Диалоги смутного времени

Самые частые диалоги этого марта о том, кто чем успел закупиться. Фото агентства «Москва»

– Знаешь, когда ядерную кнопку расчехлили, я поняла, что я все-таки русская, – говорит моя подруга.

– И как же, – говорю, – как это с тобой приключилось?

– Просто у меня в тот день такое чувство было странное… только ты неправильно меня не пойми… а то мне и так не по себе.

– Не волнуйся, я принимаю людей со всем дерьмом, что в них есть. Это моя гражданская позиция, – мрачно шучу я.

– В общем, представила я себе этот взрыв – ослепляющий, великий... Небо красное, под ногами гул. И мне стало так хорошо, спокойно... Вот, думаю, если завтра мы все умрем, то ведь уже ничего не имеет значения: работа, ипотека, дедлайны, соцсети, вся эта труха... Это ведь как полное освобождение. Можно просто встать и выйти из офиса, мороженое себе купить, посидеть под солнышком...

– Ты вышла?

– Вышла. Пошла по Бульварному кольцу и чувствую такой нехороший, хтонический восторг. Из офиса звонят – не беру. Иду и думаю, надо ведь успеть сделать что-то важное, что-то самое главное сделать. Но а что, что для меня важное? А я и не знаю. Выходит, что я просто инерция, пустота без целей и чувств? Увидела на скамейке парочку, вспомнила про Сережу, позвонила ему и говорю: «Почему мы с тобой расстались? Только скажи честно, я должна знать». А он: «Да успокойся, не будет никакой ядерной войны, никто на это не пойдет». – «Просто представь, что будет, и скажи: ты меня вообще любил когда-нибудь или нет?» А он: «Я тебя и сейчас люблю». И трубку повесил.

– Это же здорово. Или нет?

Подруга моя кивает.

– Здорово. Я потом все Бульварное кольцо обошла медленно-медленно, чтоб не расплескать. И этот день (пока я думала, что все умрут) был очень счастливым. Если я перед смертью звоню Сереже, значит это и есть самое главное.

– А как ты поняла, что ты русская?

– Да потому что у нас нездоровая тяга к жизни на краю. Мы в нормальных спокойных условиях не функционируем. Нам для этого нужны предельные состояния.

– Это спорно, – говорю. – Я вот в спокойных условиях прекрасно функционирую. Так вы теперь вместе с Сережей?

– Не вместе. Я его сегодня набрала. «Помнишь, что ты мне сказал?» – спрашиваю. «Помню. Только жить с тобой вместе все равно не могу». – «А если бы узнал, что на нас бомба летит?» – «Тогда бы, наверное, смог». Нормально?

– Не очень. Бомба всего 20 минут летит. Я гуглила.

– Ну вот. 20 минут он мог бы со мной прожить. Разве не козел?

На улице солнечно и холодно, но все равно весна. Снег лежит на прошлогоднем газоне черной коростой, а небо ровное, голубое.

– Я вчера зарплату получила. Давай потратим? – говорит моя подруга.

– Всю, что ли?

– Да нет, ядерная война вроде откладывается. Надо на жизнь что-то оставить.

Идешь и думаешь: надо ведь успеть сделать что-то важное, что-то самое главное сделать. Фото Pixabay

Странная в этом году весна. Смута да безвременье. Да еще и машина у меня такая грязная, что даже надпись «помой меня», некогда нацарапанная детьми, едва различима.

Выгребаю со дна ковидные маски и фантики. Протираю стекла. Из подъезда выходит наш сосед по площадке. Он какой-то заслуженный инженер на пенсии. У них с женой двухэтажная квартира с выходом на крышу – типа пентхаус. И когда мы выбирали жилье, то хотели купить эту квартиру, чтобы устраивать на крыше вечеринки и жарить шашлык, но у нас не хватило денег.

В прошлом году, когда я собирала по подъезду подписи против застройки леса, я побывала у этих своих соседей. На полах лежали яркие безворсовые ковры с лезгинскими, кажется, узорами. Удивительно чистые. И я подумала, что живи я здесь – никогда бы не смогла добиться такой чистоты.

Сосед прочитал письмо губернатору против застройки и сказал:

– Мы, конечно, подпишем, только это все без толку. Все равно застроят.

– Ну, хоть попробуем, – говорю я.

– Людей на планете слишком много. Почему, думаете, ковид, чайлдфри, феминизм…

Сосед подписал бумагу, передал жене. Та молча поставила закорючку, похожую на пружину. За все время она не сказала и слова. Тогда мне показалось, что ее молчание каким-то образом связано с коврами.

– Вы гречкой закупились? – спрашивает сосед.

– Нет, – говорю, – только сахаром. 10 кило.

– Это не запас, – говорит сосед.

– А вы чем закупились? – спрашиваю.

– Патронами. Если начнется мародерство – будем отстреливаться.

– Думаете, все так плохо…

...а заниматься нужно освоением космоса: пылающая Венера. Иллюстрация NASA

– Людей на планете слишком много. Люди не тем занимаются. Поэтому в мире войны.

– А чем нужно заниматься?

– Освоением космоса. На это нужно бросать все силы.

– Марса, что ли?

– Лучше Венеры.

– Там же 300 градусов.

– Это из-за парникового эффекта углекислоты. Если запустить туда бактерии, которые ею питаются, – парниковый эффект уйдет и температура будет как в Таиланде.

Сосед бросает бычок в урну точным щелчком и уходит. А я думаю о Венере. Этой весной она кажется мне особенно соблазнительной.