«Все говорят: На свете правды нет…»

Но нет ее и выше, замечает Сальери в «Моцарте и Сальери» Пушкина. И похоже, что современный информационно-коммуникационный мир является совершенно уникальной иллюстрацией этого утверждения. Распад реальности, порождённый интернетом, ведет нас к крушению мира, причем быстрее, чем все конфликты и коронавирусы вместе взятые

Мир как всегда полон вызовов, проблем и угроз. Изменения климата пугают чудовищными последствиями. Вспышки смертельно опасных инфекций, происходящих, как выясняется, от неосторожного поедания змей и летучих мышей в Ухане, вызывают повсеместную панику. Никуда не делись и довольно кровавые конфликты, подчас угрожающие глобальными войнами и бесчисленными разрушениями. В очень многих, даже вроде бы благополучных странах мы видим проявления серьезного социального недовольства. Я уж не говорю о вечных опасениях экономических потрясений и разорения, да и еще о многом другом, что вечно тревожит нервное и недальновидное человечество.

Однако в последнее время особенно проявилась еще одна беда, еще одно обстоятельство, то, что способно многократно усилить воздействие каждой, из волнующих людей, проблемы. И это обстоятельство – новая информационно-коммуникационная среда, что возникла буквально за последние два-три десятилетия. То, что не очень точно и излишне обобщенно мы называем интернетом.

Меня, например, поразило, что в Тюмени, в городе, рядом с которым разместили россиян, эвакуированных из Китая в связи с коронавирусом, вспыхнула вовсе не эпидемия заболевания, а интернет-эпидемия довольно злобных и совершенно недопустимых постов в социальных сетях, которые в равной мере проиллюстрировали склонность множества людей и к ненависти к себе подобным, и к сознательной или бессознательной дезинформации.

В общем, дело в том, что упомянутая информационно-коммуникационная среда (социальные сети, мессенджеры и прочие технологические находки интернета) в очень существенной степени ослабила нашу возможность отличать правду от лжи, наше умение проверять факты и находить более или менее достоверные сведения.

Упомянутая уже эпидемия коронавируса сопровождается бурным потоком совершенно непроверенных сообщений то о сотнях тысяч заболевших, то о горах трупов в клиниках, то еще бог весть о чем не только в Тюмени, а по всему миру.

А то, например, как обсуждается климат, вызывает откровенное изумление: картины мира, системы фактов у сторонников разных теорий отличаются настолько радикально, что возникает вопрос, а какие могут быть дискуссии в такой ситуации? Представления о том, что происходит на Ближнем Востоке в значительной степени перестали зависеть от реальной информации и превратились в следствие тех или иных убеждений, происхождение которых, кстати, тоже неочевидно.

Конечно же, можно возразить, достоверная информация всегда была дефицитом. И во времена крестовых походов, к примеру, расхождения в картинах мира Ричарда Львиное Сердце и у Салладина были не менее, если не более радикальными, чем расхождения между представлениями аятоллой Али Хаменеи и Дональдом Трампом. Но сотни лет назад поток информации был настолько слаб, а число носителей знания принимающих решения столь невелико, что существовала возможность некой – хотя и медленной, и искаженной – дискуссии для выяснения, а что же все-таки происходит на самом деле.

Нынешний бушующий информационный океан делает достижение какой-то более или менее всеми разделяемой истины крайне сложным, если и вовсе не невозможным.

В сущности, вызов не в том, что не хватает информации, не в том, что люди думают по-разному и чаще всего предвзяты, не в том, что одна сознательно, а другие бессознательно врут. Вызов не в этом, такое было всегда: несовершенная природа человека изменилась мало. Вызов в том, что по ряду причин человеческая способность компетентно работать с информацией сильно понизилась. Распался механизм проверки информации, исчезла иерархия новостей, потерян контроль общества за циркулирующими в нем сведениями.

И именно поэтому, как мне представляется, все текущие проблемы катализируются и делаются в разы более опасными именно из-за распада мировой информационной системы. И простые граждане, и элиты, и всякого рода ученые эксперты оказались лишенными возможности конструктивной дискуссии как из-за неукротимого потока информации, достоверность которой сомнительна, так и из-за распада необходимой для культуры и цивилизации иерархии, как новостей, сведений, фактов, так и источников этой информации. В каком-то смысле произошла девальвация и экспертного мнения, и профессиональных медиа, которые оказались не более весомыми, чем мнения простака с улицы. Сказанное не означает, конечно, что мнение взбалмошного подростка не имеет права на существование, но вот должно ли оно приравниваться к мнению компетентного ученого или опытного политика?

