Не говорите про завтра – это мифическое время, которого может и не быть

Детство – пора мечтать, думать о будущем, грезить о невозможном. Фото Pixabay

Как говорил Чехов, жить для того, чтобы умереть, вообще не забавно.

Наличие смысла в жизни до какого-то определенного момента вообще не заботит. Живешь себе преспокойно, наслаждаясь самим фактом своего существования. Ходишь в садик, потом в школу, позднее – на лекции. Читаешь, учишь, узнаешь, сочиняешь, получаешь оценки от учителей и подзатыльники от родителей. Дергаешь за косички, пишешь записочки, даришь жвачку, караулишь у подъезда, схватываешь фингал от кулака хулигана. Ухаживаешь за девушками, обрываешь клумбу, читаешь стихи, счастливо не спишь по ночам. Периодически влюбляешься так, что даже нечаянно заскочившие в голову мыслишки разлетаются под натиском юношеского романтического безумия. Мечтаешь, думаешь о будущем, грезишь о невозможном, строишь колоссальные планы и вынашиваешь невероятные идеи. Встречаешься с друзьями. Тусовки, кино, танцы, выставки, лыжи, коньки, пляж… Чья-то дача, палатка, гитара, лес.

Мелькание мест и сюжетов у всех несколько разнится, однако нас роднит и сближает априори беззаботное отношение к жизни как к таковой и к самому факту собственного существования.

Но в один совсем не прекрасный день ты понимаешь, что день вчерашний, оказывается, был прожит зря и эти бесцельно потраченные сутки уже не вернуть никогда. Все, баста! Фарш невозможно провернуть назад, и время ни на миг не остановишь. Началась взрослая жизнь. Со всеми ее невеселыми атрибутами – зарплатой, костюмом, севшим зрением, хрустом в коленях, ипотекой, страхом перед будущим и сожалением о растраченном времени.

А время, да – оно теперь несется. И ты никогда за ним не успеваешь. Раньше дни были бесконечными, предвкушения мучительными, а ожидания – убивающими. Ты не мог дождаться свидания, поездки, утра, гонорара, Нового года, фестиваля, лета. Теперь успеваешь утром соскрестись с кровати, доползти до работы, выпить кофе… Только-только начинаешь приходить в себя, и даже где-то в глубинах сознания какая-то мыслишка зарождается… А нет, прошло. Уже пора снова на боковую, иначе с утра не сможешь запустить по новой ежедневный маховик. И вот изумляешься этому преломлению времени – вроде бы и сделать ничего значительного и достойного собственной гордости не успел, а так устал, так устал…

С какого-то момента перестаешь понимать и воспринимать тех, кто младше тебя. Они теперь – это они. И они – не то что мы. Не то что раньше были мы, в наше время. Все было по-другому у нас. А у них… У них падение нравов, крах морали, крушение идеалов, кризис мыслей. На кого мы этот мир оставим? И хотя понимаешь, что оставлять тебе особенно и нечего, кроме опавших волос, рухнувших надежд и пропавших мечтаний, но все равно переживаешь за то будущее, в котором не окажешься.

Главное утешение в жизни – то, что рядом есть те, с кем приятно. Фото Pixabay

Все меньше получаешь наслаждения от гранитного Достоевского с его нездоровым максимализмом и напыщенными речевыми пассажами персонажей. У Достоевского время – нервная вечность. Зато все больше тянешься к Чехову с его простыми человеческими радостями, дружеской простотой, крыжовником и березками. У Чехова время – душевное мгновение.

Все чаще думаешь – «А если бы я тогда…» – и при этом понимаешь, что жалеть о сделанном, а тем более о несделанном – самая пустая затея на свете. Но все равно жалеешь. А если в тот раз вот так бы было, а тем летом вот эдак… Для применения научного метода нужно бы прожить несколько жизней и потом их сравнить – в какой из жизней лучше получилось по шкале ценностей? А у тебя только одна, и ты даже не знаешь наверняка, когда ошибался, а когда действовал правильно.

И столько всего несделанного, несказанного, ненаписанного. Невыпитого, неотпразднованного, неувиденного, непрожитого, через себя не пропущенного... Когда уже, когда? Начать с понедельника? С нового года? С дня рождения? Не говорите, что нужно было сделать вчера – его уже нет. Не упоминайте про завтра – это мифическое время, которого может и не быть. Кирпич с крыши, разлитое Аннушкой масло, коронавирус – да мало ли из-за чего может не наступить завтра. А сегодня? А сегодня столько дел, и усталость, и погода, и начальство, и дети, и международная обстановка, и импичмент в Штатах. Даже Гондурас, и тот беспокоит.

Что утешает в эту мартовскую хандру. То, что рядом есть те, с кем приятно. Говорить, молчать, думать, чихать, выпивать, ругаться, обсуждать, спорить. Гулять, стоять, лежать, бежать, прыгать за мячом и лететь в тартарары. Обнимать, целовать, похлопывать, шлепать, жать руку. Сейчас о них порой думаешь реже, чем о коронавирусе. Но они есть. И это вселяет оптимизм и надежду.