Ольга Моррисон
Когда все нужное с собой, то и одному отправиться в путь не страшно.
Чтобы исключить любые риски и форс-мажоры, способные поломать мои столь скрупулезно выстраиваемые планы на грядущее лето, я решила приложить максимум усилий. Во что бы то ни стало мне хотелось осуществить задуманное; другие варианты даже не рассматривались. Хочу в Америку – и все тут. Поэтому сани начала готовить уже летом, а точнее, осенью. Основной пункт моего плана был таков: получить разрешение на досрочную сдачу сессии в университете и успешно ее сдать. Училась я на 4-м курсе, и дело было серьезное: как-никак до выпуска оставался всего год.
Однако пресловутая сессия оказалась первой в списке моих рухнувших подготовительных планов (что подтверждает теорию спонтанности бытия и подкрепляет лозунг «живи одним днем»). Единственным выходом из сложившейся ситуации могло быть только получение академического отпуска с возможностью возвращения к учебе уже осенью. Недолго думая, я весьма «удачно» слегла в больницу с внезапно и так «вовремя» воспалившимся аппендицитом. И по иронии судьбы ведь не прогадала!
Пара недель мучений, и результат в виде живописного шрама на животе позволили мне заполучить заветную справку, которая уже на следующий день после выписки лежала на столе учебной части. В ней значилось, что по состоянию здоровья мне предоставляется отпуск на шесть месяцев. Сейчас это обстоятельство видится мне даже выигрышным: таким образом мне удалось получить диплом бакалавра международных отношений, а не специалиста регионоведения, который светил мне по окончании вуза и при упоминании вызывал лишь недоуменный вопрос в глазах окружающих.
В числе моих рухнувших «подготовительных» планов оказался и еще один пункт, более драматичный. Поскольку времени у меня оставалось все меньше, а забот прибавлялось все больше, я слишком поздно обратила свое внимание на тот факт, что никто из моих друзей до сих пор не согласился на предложение составить мне компанию. Так я поняла, что ближайшие несколько месяцев мне скорее всего придется провести одной, без опоры и видимой поддержки, без возможности пожаловаться на трудности и поплакаться о невзгодах. Но эта мысль не отпугивала меня, а скорее наоборот. Как гордого волка-одиночку в темном зимнем лесу греет мысль о далеком свете ночной луны, так меня бессонными ночами грела мысль о том, что совсем скоро я окажусь в другом городе, другой стране, на другом материке, за 11 тысяч километров от дома...
Мне виделся такой мотив: вокруг суета и незнакомые люди – те самые американцы, из другого мира (по-другому я их просто не представляла), – а в центре я: одинокая, но не несчастная. А решительная, со взглядом, устремленным в неизведанную даль. Ну, на Гранд-Каньон, например. Представляла себя исследователем неведомой условной Арктики, видела себя бродящей по незнакомым улицам в поисках местной пищи и новых приключений, а по телу уже бежал холодок предвкушения.
Ну и пусть, что в моем случае это будет не Арктика с ее бескрайними ледяными пустынями и непроходимыми снегами, а всего лишь Америка: квинтэссенция западной цивилизации, обитель взращенной толерантной среды, оплот цветущей сферы услуг. Я была уверена, что и у меня будут свои «льды», которые придется растопить.
 |
| Если успел на самолет – это уже полдела. Фото Reuters |
Однако о дате и времени вылета из аэропорта я узнала за 8 часов до того, как «Боинг» британских авиалиний должен был покинуть московское «Домодедово». Тем самым оставленная мной для заранее предусмотренных дел неделя вмиг превратилась в иллюзию, вернуть которую оказалось решительно невозможно.
Однако делать было нечего, билет был прислан на электронную почту и распечатанный лежал передо мной, как свадебные приглашения перед невестой, которая впервые выходит замуж, и оттого мысли ее настолько спутаны, что хочется убежать в последний момент. Такой слабины я позволить себе не могла, поэтому собралась с духом и перевела взгляд на диван: его занимал огромных размеров, с металлическими вставками длиной во всю спину, походный рюкзак брата. Его-то я и решила использовать в качестве туристического «обмундирования» (тогда как с чемоданами у нас в доме всегда была беда). И, кроме того, коли уж собрался бэкпэкингом по Америке, будь добр и атрибуты соответствующие приготовь. И вот передо мной замер тот, кого мне предстояло заполнить своим скарбом с учетом всех особенностей специфики пешего туриста.
С минуту мы сидели друг против друга, и никто не решался перейти к действию. Но, как говорится, если долго вглядываться в пропасть чемодана, она начнет вглядываться в тебя. В итоге я оказалась более решительной, и через десять минут все мои скромные пожитки были уложены согласно приоритетности использования и уровня функциональности: инсулин, без которого я никуда, в первую очередь; далее аптечка с предметами первой необходимости; однодневные линзы в дорогу (в Америке их без рецепта не купишь) и минимальный набор одежды (по паре шорт и футболок при наличии комплекта нижнего белья). Наверх был брошен маленький ноутбук и записной дневник, который я повадилась вести впервые за много лет (и который до сих пор умудряется вызывать во мне приступы безудержной рефлексии).
Каким бы странным это ни казалось, но никакого волнения по поводу трогательного прощания с родиной я не испытывала. И даже когда после прохождения таможенного контроля заметила, как моя подруга, приехавшая с моими родителями меня проводить, плачет, я искренне не понимала, почему. Ведь известно, что я готовилась к этому событию с самой осени!..
А чтобы скопить нужную сумму на авиабилет до Нью-Йорка, зимой за полночь мерзла на автобусных остановках Рублевского шоссе: тогда я еще упорно пыталась совмещать обучение на дневном отделении и каждодневную работу в должности официанта в одном из тамошних кафе-баров. В конце дня, еле успевая на последний поезд метро, добиралась до дома и от дикой усталости, но с улыбкой на лице, валилась с ног.
Когда требуемая сумма наконец оказалась у меня на карточке, а остатки в кошельке, ничего меня больше не держало. Дорога моей жизни стремительно повернула в направлении земель Света Нового. Мне предстояло первое самостоятельное путешествие. Каждый его день будет прожит, как последний. А сейчас в моей голове был только ветер. Ветер перемен, которые ждали меня по ту сторону Атлантики. Тех самых перемен, которые оказались способны с такой легкостью заложить устойчивое ощущение, что все в этой жизни преходяще.
Но этим же она и прекрасна, ведь, как заметил Джон Фаулз в одном из своих романов, «желание удержать и желание наслаждаться взаиморазрушающи». Однако его герой продолжал упорствовать в обратном, твердя о том, что «я не могу обладать этим вечно, и потому мне грустно». Так вот, мне, конечно, бывает немного грустно и теперь, но эта грусть лишь приятное послевкусие, которое оставила эта поездка на ленте моих жизненных переживаний.
