Испанский дух

Мелькают каблуки, юбки. Пятка – носок, пятка – носок.
Фото Марии Поляковой

Десять лет назад я совершила побег из дома. Escape, если по-простому. Развод никак не получался. Сложность данного эскейпа заключалась в том, что он день в день совпал с обрушением рубля, с прошлым кризисом. Это значит, что мир перевернулся дважды.

Читаю объявление и прихожу на занятия. Я разочарована, я шокирована. Это слишком жестко, это не адаптировано. Я еще не видела фильмов Сауры.

Разгоряченные двухчасовым фламенко идем по Пятницкой. Мужики притормаживают машины, опускают стекла, открывают рты, да так и застывают. Обращаться к нам сейчас бесполезно: мы идем с фламенко, мы недоступны, вокруг нас стена. Весь вечер на высоких каблуках, спину прямо, пятками выколачивали дроби. В сумках туфли и юбки в полтора солнца.

«Макдоналд» – чудо без официантов, которое открыто после одиннадцати и без пафоса. За тремя занятыми столиками – четверо, трое и двое. Мужчины без дам. Ну да, конечно, кто же поведет даму в одиннадцать вечера в «Макдоналд». Эрнандес пропала из поля зрения. Сказала, что сейчас придет, а самой все нет. Преподавательница наша, фламенкистка, темная лошадка. То, говорят, из Испании приехала, а то вовсе и не из Испании как будто. Кто-то преподает красивый испанский танец, а эта – бабский народный танец, помесь испанского, мавританского, африканского, цыганского, арабского. То есть получается, что именно фламенко, ведь фламенко – та самая помесь и есть, и танцевать ее можно, как просит душа и нога. Кантаоры, когда поют фламенко, орут что-то невообразимое. У кого руки свободны, ладонями выбивают ритм на слабую долю. Мелькают каблуки, юбки. Пятка – носок, пятка – носок. Деревянный пол разносит грохот всеобщего топота. Дуэнде┘

Говорят, что народы, танцы которых состоят из сильных дробей, общаются со своими предками из подземного царства на языке, выбиваемом ногами. Настоящие фламенкисты уж точно не дадут покоя предкам.

А вот нам можно только пробовать фламенко. И взгляд у нас не тот, и руки не те, и спины. Рука-то должна идти из-за спины, а не из-под мышки. Не привыкли мы к широким жестам. У нас это делают только профессиональные танцоры, а у них – любая деревенская баба. Что я делаю по-испански, так это встаю «с коровами». Лена Эрнандес говорит, что так в Испании говорят о встающих не то что рано, а вообще с первым лучом, к первой дойке. Все-таки есть во мне что-то испанское!

Напротив нашего полуподвального зальчика – роскошный особняк. Мы как в аквариуме. С земли не видно, шторы загораживают. А вот если с третьего этажа┘ Владельцы особняка отмечали праздник, не выдержали, отправили гонцов в женский ансамбль. Кто-то из нас забыл закрыть дверь. Мачо просочились в зал. Как привидения, в унисон с нами били ногами, задирали руки, поэтому их заметили не сразу, выпроводили. А Лена думала, что это чьи-то знакомые. Мачо уже из-за двери:

– Девчонки, бросайте все, у нас уже столы накрыты.

– Мы заняты!

– А можно с вами потанцевать?

(О, Эрнандес идет с бутылкой.)

В Москве несколько студий фламенко, которые ведут испанки. Откуда они взялись, где учились, танцевали? Мне нет до этого никакого дела. Я смотрю и выбираю. Нет, не правильность испанских танцевальных элементов, не академичность стиля. Я выбираю дуэнде. По моему настроению мне сейчас это нужно. А что фламенко? Танец испанских цыган, выходцев из Индии, смешанный с арабским, африканским, еврейским мотивами. С таким же успехом можно смешать его с эскимосским ритуальным танцем под шаманский бубен. С русским, правда, не смешаешь. У русских и не скоро получится.

– Девушка, последний вопрос: вы балерина?

– Да!!!

Никакая я не балерина. Я сегодня танцевала фламенко. Это чувствуют даже прохожие. Дуэнде┘

Знакомые дамы спросили у меня:

– Правда, что, позанимавшись у Эрнандес, многие разводятся с мужьями?

– Нет, неправда.

– Ну ты же развелась┘

Почему разговариваю о фламенко именно с Эрнандес? Потому что она похожа на ведьму. Сухая, горбоносая, с огромными глазами. Все, дошло теперь, почему она не убирает щербатый зуб. Шутка? Не знаю┘ Она и танцевать может, как ведьма. Красиво? У других, пожалуй, покрасивее. Но┘

Вот именно. Оно самое. Дуэнде!

Шаманство, магия, первобытные ритуальные танцы. Душа, огонь. Без этого нет фламенко. Да только ли фламенко? Гете о Паганини: «Таинственная сила, которую все чувствуют, и ни один философ не объяснит». Кантаоры знают, что голоса и умения петь недостаточно, чтобы чего-то достичь. No tiene duende – в нем нет огня.

Фламенко можно чувствовать, но невозможно объяснить. Дуэнде – сила, которая помогает донести его до слушателей. Выразить это словами пытался Гарсиа Лорка: испанским искусством «изначально правит терпкий дуэнде, необузданный и одинокий». Дуэнде должен присутствовать в любом искусстве, но «ему просторнее в музыке, танце и устной поэзии, которым необходимо воплощение в живом человеческом теле».

Лорка различает в искусстве три начала, олицетворяя их в образах ангела, музы и дуэнде. Ангел озаряет, осеняет благодатью, и человек творит без усилий. Муза диктует, вдохновляет. Дуэнде – это не просто вдохновение, это сила, с которой надо вступать в поединок. Муза и ангел нисходят, дуэнде надо будить самому. «Приближение дуэнде знаменует ломку канона и небывалую, немыслимую свежесть – оно, как расцветшая роза, подобно чуду и будит почти религиозный восторг. Дуэнде сметает уютную, затверженную геометрию, ломает стиль; это он заставил Гойю, мастера серебристых, серых и розовых переливов английской школы, коленями и кулаками втирать в холсты черный вар...»

Хотите секрет душераздирающего женского пения? Его мне сказала Лена. А ей – старая русская цыганка, с которой они выступали в одном концерте.

– Спой, – говорит цыганка.

Ну та и спела ей про какого-то испанского черепашонка. (И мне спела. Я бы не смогла спеть по-русски с таким надрывом про зайчика.) Цыганка ей не то с уважением, не то с удивлением:

– Да ты знаешь, чем поешь?! ┘! Ей самой!

Произнесла, конечно. Вот так. Лучшая похвала. Дуэнде┘ Оно было. А насчет голоса и слуха – бывает лучше, бывает и хуже.

На Востоке говорят: как женщина любит, так она и танцует. Я любила, да я вообще сохла. А он не знал. Он думал, что я его терпеть не могу. Я плакала – Эрнандес видела. И поставила мой восточный танец (во фламенко не плачут, да я и не научилась фламенко) в середину своего концерта. Танец был сдержанный, пуританский, в закрытой одежде. Что же я услышала после концерта от цыганки, которая сидела в зале?

«Ну ты и сука┘ Ну ты и блядь┘» – растягивая слова, восхищенно всплеснула руками. Вот оно! Получилось! Дуэнде┘

А вы говорите, карьера, деньги, кутюр, гламур┘ Как же с вами скучно. No tiene duende!!!