Виктор Климов «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим», – такой гордый девиз красуется на фасаде здания возле Белорусского вокзала, где расположена Пограничная академия. Однако за его стенами настроения отнюдь не бодрые: слушатели и научно-преподавательский состав с тревогой ожидают решения руководства ФСБ о судьбе учебного заведения. Как сообщают источники в академии, Департамент организационно-кадровой работы ФСБ подготовил проект преобразования вуза в филиал Академии ФСБ на правах института.
После вхождения пограничного ведомства в структуру ФСБ в марте 2003 года организационные изменения затронули в первую очередь центральный аппарат, который был сильно урезан. В региональных управлениях были объединены обеспечивающие службы – тыла и вооружения. Академия ФПС отделалась пока только переименованием – в Пограничную академию ФСБ, президентский указ об этом вышел 9 сентября 2003 года. Но тот факт, что ее начальник генерал-полковник Виктор Земцов все это время остается «временно исполняющим должность», говорит, что изменение статуса вполне вероятно.
Если речь идет о сокращении расходов на управленческий аппарат и обеспечение учебного процесса, здесь трудно спорить. Первый опыт создания Академии пограничных войск был осуществлен в феврале 1992 года на базе Всесоюзного института повышения квалификации офицеров пограничных войск (до 1990 года – Высшие пограничные командные курсы). Но уже в августе 1992 года она была преобразована в Военный институт пограничных войск в составе Академии Министерства безопасности. Подготовка пограничных кадров оперативно-тактического звена велась в рамках факультета, а затем курсов при Высшей школе КГБ и с 1960 по 1969 год. Академия в нынешнем виде была образована в апреле 1994 года.
Новых подходов в обучении требует и реформирование самой Пограничной службы, концепция которой – так называемый новый облик – пока окончательно не утверждена, но в общих чертах обрисована в выступлениях руководства ФСБ. Так, директор службы Николай Патрушев в ходе апрельской поездки в зону ответственности Арктического регионального управления, в частности, заявил, что в новых условиях Пограничная служба будет строиться не как войсковая структура, а как специальная служба, предназначенная для борьбы с трансграничной преступностью, и должна быть полностью переведена на контрактную систему комплектования.
Но речь идет о том, чтобы с водой не выплеснуть ребенка. Несмотря на то что академическому статусу в апреле исполнилось лишь 10 лет, учебное заведение аккумулировало весь потенциал, накопленный со времени учреждения 30 ноября 1923 года Высшей пограничной школы ОГПУ. И так же, как центральный аппарат ФПС во многом формировался за счет перетекания далеко не худших кадров из Министерства обороны, откуда пришел и сам ее основатель генерал Андрей Николаев, академия вобрала в себя выходцев из минобороновских вузов – Академии Генерального штаба, Общевойсковой академии и Военного университета (в прошлом Гуманитарной академии Вооруженных сил и Военно-политической академии имени Ленина). Снижение статуса академии до института может повлечь отток кадров и утрату научных школ. Более 60% преподавателей академии имеют ученые степени и звания, в том числе более 10% – доктора наук. Эти показатели превосходят требования, установленные Министерством образования.
Речь идет не только о снижении должностных окладов и планок воинских званий. Многих преподавателей удерживает в академии сам ее высокий статус – и по соображениям престижности работы, по возможностям творческой и научной самореализации. Получение академического диплома управленца является важным стимулом для служебного роста офицера и дополнительной социальной гарантией после завершения службы.
Не следует забывать и отрицательный опыт преобразования академий им. Жуковского и им. Можайского – стоило ли превращать их в университеты, чтобы вновь вернуть статус? Снижение до институтского ранга не позволит академии быть базовым учреждением учебно-методического объединения пограничных вузов – институтов в Москве, Голицыне, Калининграде, Кургане и Хабаровске, – что, несомненно, отразится на координации пограничного образования, его преемственности и непрерывности. Институт в соответствии с законодательством не имеет права осуществлять подготовку, переподготовку работников высшей квалификации, для научной и научно-педагогической деятельности (докторов наук), самостоятельно выполнять фундаментальные и прикладные научные исследования.
Отдельно стоит сказать и о зачастую скептическом отношении воспитанных на войсковом способе охраны границы офицеров к «новому облику», внедрение которого будет означать для академии переход на подготовку преимущественно оперативников. Понятно, что государству не под силу содержать самую протяженную границу в мире, тем более нести расходы на обустройство тысяч километров ее новых участков традиционным способом. Но можно ли с уверенностью сказать, что граница будет надежно прикрыта оперативными средствами? Посчитал ли кто-нибудь, во сколько обойдется создание материальных благ для населения приграничной полосы, если уж делать ставку на него? И сколько нужно платить контрактнику-пограничнику, чтобы заставить служить его на Крайнем Севере? По крайней мере представляется, что, пока «новый облик» окончательно не обрисован, вряд ли имеет смысл спешить перекраивать сложившуюся учебную систему.
В академии считают, что больше внимания требуют проблемы на первом уровне пограничного образования: сложилась ситуация, что на изучение по основным пограничным специальностям в институтах отводится сегодня менее 30% общего учебного времени, или 1,5 года, за весь пятилетний цикл обучения. И если академия выпускает офицеров по направлению «Управление защитой и охраной Государственной границы» с квалификацией специалист управления, то институты, после которых в нее поступают, выдают выпускникам диплом квалификации «юрист» по специальности «юриспруденция» или иной гражданской специальности. Как свидетельствует статистика, именно недостаточный уровень служебно-боевой подготовки офицеров тактического звена нередко ведет к чрезвычайным происшествиям в острых ситуациях, когда необходимо принимать сложное управленческое решение.
Не зря говорят, что «кадры решают все», – эффективность государственной политики во многом зависит от конкретных ее исполнителей. В военном обиходе появилось много негласных принципов, которыми руководствуются, отвлекаясь от официальных деклараций. Как говорят знатоки военной психологии, в современной российской действительности «лучше не дать, чем отобрать». Если даже без снижения статуса не обойтись, видимо, среди личного состава должна быть проведена соответствующая разъяснительная работа. А пока в академии ходят нездоровые слухи, что реорганизацию ускоряет тот факт, что нашли лучшее применение занимаемому ею зданию, расположенному далеко не в самом худшем месте столицы. По крайней мере, как сообщала пресса, в 2002 году были заключены соглашения о передаче в собственность Москвы объектов Академии ФСБ на улице Хавская и в Большом Кисельном переулке – взамен городские власти обязались возвести учебные корпуса на Мичуринском проспекте.
В кулуарных разговорах пограничники надеются на руководителя Пограничной службы генерал-полковника Владимира Проничева, оставившего хорошие отзывы об академии во время ее посещения.
