Мария Давыдова
Милый котик? Да это просто монстр какой-то! Фото Евгения Никитина
Подъем в 7.00
Тревожная мамаша (ТМ):
– Доктор, он очень плохо засыпает. Прямо вот может лежать и лежать, все ему не так: то света не хватает, то свет мешает, то дверь должна быть открыта, то свет в коридоре зажечь, то мама, изволь быть в комнате.
Мальчик на пороге подросткового возраста (МНППВ):
– Ничего подобного, это я просто спать не хочу. Сам не хочу. Не хочу и не сплю! Это раньше, да, раньше боялся один в комнате иногда, а сейчас сам не хочу.
ТМ:
– Ну, как же сам – ты же меня просишь побыть в комнате, засыпаешь со светом!
МНППВ:
– Ничего подобного!
Доктор:
– Скажи, голубчик, а у тебя бывают страшные сны? Кошмары?
МНППВ:
– Раньше были, когда был маленький. А теперь я хорошо сплю.
ТМ:
– А вот вчера ты мне говорил...
МНППВ:
– Это я пошутил.
ТМ:
– А вот еще он смотрит – нет, я понимаю, конечно, что у мальчиков другие вкусы. Но вот эти вечно кровавые экшены, стрелялки-убивалки – это меня очень смущает. А потом: мама, посиди со мной в комнате...
МНППВ:
– Ничего подобного: я ничего не боюсь, а спать просто не хочу – не хочу и не сплю. Стрелялки-убивалки тут ни при чем.
ТМ:
– А еще, доктор, он рисует всяких оскаленных монстров. И даже коты у него злые, меня это беспокоит, да.
МНППВ:
– Нет, я рисую только добрых котиков!
ТМ:
– И вот – мальчик совершенно не может отличить, что можно сказать взрослому, а что нет. Просто что угодно берет и говорит. А потом уже думает и извиняется. Или наоборот – неистово спорит, что всем послышалось.
МНППВ:
– Мама! Что за хрень ты тут втираешь?!
Доктор падает в обморок.
ТМ:
– Вот! Как, по-твоему, это допустимо?! (с пафосом) В кабинете два взрослых человека, две женщины, наконец...
МНППВ:
– А что я такого сказал?
ТМ:
– Ты сказал «хрень».
МНППВ:
– Ничего подобного, я сказал «дичь»! «Что за дичь ты тут втираешь!» Это вообще цитата.
ТМ:
– Ты сказал «хрень»!
МНППВ:
– «Дичь»!
ТМ:
– «Хрень»!
Доктор (очнувшись):
– Вообще-то я тоже слышала то самое слово. Про которое мама говорит. А ты споришь.
МНППВ:
– Я не спорю!
Доктор и тревожная мамаша (хором):
– Ты сказал «хрень»!
МНППВ:
– Я сказал «дичь»! Это вам послышалось. Коллективно.
Доктор:
– Коллективно с ума не сходят, вместе только гриппом болеют.
МНППВ:
– Иногда сходят. Это как пойдет.
|
|
Вот так дружат-дружат годами, а потом поссорятся из-за сущей мелочи – каких-то микробов. Клавдий Лебедев. Размолвка на террасе. Бурятский республиканский художественный музей им. Ц.С. Сампилова |
– И все время так спорит?
ТМ:
– Да, все время так спорит, совершенно все время.
МНППВ:
– Нет. Я вообще никогда не спорю! Я хорошо сплю, смотрю «Спокойной ночи, малыши!», рисую добрых котиков и никогда не спорю!
Доктор (слабым голосом):
– Хороший мальчик. Надо ему выписать водные процедуры и школьного психолога. А ко мне приходите через месяц. Нет, через два. Или лучше через три.
Вечером того же дня. Мальчик:
– Почему я должен выключать свет?! Разве уже вечер?
Мама:
– Да, сынок, вечер.
Мальчик:
– Никакой не вечер, а вообще даже утро. Или день.
Мама:
– Нет, сынок, сейчас именно вечер. И не просто вечер, а вечер возмездия. Вообще это редкая удача: за один визит к врачу избавиться и от страхов темноты, и от кошмаров, и от привычки спорить. А сейчас я выключу весь свет – да, и в коридоре тоже, закрою дверь и пойду на кухню пить чай. А для тех, кто не спит потому, что просто не хочет, напоминаю: завтра подъем в 7.00. Да, завтра вместо триллера будешь смотреть «Спокойной ночи, малыши!». И не забудь, сынок, нарисовать маме доброго котика!
