Как покататься на "летающей рыбе" в Тунисе и остаться в живых

Обитатели сафари-парка «Фригия»: морской котик делает стойку во время выступления... Фото автора

– Куда мы попали?.. – спрашивали мы в ужасе. – Мы точно в Африке, а не в Арктике?..

О пляже и мыслей не было. Потом потеплело. Днем на солнце было жарко, но в глубокой тени даже в обеденное время в шортах и футболке можно было изрядно замерзнуть. В последние дня четыре установилась дикая африканская жара, когда в тени за 30, а на солнце ощущаются и все 50. Так прохладная «питерская» весна прямо на глазах превратилась в знойное африканское лето.

Во многих мусульманских странах Ближнего Востока полно высохших пальм вдоль городских улиц и междугородных шоссе. Выживает только то, что регулярно поливают, то есть сады частных отелей. Но в Тунисе много зелени и в городах, и между ними. В конце весны – начале лета там полно разноцветных, ослепительно ярких олеандров, роз, финиковых и веерных пальм.

Красивыми желтыми цветами покрыт даже кактус. Более того, он дает вкусные и сочные сиреневые плоды, которые лучше покупать у торговцев. Как-то раз я решил нарвать побольше этого лакомства самостоятельно, но осекся на первом же плоде. Он оказался покрыт мелкими, почти невидимыми иголками, которые я выковыривал из пальцев минут 20, – и это после одного легкого прикосновения к одному-единственному плоду.

В Средиземном море нет кораллов и золотых рыбок. Но во время морской прогулки на катере мы видели метровых черепах, которые преспокойно плыли вдали от берега.

Также в конце весны мы видели стаи птиц, которые летели на север. Когда всю жизнь наблюдаешь, как птицы осенью улетают из твоих краев в Африку или на Ближний Восток, то вид птиц, улетающих из Африки в Европу на лето, не может не удивлять. Чувствуешь себя так, будто попал за кулисы театра и застал актеров за гримировкой и повторением ролей. Или фотомодель за переодеванием.

– Ага! – воскликнули мы. – Так вот чем вы занимаетесь, когда мы вас не видим!..

Но птицы продолжали лететь в Италию. «Собака лает – караван идет», – вероятно, подумали они.

Кстати, каждый вечер вдоль моря ходили караваны из верблюдов и лошадей. Часть животных просто гуляли, часть – возили туристов. Как-то раз я с разрешения погонщика погладил одного верблюжонка. Он оказался пушистым. Верблюжонок, конечно. Хотя погонщик, вероятно, тоже, но этого я уже не проверял. Кстати, одеяло из верблюжьей шерсти, которым мне довелось укрыться 12 лет назад в зимней поездке в Израиль, было самым тонким – и одновременно самым теплым в моей жизни. Верблюжье – значит, отличное!

В другой раз всадники ехали на своих лошадях стоя и прямо так, по-голливудски, по берегу моря ушли в закат. Чтобы сбить пафос картины, добавлю, что, когда я начал снимать их на видео, они закричали мне:

– Папарацци!

Есть стереотип, что вся Северная Африка – сплошная пустыня Сахара. Это не совсем так. Вдоль побережья простирается субтропический средиземноморский пейзаж, похожий на Южную Европу, например на Крит. Подальше от моря идет лесостепь, еще дальше – степь. Постепенно она становится все суше и суше, переходит в полупустыню с вкраплениями розовых соленых озер. И лишь за всем этим, километрах в 200 от берега, начинается тропическая пустыня Сахара, самая большая жаркая пустыня на земле. (Самой большой пустыней всех видов является Антарктида, что мало кто знает.)

Этот экзотический пейзаж перемежается неслабыми кучами мусора вдоль дорог. По сравнению с Москвой это выглядит диковато, но в российской глубинке тоже можно такое встретить.

Любопытен тунисский сафари-парк «Фригия». Запомнились две огромные черепахи, рядом с которыми в листьях капусты ползал крошечный черепашонок размером с большого жука. Был и благородный редкий белый тигр, который рождается один на 10 тыс. оранжевых. Это прекраснейшее из земных созданий мы застали за справлением большой нужды.

