Современное акынство

Портреты Криса Флойда, которых можно увидеть в Летнем музее: Мила Йовович, Гай Ричи, Дэнис Хоппер.
Фото предоставлено маркой:ff

Чем и как меряется время? Где и на чем оно оставляет свои очень видные родимые пятна? Моя бабушка, будучи 15 лет от роду, в 1930 году была познакомлена (своей же матерью) с, например, Владимиром Маяковским – в троллейбусе, он был мрачен и через две недели после того, конечно, застрелился. В конце 60-х к моему трехлетнему старшему брату на улице подошла Фаина Раневская и, узнав, что мальчика зовут Киюша, отвечала, что ее можно называть тетей Фуфой. В 20-е по Москве ездил Маяковский, в 60-е ходила Раневская, а вот в 1994-м по Манчестеру явно шлялся никому еще не известный Ноэль Галлахер, со временем идол поколения и просто живой памятник самому себе (во всем виновато название Oasis), и где-то там ему повстречался такой же ничем пока не примечательный молодой Крис Флойд – и вот получились фотографии, из которых стало ясно, что один – будущая звезда, а у другого на них нюх.

Это все – знаки времени, по которым по прошествии десятков (ну или в худшем случае – сотен) лет будут отгораживать одну эпоху от другой. Некоторым из нас дано право такие знаки расставлять или даже разбрасывать.

Нюха на звезд недостаточно, чтобы стать героем Летнего музея марки:ff, который открылся два года назад в Столешником переулке. Для этого нужно как минимум уметь поймать в глазах у этой звезды беса за хвост – или почесать спину звездному самолюбию – или взбесить спесивую модель настолько, чтобы ярость в кадре оставила потом всякого зрителя без оружия. Крис Флойд – как и один из предыдущих героев Летнего музея, тоже британец Лоренцо Аджиус, – как бы скромный парень, как бы труженик, как бы деятель тени contemporary culture (потому что фотография, как правило, творится в тени, оттуда удобнее видеть мишень). Но эта тень и есть та самая питательная среда фотографического ремесла, отдельные произведения которого легко перелетают через забор на соседний участок – на территорию искусства, откуда уже нет дороги назад.

═

Поэтому так сложно не перепутать и понять, кто там из них художник, а кто решил рядом постоять – но для этого и существуют на свете музеи, и для этого мы придумали и запустили свой Летний музей – который теперь уже прижился, врос корнями и, высоко подняв подбородок, открыл свой третий сезон в главном московском переулке.

И это и есть справедливость: ведь существуют на свете летние кинотеатры (где над тобой только небо, а впереди – кино), летние стадионы и летние веранды, а вот летнего музея раньше не было. А тем временем – Москва, кажется, стала городом, по которому так здорово гулять. Вот – летнее кафе. Вот – летние бульвары, почти как в Вене или в Париже. А вот – Летний музей, с которого – кто знает, – может быть, и начинается отсчет нового московского времени.