Елена Клицунова ПОТРЕБНОСТЬ в сильной и эффективной армии все больше артикулируется не только политическим руководством страны, обязанным заниматься этим вопросом по долгу службы, но и на уровне гражданского общества, которое после десятилетия нигилизма по отношению к военным со все большей тревогой наблюдает за возникновением все новых вызовов безопасности, способных поставить под угрозу стабильность общественного развития в России. Парадоксальным образом наши западные партнеры, большинство из которых являются членами НАТО, также заинтересованы в успехе реформирования силового потенциала страны, а также развитии механизмов сотрудничества, что позволит объединить усилия перед лицом этих новых угроз.
Сразу после прошедшего в Москве расширенного совещания военного руководства РФ, в Петербурге состоялась международная конференция "Россия-НАТО: формирование новой повестки дня для военного сотрудничества", организованная Центром интеграционных исследований и проектов (ЦИИП) и Балтийским клубом при поддержке Информационного бюро НАТО в Москве. Участники из стран НАТО, а также ее "молодых" и будущих членов - Польши, Литвы, Латвии и Эстонии, собрались для обсуждения возможных конкретных шагов по претворению в жизнь провозглашенного российским руководством курса на развитие стратегического партнерства между Россией и НАТО, обмена опытом в области военной реформы и военного образования.
В ходе первого дня основная дискуссия развернулась вокруг вопросов, связанных с оценкой потенциальных вызовов и угроз, видения военными профессионалами сфер возможного взаимодействия России и НАТО, а также тех противоречий, которые препятствуют сближению сторон. По мнению завотделом Института Европы РАН Д.Данилова, взаимодействие в формате "двадцатки" Россия-НАТО пока не привело к прорыву в отношениях. Необходимы проекты, которые выведут на равноправное сотрудничество, в частности, в сферах дальнего радиолокационного обнаружения, информационного обмена, что позволит перевести взаимодействие с преимущественно политического и на военный уровень. В то же самое время Россия должна учитывать внутренние трудности НАТО и развивать сотрудничество не только с НАТО, но и на двусторонней основе.
В очередной раз проявились и традиционные опасения, исходящие от российских военных. Наиболее болезненным вопросом остается процесс расширения НАТО. С точки зрения российских военных, заявления со стороны Запада о том, что расширение НАТО не несет угрозы интересам России, фактически игнорирует мнение самой России, так как сложно адекватно оценить степень чужих опасений. НАТО же не предпринимает достаточных шагов по нейтрализации российских опасений. Западные участники, в свою очередь, предлагали подумать и об интересах стран, выразивших заинтересованность в членстве в НАТО.
Скептически отнеслись российские военные и к стереотипным формам аргументации НАТО, абсолютизации ее роли, заявленной "сверхоткрытости", зачастую не касающейся действительно важных вопросов и т.д. Не забылись как недавние, так и достаточно далекие исторические события, сформировавшие традицию восприятия Запада в целом и НАТО в частности, в России.
Критическая оценка поведения НАТО на Балканах и ограниченного военного сотрудничества с Россией на этом направлении, а также факт того, что большинство войн в российской истории пришли с Запада, до сих пор влияют на восприятие российских военных.
Перейдя к обсуждению вопросов военной реформы, участники с обеих сторон отметили, что на этом пути Россия столкнулась со сложными препятствиями: необходимостью вывода войск из стран Восточной Европы, Балтии, выстраивания заново системы управления, социально-экономическим кризисом. Тем не менее к настоящему времени удалось создать основу для начала качественной модернизации. Опыт НАТО, а особенно стран ЦВЕ и Балтии, может оказаться чрезвычайно полезным, однако не всегда воспринятым российскими военными. И причина тут не столько в его практической неприменимости (к механистическому его переносу никто и не призывает), сколько в психологически стойком недоверии к западным рекомендациям и опасении утратить свою идентичность, что характерно не только для военных.
Повышению эффективности российской армии, по мнению ряда западных участников, способствовало бы избавление от ненужных функций. Те задачи, которые сейчас решаются с помощью подготовки большого количества офицеров по инженерно-техническим и строительным специальностям, могут гораздо эффективнее решаться гражданскими структурами. Да и в других сферах военной жизни необходимо расширять приток гражданских кадров. Представители российских вузов высказались за большую осторожность в этом вопросе, учитывающую, в частности, наличие значительного количества удаленных гарнизонов, неготовность системы гражданского образования полностью заместить потребности армии, а также нежелание гражданских специалистов "связываться" с военными объектами связи с ограничениями, налагаемыми режимом секретности.
Внимание российских офицеров было обращено на опыт ВС западных стран, в которых офицеры замещают всего 15-20 процентов должностей в армии (в то время как в Российской армии эта доля составляет около 50 процентов) при повышении роли унтер-офицерского состава. Естественно, речь тут идет не просто о количественном сокращении, а о качественном повышении профессионального уровня офицера и возможностей его совершенствования. Все это должно остановить девальвацию общественного статуса офицера, сделать военную службу престижной и достойно оплачиваемой
Второй день конференции был посвящен проблемам военного образования, в рамках которого руководители военных учебных заведений поделились своим видением современных тенденциями и подходов в этой области. Было отмечено повышение роли и места гуманитарной компоненты современного военного образования, позволяющей отойти от стратегии "промывания мозгов" к формированию самостоятельно мыслящих, позитивно ориентированных офицеров, что является непременным условием века высокоточного оружия и новых задач. К примеру, выпускники Литовской военной академии получают одновременно два диплома - военный (командир взвода) и гражданский (к примеру, бакалавр международных отношений или по связям с общественностью). Такая система соответствует западным стандартам, позволяя молодым офицерам продолжать образование в учебных заведениях за рубежом, а также способствует эффективному участию военнослужащих в многосторонних операциях и учениях, а также более эффективно взаимодействовать со СМИ и обществом. Именно гуманитарная сфера была выделена всеми участниками обсуждения как наиболее перспективное направление активизации международного сотрудничества между военными вузами России, стран НАТО и Балтии. Ориентиром такого сотрудничества может стать достижение большей совместимости систем военного образования России и стран НАТО.
Как отметил в своем выступлении начальник Балтийского военного колледжа (Тарту) датский бригадный генерал Майкл Клеммесен, в рамках военной реформы в России и трансформации НАТО стоят те же самые задачи и те же самые препятствия. Добавив к этому, что и многие новые угрозы для России и НАТО также общие, налицо заинтересованность в расширении и углублении взаимного сотрудничества. Однако для этого еще нужно проделать большую работу в плане преодоления стереотипов взаимного восприятия и приобретения опыта многостороннего сотрудничества на уровне практической реализации политических договоренностей, то есть в офицерской среде. Конференция в Петербурге стала еще одним шагом в этом направлении.
