Сказка про кардиган

Жил-был на вешалке в магазине серый кардиган. Он был довольно тонким, теплым, мог стираться в машинке, был отличной длины и хорошего качества. Но он был серым и слишком простым. Не было у него ни ярких полосок, ни блестящих пуговиц, ни картинок, ни вышивок, не мог он похвастаться ни рельефным орнаментом, ни манжетами. Висел он на вешалке с утра до вечера.

Мимо, не замечая его, проходили красивые женщины, иногда (и это были счастливые моменты) они трогали его руками, но быстро шли дальше к вешалкам, на которых висели яркие платья и цветные блузки. Женщины снимали с полок футболки в цветочек и дырявые джинсы, примеряли толстые свитера и объемные шарфы, а кардиган все висел и висел в своем углу.

«И зачем меня только сшили таким скучным? – жаловался он зеркалу по соседству. – Никто не хочет забрать меня с собой, я никому не нравлюсь, а внимание привлечь к себе мне совершенно нечем». «Не расстраивайся, – утешало его зеркало. – Мимо меня проходит много красивых женщин, они примеряют массу вещей, смотрятся в меня, улыбаются и покупают все эти вещи, а потом, спустя несколько месяцев, приходят снова, опять покупают, но взгляд у них растерян и они как будто ищут что-то, но не могут найти».

«А я-то тут при чем? – удивился кардиган. – Не думаешь же ты, что они ищут меня?»

«А ты не расстраивайся раньше времени, вот увидишь, настанет и твой черед», – загадочно подмигивало ему зеркало в ответ.

В один прекрасный день в магазин зашли две подружки, одна из них была на каблуках, в клетчатой юбке и красной блузке, вторая в джинсах и футболке с Микки-Маусом. «И вот представляешь, я с утра вывернула весь шкаф, – донеслись до кардигана обрывки разговора, – буквально весь, перемерила все рубашки, свитера, и ничего не подходит, ну то есть они, конечно, хорошие, но с этой дурацкой разноцветной клеткой ничего не сочетается. А надеваю черный пиджак – скучно, строго и плакать хочется. И вот как мне ее носить теперь?»

«Да, незадача, – соглашалась подруга. – Знаешь, я к этому Микки-Маусу тоже толком ничего подобрать не могу, все толстовки-кофты пробую – девушкой из спортзала становлюсь, а как обратно в городскую девушку превратиться – не знаю».

«Давай всякого разного наберем и перемеряем! Ну хоть что-то должно же найтись! И друг на друга посмотрим!» – с этими словами девушка на каблуках повернулась к вешалкам и стала выбирать вещи. Полосатый свитер, коротенький свитшот...

«Не больше шести вещей в примерочную», – гласило объявление. «Один, два, три», – наблюдал кардиган. За прошедший месяц он научился считать до 1000, именно столько девушек проходило мимо него каждый день. Что-то екнуло в его нежном шерстяном сердце. «Была не была, – подумал он. – Терять мне все равно нечего». С этой мыслью он нежно протянул рукав, схватился за молнию пышного цветастого бомбера и не прогадал: бомбер отправился в корзинку, утаскивая его за собой. Девушка на каблуках была занята разговором с подругой и не заметила чужака.

«Ну что, пошли мерить? У меня хорошее предчувствие», – двинулась в сторону примерочных девушка с Микки-Маусом.

«Сколько у вас вещей? – поинтересовался продавец. – Давайте посмотрим... Так, семь на двоих, ладно, проходите».

Занавеска за девушками задернулась, и начался спектакль преображений и превращений, столь обожаемый и одновременно ненавидимый многими из нас. Обратно в корзинку полетел короткий свитшот, не пришелся по нраву свитер с цветочками.

«Так, а это ты взяла?» – спросила девушка с Микки-Маусом, выуживая серый кардиган со дна корзины.

«Нет, я думала, это ты, – отвечала девушка на каблуках. – Ну давай померяю, раз уж все равно прихватили».

Да, это был его звездный час. Он мягко расправился на плечах, нежно стек вниз неощутимой легкостью тонкой шерстяной ткани и свободно повис, не обтягивая силуэт, но добавляя мягкости и тепла, столь нужного в эти промозглые месяцы.

«Слушай-ка, – замерла девушка на каблуках. – А по-моему, неплохо».

«Ну-ка, повернись», – недоверчиво откликнулась девушка с Микки-Маусом.

Но он знал, что и на спине он безупречен. Он столько раз представлял этот момент, что замер, не дыша, стараясь висеть максимально ровно, не касаясь талии. «Ну-ка, а ты померь». Кардиган перекинулся на плечи подруге, заботливо укутал Микки-Мауса и снова посмотрелся в зеркало. Именно так, не придерешься.

«Знаешь, а пожалуй, что-то в этом роде я и искала. В нем я больше не девушка из спортзала, но мой Микки-Маус со мной и мне тепло. И с джинсами отлично. Кто бы мог подумать, такая безликая штука, в жизни бы не сняла его с вешалки сама...»

«Девушка, скажите, а второй такой же есть?» – выглянула из-за занавески та, что на каблуках.

«Должен быть, у нас их много было. Подождите минуточку».

И да, это была победа. Несколько секунд он раздумывал, с кем бы он хотел разделить главную часть своей честной шерстяной жизни. Будет ли приятней хихикать на полке с принтованными футболками или вести светские беседы о жизненном балансе с юбками-карандашами. «Да какая в конце концов разница! Главное, я больше не буду висеть и пылиться на дальней вешалке. Я увижу главные улицы города и красивые дома, буду ходить по гостям, а если повезет, то и ездить в путешествия в дальние страны. И я точно подружусь с остальными обитателями шкафа, характер у меня ровный, спокойный, и на фотографиях я отлично получаюсь».

В какой-то момент кассиру показалось, что из пакета уходящей покупательницы вытянулся серый рукав и помахал зеркалу. Он готов был поклясться, что видел это собственными глазами. Но спустя секунду усмехнулся: «После восьми часов на кассе и не такое привидится», – и принял корзинку с вещами у следующей в очереди покупательницы.