Не удержусь от еще одной цитаты из «Моцарта и Сальери»

Моцарт

Сейчас. Я шел к тебе,

Нес кое-что тебе я показать;

Но, проходя перед трактиром, вдруг

Услышал скрыпку... Нет, мой друг, Сальери!

Смешнее отроду ты ничего

Не слыхивал... Слепой скрыпач в трактире

Разыгрывал voi che sapete. Чудо!

Не вытерпел, привел я скрыпача,

Чтоб угостить тебя его искусством.

Войди!

Входит слепой старик со скрыпкой.

Из Моцарта нам что-нибудь!

Старик играет арию из Дон-Жуана;

Моцарт хохочет.

Сальери

И ты смеяться можешь?

Моцарт

Ах, Сальери!

Ужель и сам ты не смеешься?

Сальери

Нет.

Мне не смешно, когда маляр негодный

Мне пачкает Мадонну Рафаэля,

Мне не смешно, когда фигляр презренный

Пародией бесчестит Алигьери.

Пошел, старик.

Моцарт

Постой же: вот тебе,

Пей за мое здоровье.

Старик уходит.

Но если во времена Пушкина старик безропотно удалился выпить стаканчик, то сегодня, он похоже выгнал взашей и Моцарта, и Сальери.

И потому возможно, что мы недооцениваем главную угрозу современному человечеству: угрозу информационного хаоса способного разрушить механизмы человеческой коммуникации и, вместе с ними, само человеческое общежитие.

Я понимаю, что в глазах многих все обстоит с точностью до наоборот. Настала эра интернета, невероятной свободы и скорости коммуникаций. Объемы доступной информации растут с невероятной скоростью. Миллиарды людей объединены в социальные сети, имеют, – правда больше теоретическую, – возможность общаться с друг другом и напрямую, и создавать любые сообщества. Стоит только кликнуть, как говорят «погуглить» и вроде бы все сокровища мировой культуры перед тобой. Более того: нам обещают создать и вовсе глобальную, неизвестно кому подконтрольную информационную среду, опирающуюся на сотни и тысячи спутников. Но вот к чему это приведет? Что в реальности?

Ей-богу при всех этих чудесах возникает сомнение, а привело ли все это информационно-коммуникационное изобилие к развитию более точного знания, росту просвещения или повышению уровня толерантности?

Недавно один из знакомых сообщил мне, что вступил в какое-то сообщество любителей вина, созданное вроде бы для обмена сведениями, повышения, так сказать, винно-культурного уровня. И что, удалось ли возвыситься и просветиться, спросил я у знакомого. А то, ответил мне знакомый, у меня появилась прекрасная возможность с удовольствием излить весь свой гнев, желчь и раздражение приемлемым образом, самоутвердиться и иметь каждый день повод для издевок над окружающими.

Впрочем, влияние интернет коммуникации на человека и на его моральные и прочие качества – отдельная тема. Как мне кажется, в значительной степени интернет стал безопасным способом проявления ненависти и агрессии к окружающим просто потому, что в реальном мире бросаться камнями не очень получается, можно крепко за это получить, а вот в интернет среде это практически безопасно.

Но все же агрессивный и раздражительный характер людей – отдельная тема. Главный вызов вовсе не в потворстве низменным качествам человека, для которых интернет оказался питательным бульоном. Центральная проблема – возможность пользоваться информацией и принимать на основании сколь-нибудь достоверных сведений разумные решения.

Совсем недавно Стивен Кинг сообщил, что закрывает свою страничку в фейсбуке потому, что эта социальная сеть полна фальшивой информации, совершенно ложных сведений. И так думает не только писатель Кинг.

Дело в том, что, создав информационное изобилие, породив невиданную зависимость от потоков мнений и новостей неизвестного происхождения, человечество не смогло придумать достойные институты регулирования этих потоков, организовать систему ответственности пользователей и проверки поступающих в сеть сообщений.

В свое время, когда появились электронные медиа, – более ста лет назад, – были созданы, например, «общественные» СМИ (public service broadcasting). Идея была проста: в условиях бурного развития электронных коммуникаций – радио и телевидения прежде всего нужно укрепить информационную иерархию, информационную пирамиду. «Общественные» СМИ – такие как Би-Би-Си, например, – были созданы независимыми от рекламы, поскольку содержались за счет взносов граждан (license fee) и еще они контролировались представителями общества в виде всяких наблюдательных советов и тому подобного. Лучше или хуже это долгое время работало. Естественно, в сочетании с законами, регулирующими работу СМИ.

Увы, но ныне эта система не слишком эффективна. Хотя бы потому, что в электронном мире практически нет границ и очень слабо регулирование.

