Владимир Дурченко Начиная с 1939 года у нас ежегодно в последнее воскресенье июля отмечается День Военно-морского флота. Накануне этого праздника нелишне вспомнить, выражаясь поэтически, о законах моря, следование которым помогло бы и на суше. Ибо мудрость морского устава предусматривает, кажется, все.
...И сказал Петр I: "Флоту быть". И стала Россия "крылатой парусами". Первый русский морской устав царь редактировал сам. Устав этот обязывал корабль сражаться до тех пор, пока есть боеприпасы, ход и нет затопления. В ином же случае "по подписании консилиумом от всех обер- и унтер-офицеров для сохранения людей можно корабль отдать".
Устав был весьма демократичным и позволял "рядовым не слушаться офицеров в делах, не касающихся к службе". Матрос имел право подать на офицера в военный суд. Командиру же надлежало "к подчиненным быть яко отцу, пещися о их довольствии, жалобы их слушать и в оных правый суд иметь. Также дела их накрепко смотреть, добрые похвалять и награждать, а за злые наказывать".
В морском уставе нет ничего лишнего и в то же время ничего не упущено. Корабли и суда имеют типовое штатное расписание, которое исключает избыточность структур, звеньев управления и соответственно людей.
У командира один заместитель - старший помощник, старпом, - что, кроме всего прочего исключает конфликтные ситуации из-за соперничества нескольких приближенных одного служебного уровня. Обязанности командира по управлению кораблем в море посменно выполняют вахтенные офицеры.
А главное, обязанности командира корабля и матроса изложены в одном доступном и всеми постоянно изучаемом документе - корабельном уставе. (Однажды по молодости лет я поинтересовался у замполита: "Какие конкретные обязанности у первого секретаря райкома КПСС?" Долго мне припоминалась моя любознательность.)
Матрос-новобранец может воочию видеть, как на деле выполняется то, что записано на бумаге. У всех матросов на корабле при себе постоянно в нагрудном кармане находится маленькая книжка "Боевой номер", где в кратком виде перечислено все, что он должен знать и уметь. Ошибки сразу становятся явными и легче устраняются благодаря помощи товарищей. Отсюда и поговорка: "У матросов нет вопросов".
Каждому действию экипажа предшествует строго определенная команда, транслируемая по громкоговорящей связи. Например: "Корабль к бою и походу готовить", "С якоря сниматься" и т.д. Также формализованы доклады об исполнении. Все это уменьшает парализующую роль страха, поскольку испуг идет от отсутствия информации. Испугался - наполовину побежден, не знаешь, что делать, - побежден полностью.
Для психологической разрядки команды существует несколько театральное, но морально оправданное распределение ролей: командир - "добрый царь", старпом - "злая собака". Первый чаще милует, второй - наказывает. Излишне говорить, что старпом - "тень" командира и готов в любую минуту заменить его.
У старпома есть еще одна деликатная, но очень важная миссия, выраженная в старой морской поговорке: "Каков старший офицер - такова и кают-компания, какова кают-компания - таков и корабль".
Кают-компания - это не только место приема пищи, но клуб-дом. Здесь не принято обращаться друг к другу по званию, только по имени и отчеству или по имени. Согласно морским традициям, корабль мысленно делится на две половины - на одной моряк служит, на другой - отдыхает. Несколько казенным языком это выражено в Корабельном уставе-76: "Кают-компания должна служить местом тесного общения офицеров и культурным центром, способствующим воспитанию офицеров, выработке единых взглядов на вопросы ведения морского боя, боевой подготовки и организации службы корабля". Дух кают-компании морально готовит к высшему экзамену - быстротечному морскому бою, когда каждый после напутствия командира: "С нами Бог и Андреевский флаг", должен до конца выполнить свой долг.
Командиров кораблей и капитанов судов во Франции называли: "Первый после Бога". В море они воплощают в себе все виды государственной власти как по отношению к команде, так и при общении с кораблями и береговыми службами других государств.
Столкнувшись с ситуацией, не предусмотренной корабельным уставом, законами страны и международным правом, командир, если позволяет обстановка, обсуждает ее на собрании офицеров. Первым, следуя традиции, высказывается самый младший по возрасту и званию. Последнее слово и решение за командиром. Это, наверное, самая удачная форма принятия коллегиального решения.
В корабельном уставе, действовавшем в 1950-е годы, была статья, разрешавшая командиру при дефиците времени принять и неверное решение, но не позволяющая ему не принимать никакого решения - сбой в процессе управления может обернуться большой бедой. Только командирам и капитанам раньше была дана высшая привилегия - погибнуть вместе с кораблем и самому вручить душу Богу, минуя земной суд. Не зря морская форма - черное с "золотом" - символизирует вечный траур и парад.
Молодым и самонадеянным командирам обязательно расскажут о том, как некий командир после возвращения из боевого похода докладывает адмиралу: "Я вышел в море, я дал полный ход, я увидел противника", но "Мы сели на мель..." Морские законы учат: "У совести нет алиби", особенно в самом трудном виде человеческой деятельности - в принятии правильных и справедливых решений.
Власть командира корабля - это не та многоступенчатая "жесткая вертикаль", без которой Кремль не мыслит своего существования. Это мудрое и справедливое сочетание единоначалия с горизонтальным и вертикальным взаимодействием всех частей организма корабля. Справедливость по-морскому - это когда с правдой, по здравому смыслу и не за счет другого. Морская служба и дружба учат подчинять свою свободную волю ответственности за каждого члена экипажа, за судьбу корабля и Отечества. "Один за всех и все за одного".
Можно сказать, что морские законы стали моделью отлично работающих на Западе национальных и международных стандартов в области прав и обязанностей людей - как во властных структурах, так и в трудовых коллективах. И в идеале любая страна должна быть для ее граждан "родным кораблем", где все стремятся наилучшим образом выполнять Конституцию и законы.
Жаль только, что в нашей стране очевидная польза морских законов остается пока невостребованной.
