Анастасия Баркар
Арлекин – главный персонаж гастролирующей по России труппы комедии дель арте.
фото с сайта Чеховского фестиваля
Актеры комедии дель арте всегда были плотно связаны с гастролями. Новые города, новые страны – это привычно, это радует и мобилизует. Тем более что новые страны – это всегда возможность испытать себя на «рочность. Возможность подчинить себе аудиторию, говорящую и воспринимающую окружающий мир совсем на другом языке. Подчинить средствами, которые не дано постичь никому, кроме актеров комедии дель арте.
Нынешние более чем двадцатидневные гастроли театра Piccolo по российским городам – акция беспрецедентная. И для нашей страны, в которой, как правило, все достойное внимания с театральной картины мира доступно лишь зрителям Москвы и Петербурга. И для миланского театра, для которого гастроли длиной месяц в одной стране тоже весьма необычны. Однако благодаря Чеховскому фестивалю, задумавшему и осуществляющему этот проект, все оказалось возможным.
Еще оказалось возможным (уже для критика) посмотреть спектакль в Ханты-Мансийске два дня подряд. В переполненной желающими попасть на «Арлекина» Москве это было практически нереально. Здесь же получилось увидеть, заметить, почувствовать то, о чем прежде даже не думалось. Во втором спектакле на сцену концертно-театрального центра «Югра-Классик» в роли Арлекина вышел Ферруччо Солери. Из двух составляющих легенды на сцене осталась только одна – сам спектакль Джорджо Стрелера.
Причем оставшаяся легенда тут же стряхнула с себя всю музейно-мемориальную ответственность и предпочла притвориться обычным спектаклем. Хорошим спектаклем, ярким, живым. Бесконечно любимым своими исполнителями.
И надо сказать, это непредвзятое мнение критика. Первой поняла разницу публика. Если днем раньше зрители искренне пытались «почувствовать» великий спектакль, но приходило лишь понимание величия, которое выражалась в вежливых аплодисментах в конце каждого акта, сдержанном смехе и почтительной овацией в финале. То на следующий вечер вздохнули, словно освободившись от ответственности «восприятия легенды» и зрители. Смех в зале зазвучал примерно на пятой минуте, быстро трансформировался в хохот и прерывался лишь на мгновения, необходимые, чтобы перевести дух. Первая овация с криками «браво» увенчала финал первого акта и моментально стала «традицией». Причем было ощущение какой-то невиданной радости (той самой l'anima allegra?), которая конденсировалась на сцене и насыщала воздух зрительного зала.
Почему это произошло именно на втором спектакле? Не в первый день, когда блистал великий Ферруччо Солери, но на второй, когда со своими друзьями-комедиантами на подмостки в роли Арлекина вышел Энрико Бонавера, называющий себя лишь дублером легендарного Солери? Как ни странно это прозвучит, но проблема, на мой взгляд, именно в величии, легендарности, почти мифологичности Ферруччо Солери. Став легендой, он в некоторой степени потерял счастливую возможность быть участником спектакля. Две легенды – слишком много для одной постановки. Тем более для постановки, которая своей легендарностью обязана во многом именно командному духу комедиантов. Создавая своего «Арлекина», Стрелер создавал еще и труппу комедии дель арте. Тогда, в далекие 40–50-е годы на сцене не просто разыгрывался спектакль, но жила и действовала труппа актеров комедии дель арте. Труппа, в которой априори отсутствует «звезда». В которой творчество – общее достояние. Труппа, создающая спектакли, в которых у каждого из исполнителей, у каждой из масок – свой звездный час, когда именно на ней сосредоточивалось внимание не только зала, но и ее партнеров. Безусловно, солировал Арлекин, но и он был одним из труппы. Труппы, которую играла труппа миланского театра.
И вот к этой-то труппе и получилось вернуться на второй день гастролей в Ханты-Мансийске. С самого начала, когда из комедиантов на сцене выделялся Панталоне (Джорджо Бонджованни) – истинный капокомико этого небольшого итальянского коллектива, озабоченный всеми проблемами сразу, – и до самого конца, когда Арлекин (блистательно точный Арлекин Бонавера) в очередной раз растворился в сценическом пространстве, подмостки не оставлял дух единства, товарищества собравшихся на них людей. Дух увлеченности и радости творчества. Как в первый раз. Как на премьере.
Маски не знают возраста, и, глядя на сцену, представлялось, что перед зрителями оказались недавние студенты – впервые освобожденные от контроля строгих педагогов, впервые вышедшие на большую сцену, на большую публику. Спектакль заиграл так, как никогда не мог бы себе позволить играть – вспомни он о своей «легендарности». Сценическая свобода, недоступная легенде, набирала силу, заставляя задуматься о многом: о жизни мифа, о наших собственных театральных легендах, о совместимости легенды-спектакля и легенды-актера, да и просто о театральной этике – о ее существовании┘
А тем временем миланские актеры уже рассказывают историю неугомонного «Арлекина» жителям Тюмени. Впереди – Екатеринбург, Челябинск, Уфа, Казань и, на радость жителям столицы, давно покоренным этим спектаклем, – Москва. Бродячие комедианты будут продолжать свой путь, зрители радоваться театральному счастью, а критикам предстоит все-таки яснее определить составляющие стрелеровской легенды.