Дело в том, что интернет и, прежде всего, коммуникационные платформы создали совершенно новую среду, в которой количество СМИ сопоставимо с населением Земли. В известном смысле каждый у кого есть доступ к интернету фактически имеет возможность распространять информацию неопределённому кругу лиц, ограниченному в общем-то численностью населения Земли. И это если не считать инопланетян, которым, не исключено, доступны все наши сообщения. А все управление этим новым информационно-коммуникационным миром сосредоточено в руках буквально нескольких людей, которые никакому контролю неподвластны: владельцев и администраторов социальных сетей, телекоммуникационным операторам. Ничуть не подозревая их в злонамеренности, нельзя и забывать, что во многом нынешняя картина сложилась потому, что в очередной раз возникла опасная иллюзия будто люди сами по себе хорошие и способны к саморегулированию. Забавно, что гипербогатые мегакапиталисты, владеющие всякими фейсбуками и твиттерами оказались сторонниками левых идей. В свое время еще классики марксизма писали, что в будущем не будет нужно государство, поскольку просвещенные люди будут сдерживать порывы и легко унимать распустившихся, чрезвычайно редких буянов. Увы, лишенные институтов и регулирования, законов и систем люди могут породить только что-то вроде фашизма или дикой анархии, которая все равно завершится тоталитарным и насильственным решением.

Социальные сети сегодня – трудно регулируемая толпа, подверженная химерическим взглядам, панике, ненависти и предвзятости. И размер этой толпы имеет тенденцию расти. В силу же отсутствия регулирования в новой информационно-коммуникационной среде, в своего рода мире «два», и присутствия в обычном мире, мире «один» демократических институтов происходит очень опасный процесс втягивания все большего количества людей в мир «два», с одной стороны. А с другой, растет влияние интернет среды на повседневную жизнь государств, прежде всего, повторю, демократически организованных.

Фейковые новости, даже будучи разоблаченными, влияют на реальные голосования. Их изобилие, разнообразие и эмоциональная острота погружают избирателей в мир бесконечной неустойчивости, в котором они не могут разобраться, что правда, а что ложь. Повторю, дело не в том, что люди прежде не врали. Просто ложь была сравнительно устойчива. Земля стоит на четырех слонах, например. И это позволяло как-то ориентироваться. Сегодня же утренний фейк о том, что один слон заболел, разоблачается к обеду, а вечером появляется еще что-то новое о черепахе, на которой слон теперь не стоит, а лежит, но и это тоже недостоверно.

В результате развивается растерянность, когнитивный диссонанс, который приводит к рабскому следованию за кумирами, некритическому восприятию реальности, дроблению обществ на непримиримые, конфликтующие группы, которые готовы уничтожать друг друга. Вообще-то, это прямая дорога к фашизму или чему-то сходному.

Так что на повестке дня два вопроса.

Первый, как нам регулировать существующую информационно-коммуникационную среду. Причем регулирование, во всяком случае полноценное, может быть только международное. То есть на мировом и национальном уровнях необходимо выработать систему законов, обязательных к исполнению. Эта система должна прежде сформулировать решение проблемы ответственности, проверки в сочетании с поддержанием свободы коммуникаций. Грубо говоря, фейсбуки, твиттеры и телеграмы должны подчиняться законам.

Второй касается поведения людей в интернет-среде. В какой-то мере нам необходимо сблизить правила двух миров – электронного и неэлектронного. Я периодически размышляю о введении чего-то сопоставимого с «интернет-гражданством», с полной и точно деанонимизацией интернет-среды. Как люди в привычном «старом» мире «один» отвечают за свои действия, так же они отвечать должны и в мире электронном, в мире «два». Мультиплицированная сплетня, которой во многом является сегодня интернет, должна сопровождаться такими же последствиями, как сплетни и оговор в традиционном обществе. Заведомо ложные сообщения должны караться в независимости от среды, в которой они распространяются.

И вообще, может быть стоит подумать и о воссоздании чего-то вроде public service broadcasting, но в интернет-среде. Это, конечно, должны быть новые мультимедийные платформы, агрегаторы нового класса, если хотите, управление которыми должно носить общественный и прозрачный характер.

Конечно, это можно счесть утопией, но, в конце концов, именно утопии породили современный и во многом комфортный мир.

И в заключение, в советское время был популярен анекдотический диалог между продавцом и покупателем газет. Есть ли «Правда», спрашивает покупатель. «Правды» больше нет, отвечает продавец. А «Известия»? «Известий» не ждите. Остался только «Труд» за три копейки. В советское время этот анекдот был грустным напоминанием о суровой реальности, но сейчас он может считаться прогнозом того, что останется людям, если нынешний информационно-коммуникационный потоп не будет введен в какие-либо берега.