Дарья Орлова
Суфражистки вряд ли стали бы ложиться на рельсы из-за шпилек. Фото Reuters
Быть джентльменом – тяжелый крест, особенно если окружающие тебя леди с азартом борются за равноправие полов, ратуя за отмену каблуков и макияжа, и отважно отстаивают священное право каждой современной женщины открывать все двери самой.
Движение за права женщин в Великобритании имеет богатую историю. В конце XIX века суфражистки боролись за предоставление женщинам избирательного права. Поджоги, голодовки, митинги и взрывы долгое время были недостаточно сильным аргументом для британского истеблишмента, который вплоть до 1928 года оставался убежден, что курица не птица, а женщина не человек, способный голосовать на выборах.
В постреволюционной России в это время товарищи-женщины уже вовсю наслаждались правом избирать и быть избранными. Ничего удивительного для страны, чей идейный лидер уверял, что каждая кухарка может управлять государством. К таким прогрессивным взглядам Великобритания пришла лишь в 1979 году, когда Маргарет Тэтчер стала первой – и пока единственной – женщиной-премьер-министром. Как утверждала «железная леди», каждая женщина, знакомая с проблемами ведения домашнего хозяйства, близка к тому, чтобы понимать проблемы управления страной. Однако, несмотря на такой подход премьер-министра к женскому вопросу, в кабинете своем Тэтчер являлась единственной представительницей прекрасного пола, а в британском парламенте образца 1979 года женщины были в абсолютном меньшинстве и составляли лишь 3% от общего числа депутатов.
Сегодня ситуация изменилась. Парламентские выборы этого года стали настоящим триумфом для борцов за равноправие полов. Впервые в истории Великобритании количество депутатов-женщин составило аж 29%. Дэвид Кэмерон, вновь избранный премьер-министр, также поспешил заработать политические очки на благодатной ниве феминизма и предоставил треть мест в кабинете министров женщинам. В политической гонке все средства хороши. Хотя вряд ли выпускнику Итона – самой престижной школы для мальчиков в Великобритании – и члену оксфордского Bullingdon Club – закрытого мужского клуба аристократов, завсегдатаями которого, помимо Кэмерона, являются Джордж Осборн, министр финансов, и Борис Джонсон, мэр Лондона, – по-настоящему близки идеи феминизма.
Не так уж часто типичным представителям правящего класса Великобритании, коим является Кэмерон, приходилось общаться с женщинами. Закрытые мужские школы не очень располагают к пониманию идей феминизма в целом или общению с конкретными женщинами. В результате премьер-министр Великобритании часто попадает впросак. То ляпнет что-то не к месту на заседании палаты общин, например, в разгар дебатов о здравоохранении заявит депутату Лейбористской партии Анжеле Игл: «Успокойся, дорогуша!», то откажется носить футболку с надписью «Так выглядит феминист», выпущенную в поддержку кампании за права женщин, в то время как политические конкуренты не дремлют и активно демонстрируют электорату фото в новых футболках в социальных сетях. В общем, Дэвиду приходится нелегко. А что делать? Такая работа – управлять страной развитого феминизма.
В бизнесе женщины Великобритании также достигают успеха в борьбе за равные права. В этом году доля женщин в правлении ведущих компаний страны составила 25%, то есть количество представительниц прекрасного пола у руля британского бизнеса за четыре года увеличилось в 2 раза. Безусловно, это обнадеживающая статистика для всех борцов за равные права. Однако за этими цифрами скрывается суровая реальность. Разница в оплате труда мужчин и женщин в деловом секторе Великобритании достигает 30%, а в кулуарах банков и финансовых корпораций мужчины порой упражняются в остроумии, уверяя, что место женщины на кухне, а не в комнате для переговоров. Некоторые представители сильной половины человечества начинают роптать на судьбу и объясняют повышение Сары или Джессики лишь фактом того, что отдел кадров борется за выполнение плана по борьбе с гендерным неравенством. Некоторым мужчинам кажется, что их вот-вот начнут дискриминировать, ситуация сложная, хоть пол не меняй.
За эти скромные 25% женщины Туманного Альбиона платят серьезную цену. Ребенок для многих семей остается роскошью. И дело не только в том, что в погоне за карьерой женщины забывают рожать. Средняя зарплата в Лондоне составляет 34 473 фунта в год. За детский сад или ясли придется выложить ровно половину этой суммы, так что для многих женщин отказ от работы на несколько лет после рождения ребенка является вполне обоснованным финансовым решением. Правительство предпринимает робкие шаги по улучшению ситуации, но пока это не очень ощутимо для семейного бюджета.
