Мэлор Стуруа
Синди Шихан, мать убитого в Ираке солдата, пикетирует ранчо Буша, добиваясь встречи с ним.
Фото Reuters
По свидетельству присутствовавших, «Комната печали» чем-то походила на врачебный офис. Семейства 33 военнослужащих, погибших в Ираке и Афганистане, были приглашены в большое помещение в Форт-Брэгге, штат Северная Каролина. Туда к ним приехал президент США Джордж Буш. Недавно об этом рассказал журнал «Ньюсуик».
Мало кто знает, что президент Буш встречался в приватном порядке с 900 членами семей 270 солдат, убитых в Ираке и Афганистане. Эти встречи закрыты для СМИ, то есть не используются в пропагандистских целях. А сам Буш не любит говорить о них. На людях, когда речь заходит о войне, он непреклонен и полон решимости. В частной обстановке его терзают сомнения и совесть. Все годы войны президент живет жизнью двуликого Януса. Во время встреч с семьями погибших он слегка приоткрыл свое второе лицо. Не верховного главнокомандующего, а человека.
Обычно президент проводит эти встречи во время посещения военных баз. А делает он это в среднем десять раз в году – если не считать посещения раненых в военных госпиталях. Причем, по всей видимости, ни Белый дом, ни военное руководство не отсеивают предварительно те семейства, которые могут «выкинуть фокус».
Вот воспоминания Рашель Аскионе. Ее брата – морского пехотинца убили в Афганистане прошлым летом. Она встретилась с Бушем на военно-воздушной базе Мак-Дилл близ города Тампа, штат Флорида.
Семейство Аскионе вместе с другими 18 семействами погибших было приглашено в большой зал на базе. Президент, войдя, сказал: «Я пришел сюда ради вас. И пробуду здесь так долго, как долго это вам нужно». Некоторые матери убитых спрашивали его: «Как вы позволили этому случиться? Ради чего оборвалась жизнь моего сына?» Рашель не расслышала ответа Буша, но вскоре до нее донесся плач одной из матерей. Буш тоже заплакал. Мать и президент обнялись и продолжали плакать. Казалось, это длилось вечность.
К семейству Рашель президент подошел под самый конец обхода. Она хотела сказать Бушу, что он виноват в гибели ее брата. Но тот «обезоружил» ее. Сама Рашель невысокого роста, а ее брат был почти двухметровым богатырем. «Брат всегда клал руку на мою голову, и это сводило меня с ума, – рассказывает Рашель. – Когда Буш увидел, что я плачу, он нагнулся надо мной, положил мне руку на голову и прижал мою голову к себе, как это делал мой брат».
Прежде чем уехать, Буш остановился на середине зала и сказал: «Я никогда не смогу ощутить ту степень боли и потери, которую испытываете вы. Я не потерял никого из близких – члена семьи или кого-нибудь, кого я люблю. Но я хочу, чтобы вы знали – я пошел на это (то есть начал войну в Ираке. – М.С.) не с легким сердцем. Это было решением, с которым мне приходится жить и бороться каждый день». Плечи президента ссутулились, лицо стало пепельно-серым, голос – прерывистым. Наконец, он расплакался. Президент сделал паузу, пытаясь овладеть собой. Затем, обводя зал заплаканными глазами, он произнес: «I am sorry. Am sorry...»
Такие вот дела. Конечно, в подобных случаях принято говорить о крокодиловых слезах (в худшем случае) или о нехлюдовщине (в лучшем). Но я не думаю, что слезы, которые проливает президент Соединенных Штатов Америки, лицемерные. Это просто не под силу ни одному лицедею-трагику – встречаться с 900 членами семей погибших и 900 раз пускать слезу «для дела». В конце концов, Буш не Чингисхан, а глава демократического государства и отец двух дочерей. Слаб на слезу? Но это куда лучше, чем пустые или жестокие глаза...
Когда на южные штаты Америки обрушился ураган «Катрин», президент Буш сплоховал. Он осмотрел опустошенные районы, включая Новый Орлеан, прозванный «Багдадом под водой», из иллюминатора своего лайнера ВВС-1, не ступив ногой на место катастрофы. Общественность и СМИ обрушились на него с уничтожающей и уничижительной критикой. Пришлось вновь лететь на взбаламученный Юг. На сей раз президентский самолет приземлился в районе бедствия, но Буш ограничил свои встречи официальными лицами и не посетил кварталы негров и бедняков, особенно пострадавшие от урагана.
И снова волны всеобщего возмущения стали накатываться на Белый дом. Газета «Коламбус диспетч» опубликовала язвительную карикатуру художника Джеффа Сталера. На ней изображены президент Буш и экс-президент Клинтон. Последний темпераментно обнимает жертву урагана и говорит Бушу: «Смотри, вот как надо обнимать!» Замечу, что у Клинтона всегда глаза на мокром месте, когда он слушает грустные мелодии негров своего родного Юга, когда в Африке обнимает младенцев, больных СПИДом, когда утешает женщин – жертв недавнего азиатского цунами...
И вот теперь президент Буш сначала пообщался с негритянскими проповедниками в Белом доме, а затем в третий (!) раз отправился в районы бедствия. Там он посетил негритянские гетто и встретился, наконец, с их обитателями.
Не хочу быть циничным, но слезы – мощное и действенное политическое оружие. Когда землетрясение разрушило армянский город Спитак, Михаил Горбачев сделал правильный шаг – прервал свое пребывание на Генассамблее ООН в Нью-Йорке и прибыл на место катастрофы. Но там его «понесло»: он стал читать мораль потерпевшим. После Горбачева туда приехал глава советского правительства Николай Рыжков. Увидев разрушения, он расплакался. Вся страна наблюдала за этим по телевидению и вдруг влюбилась в своего предсовмина. А для Армении он стал национальным героем.
Недавно мы наблюдали нашего президента по телевидению при встрече с матерями Беслана. Но нам не показали никакой беседы, никакой дискуссии. А со сколькими членами семей военнослужащих, погибших в Чечне, со сколькими русскими и чеченскими вдовами встречался нынешний президент России, как вел себя при этом? Что сделал для убитых горем людей? Что обещал?..
Вопросы эти отнюдь не праздные. Ответы на них могут послужить лакмусовой бумажкой того, насколько наше общество стало гражданским и демократическим.
═
Миннеаполис, США
