Про то как взрослые переосмысливают историю и великую русскую литературу

Произведения классических русских писателей разжигают огонь в груди, понуждая спасать, бороться и менять мир к лучшему. Фото Unsplash

В детстве я услышала две истории о сокровищах нашего края, обе от отца – любителя под настроение покуражиться над собеседником. Первая байка гласила, что, желая спрятать накопленные богатства в неспокойный период Гражданской войны, кто-то там отлил швейную машинку «Зингер» из золота, а сверху покрыл изделие толстым слоем традиционной черной краски. Кто ж мог подумать, что после золота да ювелирки в списке вещей, подлежащих национализации, окажутся и эти самые машинки? И уплыла она, ох, уплыла золотая, крутанув на прощание швейным колесом. Но, как известно, абсолютно все тайное становится явным. О замаскированном сокровище поползли слухи. И все срочно кинулись пилить-распиливать свои «Зингеры»...

Вещая все это с заговорщическим видом, отец то и дело косился на машинку «Зингер», стоящую у нас в коридоре в качестве столика под телефон.

– Ну что, дать наждачку? – спросил под конец.

А я уже неслась со всех ног к швейной машинке, но не добежала, сраженная в спину залпом отцовского смеха...

Другая история рассказана была по дороге в лес. Мы как раз собирались по грибы, и отец принялся просить нас искать в лесу повнимательнее... да не грибы, а белый рояль!

– Рояль-то этот белый, хоть и из ценных пород, но уж сгнил давно, – сокрушался наш семейный сказочник, – зато под крышкой весь золотыми украшениями набит да драгоценными камнями. Это барин один богатый жил тут, да как понял после революции, что не забрать ему с собой ничего на ту сторону, рояль сокровищами набил да в лесу спрятал, мол, потом заберет. Уверен был, рояль и сгнить не успеет, как царская власть вернется. Закопал да и уехал. А мужиков, что инструмент прятать помогали, так напоил, что они дорогу ни вперед, ни назад вспомнить уж не смогли. Прошли года. Хозяин за роялем, понятное дело, не вернулся. Бывшие слуги- дворовые весь лес перекопали, но найти клад не смогли. И он ведь до сих пор где-то здесь лежит, нашей вятской землицей присыпанный!

– Так зачем мы с перочинными ножиками за грибами идем? – удивлялась я. – Давайте вернемся за саперными лопатками, я там в багажнике видела парочку!

Отцовский хохот был мне ответом.

Главным героем рассказа Леонида Андреева является ничейная собака Кусака. Фото PhotoXPress.ru

А эта история произошла не где-то в глухой деревне, а всего лишь в 7 км от столицы, в небезызвестном Наукограде. Учительница, краснодипломированный специалист, разоткровенничалась с семиклассниками.

– Понимаете, козлятушки, иногда лучше пнуть, чем приласкать!

…Обычный урок литературы. От звонка до звонка чтение по цепочке, что не успели – на дом для обязательного прочтения. На следующем уроке – обсуждение минут на 10. А потом снова чтение по цепочке. Такая вот сансара ускоренного действия.

Так вот, обладательница красного диплома нас, учеников, не утомляла ни терминами, ни анализом, ни написанием сочинений. Прочитали, выслушали мнение учителя о произведении – и пошли «проходить» дальше. А мнение это, похоже, базировалось на философии домохозяйки, пересмотревшей сериальных страстей. К литературоведению оно не имело никакого отношения. Зато раскрывало до донышка (не нырять! Там неглубоко. Головой можно повредиться) душу учительши.

В этот раз она молниеносно объяснила подростковой аудитории идею «Кусаки» Леонида Андреева:

– А как вам «добрые люди», козлятушки мои? Эти добрые люди запросто хотели собачку пристрелить. А дело все в том, что если собачку жалко, поставьте ей за забором миску с едой, но не приручайте. Поймите, иногда лучше пнуть, чем приласкать.

Вот и все. Вся идея «Кусаки» в том, чтобы научить нас – бездомных кормите, но не приручайте. А если бездомные подойдут к вам поближе – бейте чем ни попадя и бегите.

Байка гласила, что кто-то отлил швейную машинку «Зингер» из золота, а сверху покрыл ее толстым слоем черной краски.  Фото Unsplash

– стилистически рассказ наполнен оксюморонами (и вот для чего? чтобы научить пинать?);

– символика деталей потрясающая, взять, например, хоть то, что Кусака прячется в крыжовнике (а это ведь «христов терн»);

– история с именами героев непростая: Илюша, который появляется в рассказе на пару строк, имя получает сразу, да какое богатырское... Леля, она же Ольга, она же «святая», сначала предстает перед читателем милой безымянной девушкой, а Кусака и вовсе «Она», даже собакой ее не сразу в рассказе обозначают.

Если коротко: рассказ этот о существах беззащитных и страдающих перед лицом злых людей и жестоких обстоятельств, но самых верных и преданных, если их приручить, накормить, обласкать. Так что еще до Сент-Экзюпери было сказано: ты в ответе за тех, кого приручил.

Об идее этого рассказа известно и со слов самого автора. В письме к Чуковскому Андреев объяснял: «Мне не важно, кто «он», герой моих рассказов: поп, чиновник, добряк или скотина. Мне важно только одно: что он человек и как таковой несет одни и те же тяготы жизни. Более того, в рассказе «Кусака» героем является собака, ибо все живое имеет одну и ту же душу, все живое страдает одними страданиями и в великом безличии и равенстве сливается воедино перед грозными силами жизни».

Без вины виноватая Кусака в конце рассказа воет монотонно, без надрыва, но у нас, читателей, надрывается сердце... И хочется (так хочется!) встать уже с дивана, надеть костюм супергероя и наподдать этим грозным силам жизни.

А для этого у нас есть супероружие – фанфики (если кто не в курсе, от английского fan fiction – фан-литература, любительские сочинения по мотивам популярных литературных произведений). И огонь в груди, разожженный произведениями русских писателей. Мир менять к лучшему... Бороться... Спасать... Исправлять ошибки... Тогда есть шанс не превратиться из козлятушек в козлов.

И упаси нас Пушкин, чтобы русская литература призывала к тому, чтобы пинать!