Мир политики и бизнеса суров, и, в конце концов, здесь каждый сам за себя в независимости от половой принадлежности. А как взаимодействуют между собой мужчина и женщина за пределами офиса и вне политического ринга? Удалось ли феминисткам и там поставить неотесанных мужланов на место?
Судите сами. Метро, час пик, женщина на последних месяцах беременности терпеливо стоит на своих двоих, представительные молодые мужчины в галстуках не спешат уступить ей место. Кто успел, тот и сел. Как, вы говорите, это называется в Великобритании? Равноправие полов? Ясно, в России это называется жлобство. Счет 1:0 в пользу феминисток. Конечно, всегда есть исключения, и найдутся те, кто уступит место, но не случайно в лондонском метро беременным раздают специальные значки, чтобы подчеркнуть их интересное положение и призвать других пассажиров с пониманием отнестись к будущим матерям.
После знакомства с английской литературой многие девушки мечтают встретить своего мистера Дарси, истинного джентльмена с безупречной репутацией, который никогда не поставит даму в неловкое положение. Я уверена, что порода «Дарси» существует в английских широтах, но относится к числу вымирающих, потому что лично я пока таких джентльменов не встречала. Но мне довелось наблюдать развитие романов феминисток с британцами.
Моя норвежская подруга, с которой мы вместе учились в Лондоне, – девушка очень современная, образованная и успешная, к тому же в Скандинавии, откуда она родом, давно побороли гендерное неравенство. Когда она начала встречаться с Гарри, ее совершенно не заботил тот факт, что за ужин в ресторане и за игристые напитки для создания романтического настроения расплачивается она в основном сама или в лучшем случае пополам с Гарри. Последнего это тоже не смущало. Элегантно протягивая моей подруге счет, он гордо заявлял: «Я феминист!» Пару раз за разговорами по душам я пыталась поделиться своими соображениями с моей норвежской подругой: мол, в России обычно, когда мужчина ухаживает за девушкой, все происходит слегка по-другому. На что мне отвечали, что взгляды мои старомодны и пора смириться с прогрессом. Роман подошел к концу вскоре после того, как у моей подруги появились временные финансовые трудности и выяснилось, что Гарри скорее жмот, чем феминист. Счет 2:0 в пользу феминисток – право женщины оплатить счет непоколебимо.
Умение делать комплименты – еще одна особенность британских джентльменов. На первый взгляд это очень сдержанная и даже стеснительная нация. В общественном месте или в транспорте люди стараются не смотреть друг на друга, заговаривать с незнакомцами – это практически табу. Комплимент коллеге может быть воспринят неверно и даже расценен как домогательство, поэтому безопаснее обсудить погоду или планы на выходные. Но есть отважные мужчины, которые не остановятся ни перед чем, лишь бы подарить девушке «комплиментец». Утро или вечер, в кроссовках вы или на каблуках, не мыли голову неделю или только вышли из парикмахерской, вы получите дозу мужского внимания в форме свиста и сомнительных замечаний по поводу вашей фигуры. Причем «комплименты» обычно делаются с безопасного расстояния и чаще всего, когда ценитель женской красоты проезжает мимо дамы на автомобиле. Очевидно, «джентльмены» опасаются ответной реакции на «комплимент». Этот странный обычай мне непонятен. Насколько я осведомлена, в России такой способ знакомства давно потерял актуальность, а если даже инцидент и имеет место быть, то девушке хотя бы предлагают подвезти, после того как прокричат всему свету об ее анатомических особенностях. Британская общественность ведет борьбу с этим явлением под названием catcalling, но пока она не принесла никаких результатов.
Феминисткам Великобритании предстоит еще долгая борьба за права женщин. Лично у меня порой создается впечатление, что борьба за равноправие полов очень напоминает игру в поддавки. Порой феминистом быть легче, чем джентльменом, и эта позиция очень удобна для мужчин, которые не спешат брать на себя ответственность.
Хотя мужчины ни на минуту не упускают контроля, они, прикрываясь статистикой и процентными соотношениями, пытаются показать женщинам, что те достигли немалых успехов в бизнесе и политике. Современные феминистки, в свою очередь, порой ратуют за абсурдные вещи, упуская из виду реальные проблемы, которые касаются каждой женщины. Отказаться от каблуков и помады? Зачем? Это поможет остановить насилие в отношении женщин или принудительные браки с несовершеннолетними? Не думаю, что суфражистки стали бы ложиться на рельсы из-за шпилек, а бегать голышом в знак протеста – не такой уж и большой риск: максимум можно простудиться.
