Вадим Черновецкий
Ты сделала себя с нуля, счастлива – и не хочешь иметь детей: зачем, если жить для себя так интересно?
Все мы знаем людей, про которых все думают что-то одно, а в глубине души они совершенно другие. Гораздо сложнее, многограннее, уязвимее. Драматичнее. И чтобы понять их, нужно знать и их тайную сторону. Сегодня я расскажу вам о нескольких таких людях, которых я знал в реальной жизни.
Порой хочется сказать этим людям что-то откровенное о них самих. А потом думаешь: а не слишком ли это будет?.. И этот разговор остается внутри вас, превращаясь в монолог. Так вышло и в моем случае.
Фасад и кулисы
Тебе 21, в тебе 190 сантиметров, ты спортивный блондин – студент хорошего московского вуза. Ты отлично выглядишь, говоришь по-французски, ты прекрасно танцуешь и играешь в теннис. Твоя девушка меньше тебя на голову, она жизнерадостная загорелая красавица с большой грудью. Тебе завидуют десятки людей. Все считают тебя баловнем судьбы.
На второй день знакомства я поговорил с тобой по душам. За час я узнал о тебе больше, чем твой друг – за 10 лет. Оказалось, например, что ты всегда спишь на животе – поза максимальной неуверенности в себе.
Твоя девушка год ходила к тебе заниматься танцами – не потому, что ей нравились танцы, а потому, что ей нравился ты. Но даже через год, когда вы лежали на пляже лицом к лицу и она была уверена, что ты ее поцелуешь, ты испугался. В конце концов она сама тебя поцеловала...
Твоя девушка старше тебя на два года. Она уже окончила вуз и работает организатором мероприятий. Она получает намного больше тебя. Ей все равно, но ты очень переживаешь, тебе опять неудобно.
Ты купил прекрасный профессиональный фотоаппарат. Но твои пейзажи в соцсети за два года лайкнули два человека: конечно, на страничку-то никто не заходит. И ты решил, что ты плохой фотограф, что публика тебя презирает. И ты уже год не включал свой фотик, закрыл свой альбом с пейзажами и даже удалил свое главное фото.
 |
| Человека могут считать баловнем судьбы, хотя внутри он окажется закомплексованным, неуверенным в себе индивидуумом. Фото Pixabay |
Люди восхищаются фасадом твоей жизни, уверенные, что тебе лучше всех. Они не знают, что твоя девушка, почувствовав твою слабость, бросит тебя через несколько дней с миленькой улыбкой и тебе станет больно даже слышать о ней. Ты еще и сам этого не знаешь...
Что так надломило тебя? Откуда этот страх в столь могучем молодом теле? Развод родителей в твоем детстве? Неопытность юности, когда человек идет по миру, ослепленный своими чувствами и желаниями, падая в ямы, проваливаясь в пропасти?..
Тебе все завидуют, а ты продолжаешь стремительно извиваться в своем хаус-танце, который заменяет тебе любовь.
Венец творения
Твои предки-цыгане кочевали в таборе, пили, гуляли и плясали. Побирались и нищенствовали, играли в кабаках и гадали по руке. Твои предки-крестьяне молчаливо пахали землю, ели из общей плошки, а глава семьи – большак – шлепал по лбу огромной ложкой того, кто брал еду вне очереди. И те, и другие исправно размножались, потому что так делали их отцы, деды, прадеды. Да и как иначе?..
Твоя мама – инженер, добрая, обаятельная, но не знающая личного пространства. Твой отец – техник, ремонтник печатных машинок – не нашел себя, когда на смену им пришел компьютер. Не переучился, остался без работы, запил. Мама загуляла. Обоим было до тебя мало дела, хотя ты единственный ребенок. Так прошло твое детство. Когда тебе было 23, твой отец ослеп. Потом у него отнялись ноги. Потом он повесился в гостиной.
Ты сделала себя с нуля. Окончив гоповатую школу, ты получила сначала одно филологическое образование, потом другое. Ты стала специалистом по кадрам. Ты упорно переходила из одной компании в другую, на все более хорошие условия. И везде тебя хвалили и повышали. Ты купила «Мерседес».
