в России утвердилась новая власть в лице Временного правительства и Советов. Казалось бы, дело с охраной национальных культурных ценностей должно было поправиться. Но известия стали приходить одно безрадостней другого. В удручающем состоянии оказался Тверской дворец в результате занятия его помещений революционными организациями. Это был один из лучших провинциальных дворцов, построенный учениками Матвея Казакова. Новые руководители загрязнили, заплевали и испортили обстановку дворца. Все ценные произведения искусства разграбили, разбили или бросили в общую кучу. Печальные вести шли и из других мест России. В конце апреля в Екатеринбург прибыл эшелон солдат под красными знаменами. Войдя в здание городской Думы, солдаты учинили там погром, уничтожили картины и скульптурные изображения русских царей. Затем, направившись в музей Уральского общества любителей естествознания, вандалы уничтожили там многие экспонаты.
Началась глупая и безжалостная война с неугодными новым правителям России памятниками скульптуры. В Екатеринославе 14 апреля по распоряжению исполнительного комитета сняли памятник Екатерине II и отправили для переплавки на снаряды. С одобрения местного комитета сбросили с пьедестала и памятник Екатерине II в Нахичевани.
Уничтожению памятников во многом способствовали статьи и фельетоны во всевозможных либеральных "листках". Схема была очень проста. Сначала появлялась подстрекательская статья. Затем быстро собравшаяся толпа "возмущенных граждан" в каком-нибудь городе шла громить очередной монумент. "Каждый царский памятник по существу своему контрреволюционен. Для упрочения нового строя их необходимо снести до основания", - советовал своим читателям "Московский листок". А на страницах "Петроградского листка" некий художник И.Владимиров договорился до того, что объявил неудачными памятники Пушкину и Гоголю в Москве. На страницах этих изданий пошли разговоры о "вредности" и "реакционности" знаменитых московских памятников царям Александру II и Александру III русского скульптора-монархиста Александра Опекушина. В апреле 1917 года уже появилось ходатайство некоей "группы граждан Москвы" о сносе памятника Александру III, находившегося у храма Христа Спасителя. Но то, что не успели сделать тогда, успешно довершили большевики. Опекушинские памятники царям и ряд других московских монументов весной 1918 года пали жертвой ленинского декрета "О снятии московских памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг". Такая вот преемственность...
По всей стране, подобно гигантскому снежному кому, нарастала волна экспроприаций, грабежей (под видом обысков), незаконных захватов чужих земель. Начиная с середины марта вновь, как и в 1905 году, запылали помещичьи имения. Книги и художественные ценности уничтожались и растаскивались по избам деревенскими мародерами, а потом куда-то бесследно исчезали. Особенно страшные формы деревенская анархия приняла к концу апреля 1917 года в Орловской губернии. Во время аграрных бесчинств крестьяне часто не щадили и специально открытые для них сельские бесплатные народные читальни, которых накануне революции в деревнях насчитывалось около 10 тысяч. В обстановке охватившего страну безвластия деревенская анархия разрасталась с каждым месяцем. Постоянно приходили известия о все новых ее жертвах. Было сожжено имение Шахматово с богатейшей библиотекой, принадлежавшее поэту Александру Блоку. В конце августа 1917 года бесчинствам местных жителей и грабежу подверглась даже Ясная Поляна!
Было бы неверным полагать, что при Временном правительстве не предпринималось никаких попыток сохранить национальный культурный фонд. Еще 4 марта 1917 года под председательством Максима Горького состоялось совещание деятелей искусства. На совещании говорилось о необходимости принять меры к охране брошенных дворцов и имущества, находившегося в них. Временное правительство согласилось с этим и образовало комиссариат для их охраны, в который, в частности, входили М.Горький, Ф.И. Шаляпин, А.Н. Бенуа, К.С. Петров-Водкин, М.В. Добужинский, Н.К. Рерих. Отчаянные попытки предпринимали Александр Бенуа, Максим Горький и депутат А.М. Александров, чтобы спасти памятник Екатерине II в Екатеринославе. Но все предупреждения, просьбы и призывы лучших представителей нашей культуры тонули в пучине захлестнувшего страну всеобщего хамства.
Началась эпидемия ограблений церквей и монастырей. Первой, уже 4 марта 1917 года, подверглась ограблению Александро-Невская лавра. Тогда же началось и осквернение православных святынь. Дикий случай произошел апрельским днем в Киево-Печерской лавре. Там группа нетрезвых солдат совершила кощунство над мощами преподобного Паисия - святому разрезали ножом голову. Тогда же массовые масштабы приобрел незаконный вывоз за границу отечественных художественных ценностей. С приходом к власти большевиков это явление приняло такие грозные размеры, что правительству Ленина пришлось принимать экстренные меры, мобилизовав на борьбу с расхитителями национального достояния весь карательный аппарат ЧК.
Исследователям еще предстоит подсчитать тот невосполнимый ущерб, который понесло наше Отечество в дни "февральской свободы".