– Феи тоже какают, – философски заметил я под одобрительные возгласы окружающих.

Когда мы подошли к площадке с кенгурятами, работник сафари-парка молча, практически насильно сунул нам в руку еду и заставил их кормить. После чего потребовал за это плату. Когда мы дали ему 5 динаров (100 рублей), он сказал, что этого мало и мы должны ему 10 динаров. В Уголовном кодексе Российской Федерации это называется «навязывание платных услуг».

С жирафами вышло как-то почестнее. Там никто не приставал и было заранее объявлено, что плата за кормление жирафа – 10 динаров. Учитывая размеры животного, на кормление выстроилась очередь. Надо сказать, что жираф ел очень аккуратно и ни разу не зацепил меня зубами, а в конце даже преданно лизнул меня в щеку. Вот такой у меня был верный Трезор – самый высокий в мире и весом в тонну.

Еще в автобусе тунисский гид, и внешне, и по манере держаться похожий на Раджа из «Теории Большого взрыва», по-русски объявил нам, что в сафари-парке нас ждет «спектакль морских котиков». Я живо представил себе морского котика со скипетром и в царской одежде, кричащего пафосно-надрывным баритоном:

... а жираф ждет, когда его покормят. Фото автора

Дело в том, что в Тунисе большинство населения в той или иной мере владеет французским языком. А spectacle на нем – это любой вид, зрелище, представление, необязательно театральное.

Котик не цитировал ни Пушкина, ни Шекспира, но быстро плавал, высоко и часто выпрыгивая из воды, и стремительно скользил по мокрому полу, как торпеда. За все это его кормили рыбой. Можно сказать, что он получал свой бакшиш как истинный тунисец.

Огромное и глубокое Средиземное море, которое медленно нагревается и делает тунисскую весну довольно прохладной, служит также источником водных развлечений. Одно из них – так называемый диван. Несколько человек залезают на плотно надутый гигантский матрас со спинкой и подлокотниками. Его привязывают к моторной лодке, которая гоняет это хозяйство по морю со скоростью автомобиля.

Диван ассоциируется у людей с комфортом и ленью, поэтому мы решили, что это самое безобидное из водных развлечений. Каково же было наше удивление, когда мы из-за скорости лодки стали подпрыгивать на диване на каждой мелкой волне, как на крупном ухабе! Мы цеплялись за поручни из последних сил, чтобы просто не вылететь с матраса и не врезаться в воду на скорости 60 км в час. На виражах, которые закладывали наши провожатые, было ощущение, что падение в воду неизбежно. После 10 минут катания на диване мы чувствовали себя так, будто полчаса тягали гири, настолько сильно надо было держаться.

Впоследствии выяснилось, что этот аттракцион не самый мягкий, а, напротив, чуть ли не самый жесткий из того, что там есть. Достаточно сказать, что истерические вопли катающихся на диване были слышны на нашей лоджии с расстояния в несколько сот метров – перекрывая прибой, ветер и все остальное.

Был там и другой аттракцион – «Летающая рыба». Это особый матрас, который тоже привязывают к моторной лодке. Во время катания на большой скорости он то взлетает метра на два над водой, то плюхается обратно. Там человека тоже никак не закрепляют, он просто цепляется за поручни, полагаясь исключительно на свою силу, выносливость и удачу. После дивана мы на такое уже не решились.

Был там и парашют, который, что характерно, тоже привязывают к моторной лодке. Она плывет по морю и тащит за собой парашютиста на высоте 50–100 м. Наш полет длился минут 15. Половина этого срока ушла у меня на то, чтобы побороть страх и привыкнуть к этому зыбкому ощущению полета на большой высоте. Вторую половину полета я чувствовал себя уверенно, по-хозяйски рассматривал сверху крыши прибрежных отелей. Вдалеке от берега мы увидели сверху лодку, на дне которой молодой человек и девушка нежно и откровенно обнимались, искренне веря в то, что их никто не видит.

– Смелее! – закричал я им с небес. – Больше страсти! Женщины любят дерзких!..