Ты путешествуешь по миру. Ты строишь свое тело, ходишь на фитнес, на танцы. Ты умеешь писать хорошие стихи. Ты – душа общества. Тебя многие хотят и многие любят. Ты счастлива в личной жизни. Тебе уже за 30, но ты по-прежнему не хочешь детей. А зачем, если жить для себя так интересно? Зачем, если твой род достиг в тебе пика? Куда еще развиваться венцу творения?..
Так культуры и цивилизации погибают, пережив свой высший расцвет.
Воительница
Ты кроешь по телефону знакомых и деловых партнеров. Останкинская башня не в силах тягаться этажностью с твоим матом. Ты искренне веришь в то, что тебе не везет в личной жизни «из-за чрезмерной интеллигентности».
Ты презираешь тех, кто получает меньше 2000 долларов в месяц, и прилипаешь к моей спине, когда я прохожу через турникеты метро – чтобы не платить за себя.
Ты веришь в честность, справедливость, добро. Ты потребовала у мужчины 20 тысяч рублей еще до того, как ему отдаться. Он мягко, как бы извиняясь, отказал. Теперь ты считаешь его последней козлиной – и пытаешься взять меня в союзники.
Ты вообще пытаешься взять меня. Едва войдя ко мне в квартиру для занятий английским, ты начинаешь заниматься мной. Темпераментно жалуясь на жизнь, ты хохочешь на весь корпус и пытаешься дергать меня за разные части тела. Я вижу, что ты хочешь меня. Но я не хочу, чтобы крыли матом потом меня и чтобы у меня вымогали 20 тысяч.
Ты судилась с работодателем, а потом и с родителями. Ты считаешь, что тебя обижают, и дерешься с миром как тигр, с энергией взвода. Ты – толпа из одного человека, ты – армия. Друзья называют тебя Каплан, поскольку ты тоже стреляешь в мозг. Но вне постели девушка должна быть плавной…
Когда ты уходишь, я проветриваю квартиру от запаха твоих резких духов – и от мата.
Ты надеваешь для меня маечку с кроликом «Плейбоя». Я весьма польщен, но что у тебя под маечкой? Где сердце твое, Каин? Оно все съедено борьбой, жесткостью. У тебя уже предраковое состояние, потому что твоя война разрушает не только мир, но и тебя. Да, у тебя жуткие родственники, которые порушили твою психику, но ты давно уже взрослая, у тебя должна быть своя голова. Подумай, остановись. Брось свой меч, или он убьет тебя саму.
Развязная скромность
Ты громко рыгаешь в обществе, чтобы показать людям свою смелость и самобытность. Ты даже приучил рыгать в обществе свою очень красивую подружку, за что одногруппницы стали рьяно ее стыдить. Но было поздно: отучиться она уже не смогла: к хорошему привыкаешь.
Когда ты переходишь с кем-нибудь дорогу по зебре, то любишь сталкивать его с белых полосок с воплем:
– Провались в лаву!
Когда твоя миролюбивая татарская приятельница сказала, что будет праздновать Навруз, ты воскликнул:
– Ты не можешь праздновать Навруз, потому что ты неонацистка!
Когда у твоей симпатичной приятельницы выскочил на лице маленький прыщик, ты кричал ей:
– Ты уродливая и страшная, а красивый у тебя только прыщ! Я назову его Жизель и буду с ним разговаривать!
После чего ты трогательно подавал милостыню всем бабушкам-нищим.
Ты любишь закатываться гомерическим хохотом с ревом, завываниями и поросячьими визгами.
Одно время ты встречался с девушкой, которая тоже любила быть шумной и эпатажной. Но через пару месяцев она тебя бросила, и с тех пор у тебя никого не было.
Тебе понравилась как-то другая девушка – юная красотка модельной внешности. Когда тебя попытались с ней познакомить, ты в ужасе убежал, красный и в поту, и долго еще читал Блока, чтобы успокоиться.
Когда при тебе говорят о любви, сексе, счастье, ты сразу никнешь, увядаешь и забиваешься в уголок.
Ты выбил себе на предплечье татуировку: жуткий зомби с коробкой конфет и цветами в руках.
Ты одинок, ибо чем сложнее человек, тем сложнее его любить. Никакая отрыжка, никакая лава, никакой поросячий визг не прикроют твоей беззащитности. Экзотический цветок посреди газона, ты долго еще будешь учиться жить с одуванчиками.