Непременно кипятить
Мамаша какого-то количества детей на почве постоянных соплей, кашля, детских ОРВИ – с температурой и без, но чаще с температурой, когда приходится ночью менять влажные рубашечки, маечки-футболочки на сухие и держать постоянно под рукой чекушку – для обтирания. Ах да, британские ученые постановили: водка для обтирания вредна. Но чекушка все равно стоит – на всякий крайний случай, если жаропонижающее не подействует. Эта мамаша какого-то количества детей слегка поехала привычками. Раньше она была гостеприимная: сперва гостеприимная барышня, потом хозяйка. Таковой и осталась, только приобрела обыкновение посуду за гостями непременно кипятить. За домочадцами – нет, а за гостями – да. Если бы кто спросил, можно было бы, тщательно подумав, ответить, что свои микробы роднее чужих, а у близкой подруги через две недели на третью непременно какая-нибудь инфекция, поэтому надо кипятить: вдруг сейчас как раз скрытый период и кто-нибудь из детей подхватит инфекцию… Но мамаша многих детей ни в какие рассуждения вдаваться не могла, будучи женщиной занятой, а только каждый раз брала с полки кастрюльку и кипятила. Особенно тщательно вилки и ложки. И еще чашки за гостями. На этой почве и случился разлад: в гости пришла очень давняя подруга, такая, которая почти уже родственник по линии давних отношений. Поели-попили, гостью накормили, чайку налили. Подруга пошла восвояси, а хозяйка, поставив привычно кипятить за ней и обтерев стол, отправилась укладывать младшего. Вдруг подруга возвращается со словами, что забыла в кухне какую-то важную вещь: «Ты иди укладывай, а я сама – и дверь потом захлопну». Заходит, а на плите посуда закипает, из которой ее только что потчевали. Из кастрюльки торчит памятная чашка с котом – «ее» чашка. Произошла ужасная обида под кодовым названием «Она мною брезгует!». Подруги не виделись несколько лет, на дни рождения слали друг другу в почту сухие «поздравляю», и обиженная всем рассказывала про кипящую на плите кастрюльку: «А в ней чашка с котом, тарелка, вилка и ложечка».
Кончилась обида так же внезапно, как началась: та, которая приезжала, всей семьей заболела каким-то невнятным вирусом – пять дней нескончаемой температуры, помноженной на три болеющие персоны, – а та, которая кипятила, через эти самые пять дней явилась под дверь и колотила, пока не открыли. Выпростала из клетчатой сумки ведро морса, достала из-за пазухи привезенные родственницей из Америки чудо-таблетки, разругала всех за нерадивость и отсутствие воли к победе. Вызвала врача из поликлиники, дождалась, разругала также и врача. Сходила в аптеку за антибиотиками, вымыла кошачий туалет и наконец убралась вон. С того дня на поправку пошли не только все члены семьи, но и контуженные дружеские отношения. Возобновились и подарки на дни рождения, и болтовня в скайпе, и совместные чаепития. Чашку с котом достали с верхней полки. Еще через год кот на чашке сделался облезлым от постоянного кипячения, но отчего-то это больше никого не смущало.
Ииииииииии!
Форточка в летнюю, сладко пахнущую цветущей липой ночь открыта настежь, и там, под окном, кто-то надтреснутым фальцетом тянет на одной ноте:
– Ииииииииии...
Поворачиваюсь на правый бок.
– Ииииииииии.
– На левый.
– Ииииииииии.
Закрываю подушкой ухо, делаю из одеяла нору и выставляю наружу сторожевой нос.
– Ииииииииии.
Открываю окно в свежую липовую ночь и сдержанно вопрошаю:
– Что же это такое?! (Громко вопрошать нельзя, потому что ребенок спит, и ему не мешают таинственные звуки, а вот материнские вопли в раскрытое окно вполне могут помешать.) Что это такое?!
Бесплотный голос откуда-то сверху так же сдержанно, вполголоса отвечает:
– Это ко-от.
– Кот?!
– Ко-от, – мягко подтверждает голос спящего и одновременно бессонного дома.
– Ииииииииии....
– Кот?
– Ко-от, – долетает до меня.
И правда, должно быть, кот, потому что очередное «иииииии» вдруг прерывается резким шуршащим зигзагообразным звуком, потом «маааааааууууааааа» – и все, тишина.
– Кот! – повторяю утвердительно.
Бесплотный собеседник молчит, а я еще несколько минут не закрываю окно, думаю: что же он делал, этот кот, издающий в ночи такой странный звук «ииииииии»?
– Медиитировал, – долетает откуда-то сверху одновременно со звуком захлопывающегося окна.
И вместо того чтобы лечь наконец и спать, я принимаюсь записывать про кота, который медитировал, и про бестелесный ночной голос. Чтобы назавтра не думать, приснились мне этот кот и этот голос или действительно все это со мной приключилось.
Дарья Гармоненко
комментарии(0)