Коронавирус превращает человека в Буратино и Синюю Бороду

Без защиты теперь вход в метро заказан. Фото агентства «Москва»

Сидим в вагоне метро. Душно. Мужчина напротив вдруг захлопывает книгу, весь изгибается, как будто сиденье под ним раскалилось, запрокидывает голову. И наконец разрядка – сдергивает маску на шею и оглушительно чихает в пятерню. Потом еще и еще. Аккуратно утерев нос пальцами, он возвращает маску на место и исподлобья осматривает окружающих. Деликатный, пытается понять, не побеспокоил ли его чих кого-то. На окружающих же жалко смотреть – освободили вокруг мужчины полукруг, напирают друг на друга, как жуки, пытающиеся вылезти из стеклянной банки, опасаются, как бы коронавирус не перелез на них. «Мужчина, ну что же вы рот не прикрываете!» – не выдерживает сидящая рядом начинающая пенсионерка в маске со стразами. «Как же, я ладошкой!» – бурчит тот и открывает книгу, показывая, что разговор окончен.

Людей в метро вообще интересно рассматривать, это же как зоопарк, только билет стоит меньше 50 рублей. А в эпоху коронавируса наблюдать стало еще занятнее – как если бы часть животных в вольерах еще начала носить маски. Да еще как носить. Представитель ВОЗ, увидев, как наши люди это делают, через пять минут лежал бы на полу вагона в позе эмбриона и, раскачиваясь, как умалишенный, упрашивал бы маму забрать его обратно в стерильный офис.

Казалось бы, маска и маска, напялил на лицо, куда приляпалась – там и защитит. Но нет, не таков потенциальный пациент ковидной реанимации. Хочется ему сложностей. Встречались даже люди, которые носят маски, как врачи или иноагенты какие, так, чтобы и рот, и нос были закрыты, чтобы плотно прилегала, чтобы менялась каждые три часа. Это, конечно, перверты, таких первыми отключают от аппарата искусственной вентиляции легких.

«Синяя борода»

А как же надо? Есть вот, например, стиль «Синяя борода». Кто ни разу не ходил так, пусть первый бросит камень. Просто в сторону бросьте. Так вот, берется масочка классической голубоватой коллекции, аккуратно надевается на обозначенное врачами место лица, а потом энергичным движением – шрык, и на подбородок, готово. Говорят, если маска из белой коллекции, получается подстиль «Дедушка Мороз», но что останется белым после недели ношения в кармане? Элегантная округлость, которая была изначально получена при надевании маски на нос, идеально гармонирует с выпуклостью подбородочного выступа. Маска сидит, как будто ее сюда и кроили. И защита от вируса, и аксессуар, и сморкнуться можно, и элемент высокого стиля – все примерно за 20 рублей, доступно даже бездомному моднику или обманутому дольщику.

«Буратино»

Но мы же не бездомные, не дольщики, нам надо что-то поизящнее, да и защита нужна побольше, вирус-то уже, говорят, переходит в эпсилон-стадию, опасность рядом. Потому берем опять же голубенькую (хотя и другие подойдут), опять же лепим на носоротовые отверстия и потом начинаем совершать поступательные, но поочередные движения щеками, так, чтобы маска ползла вниз. Нет-нет, языком не помогать! И-и-и, левой, левой, раз-два-три, левой, левой. Закончили... Метод защиты называется «Буратино» – маска открыла наш красивый нос, а рот остался в томительном плену профилактической медицины. Так организм надежно защищен от попадания заразы, ведь рот, можно сказать, на замке, а нос что? А нос – изящный, и в нем волосы, которые, как известно, – естественный фильтр, и мешают всякой гадости лезть в наш храм души.

«Чернобылец»

Но кто это спускается в глубины преисподней метрополитена, приложив к турникету карту «Тройка» специальным антибактериальным шупом? В противогазе, резиновых перчатках до локтя, бахилах по колено и с канистрой антисептика. Это выживальщик, человек, защищенный в стиле «Чернобылец». Если у вас не было на районе в 90-е военного склада, который удалось разграбить, пока российская армия временно слегка оперлась на коленные чашечки, – уже поздно. Таких противогазов нынче не кроят, все мастера умерли от паленой водки. Просто завидуйте «чернобыльцу», как я сам. Есть альтернативный вариант, но он вам не понравится, ведь не всякий сможет один затвориться в жилище своем. У нас обычно отягчающие обстоятельства – жены, мужья, дети, а у некоторых еще и всякие блохастые члены семьи. Я сам пробовал, но на девятый день пришлось все же выйти за пряным латте и новым мешком наполнителя для кошачьего туалета.

Маска мешает не только дышать.  Фото Reuters

«Наручник»

Но у такого сорвиголовы есть шанс нарваться на «Наручника». Он серьезен, идет чуть скособочась, покачивая брюшком. А может, и ровненько, худыш – не на конвейере же их клепают. Маску, как знают все в эпоху пандемии, снимать нельзя, без нее никуда, а то вдруг санэпидемполиция схватит и попытается отправить в свой ковидный маутхаузен? Или того хуже – оштрафует на 5000 рублей. Средство предохранения всегда должно быть при себе, но куда его прятать, не в карман же? Маска защищает органы дыхания, так что и ее саму надо защитить, а карман ведь наполовину полон микробов, причем так – только у оптимиста. Потому сбережем маску – рукой между резинками шмыг, и тянем на запястье. Вместо часов или над ними, можно выше, да хоть до локтя растяни. Вот хорошо – висит себе пузырем, никому не мешает, чистым атмосферным воздухом обдувается, продолжая при этом защищать владельца и от ковида, и от его полицай-архангелов. Чуть что – натянул забрало – и в домике.

«Чебурашка»

А если вы, допустим, зануда и для вас маску на руке носить негигиенично, есть же для этих нужд и другие приличные органы. Ушей, как и рук, – две штуки, а значит, и возможностей в два раза больше, чем если носить маску на носу по старинке. Так что берем на вооружение метод «Чебурашка» – да что тут рассказывать, открывай пачку масок и делай. Хочешь на левое ухо, хочешь – на правое. На оба сразу – это уже вызов обществу или симптом рассеянности. Лямка за ушной раковиной, масочка по щеке поглаживает нежно, как будто хочет сказать: все-все, милый, успокойся, скоро пандемии конец.

И сразу хочется вернуться в 2019-й, когда все по-старому, без всей этой гигиены, без парацельсова надувательства. Все без масок, сразу понятно, кто не чистил утром зубы, какие -то случайные люди тянут тебе пятюни для пожатия, никто не моет свои руки по 30 секунд с мылом, все жуют в метро – кто вонючую шаверму, кто пирожок с потрохами. Как все это было мило и по-домашнему, и никто не болел, разве что расстройством желудка. И ты вспоминаешь все это и плачешь, плачешь.