Вадим Зазимко
Потребление топлива авиатехникой – одна из главных энергозатратных статей в Российской армии.
Фото РИА Новости
В условиях продолжающейся нестабильности ведущих мировых экономик и высоких цен на энергоносители ряд государств реализуют программы сокращения издержек, связанных с национальной обороной. Однако не всегда эти программы связаны с сокращением личного состава, денежного довольствия военнослужащих, прекращением разработок и закупок новейшей военной техники. Большое внимание уделяется текущим расходам на армию, в частности, ее энергетической эффективности.
В качестве примера можно привести усилия Норвегии в этом направлении. Каждый крупный объект, задействованный в норвежском Министерстве обороны, снабжен специальными контроллерами, которые отслеживают уровень энергопотребления. Вся информация, получаемая этими контроллерами, доступна через Интернет, что позволяет военному ведомству контролировать происходящее в режиме реального времени и существенно снизить эксплуатационные расходы.
В стороне не остается и Германия. В 2007 году после проведения тендера на модернизацию нескольких военных баз страна смогла сократить до 49% ежегодных расходов на электроэнергию. В рамках 12-й пятилетки наш азиатский сосед Китай также имеет планы по сокращению энергопотребления.
После существенного увеличения денежного довольствия в Российской армии, значительных трат на государственную программу вооружений (ГПВ-2020) впору задуматься о повышении собственного профессионализма и в сфере энергоэффективности. Профессионализм военного должен заключаться не только в мастерском выполнении боевого задания, но и в рачительном отношении к тем ресурсам, которые государство выделяет для каждодневного несения службы, в том числе и к энергетическим ресурсам.
Особый интерес представляют действия США с самым большим военным бюджетом – 642 млрд. долл. Так, по словам заместителя министра обороны США по энергетике и устойчивому развитию Ричарда Кидда, в ближайшие два года армия заключит энергосервисные контракты (выплаты по которым производятся подрядчикам из сэкономленных средств) на 800 млн. долл. Это позволит значительно сократить эксплуатационные расходы, не привлекая бюджетные средства. Ряд таких договоров реализуется с использованием возобновляемых источников энергии.
В частности, Форт Блисс к 2015 году будет полностью обеспечивать себя водой, электричеством и утилизировать все отходы. В настоящее время уже удалось добиться снижения расхода воды на 33%. Монтаж специального дневного освещения, которое обеспечивает поступление солнечного света в темные помещения, уже ежегодно экономит до 196 тыс. долл. В перспективе планируется масштабная перестройка инфраструктуры военной базы, включающая монтаж 140-мегаваттной электростанции, перерабатывающей отходы, солнечной ТЭЦ общей мощностью 110 МВт, а также 50-мегаваттной солнечной фотоэлектрической станции с перспективой увеличения ее мощности до 100 МВт. Все это, при общих инвестициях почти в 19 млн. долл., позволит ежегодно экономить до 2 млн. долл. и главное – обеспечить энергонезависимость и устойчивое функционирование военной базы.
Кроме того, армия США испытывает явную зависимость от иностранных поставщиков топлива. В связи с этим ВМС США к 2020 году намерены сократить потребление топлива на 15%. ВВС – повысить в те же сроки энергоэффективность авиации на 10%. Корпус морской пехоты к 2025 году планирует в полтора раза повысить энергоэффективность в условиях боя. Таким образом, ежедневный расход топлива из расчета на каждого морпеха сократится на 50%. Предусматривается широкое использование биотопливных добавок. В отношении использования возобновляемых источников энергии как на поле боя, так и для сокращения эксплуатационных расходов армия США разработала программу MATOC, предусматривающую инвестиции в размере 7 млрд. долл.
Безусловно, опыт США не в полной мере применим к Российской армии. Но любая современная армия должна иметь в своем арсенале передовые технологии, которые позволят отдельным частям и соединениям значительное время выполнять боевую задачу в автономном режиме. Например, в области автономного обеспечения энергией военных баз, отдаленных от инфраструктуры, применимы атомные реакторы малой и средней мощности. Так, для развития Арктики и обеспечения защиты интересов РФ в этом регионе реализуется уникальный проект по созданию плавучей атомной теплоэлектростанции (ПАТЭС). При воссоздании океанского ВМФ такие плавучие реакторы могут стать основой для создания новых военно-морских баз, причем обеспечивать энергией не только саму военно-морскую базу, но и местную промышленность и население, что позволит снизить размер арендной платы и послужит защитой от конъюнктурных решений властей страны-партнера.
Любые передовые технологии и вооружения – это результат вдумчивого стратегического планирования. Решения по повышению энергоэффективности ВС США были выработаны благодаря работе структуры, занимающейся передовыми разработками, DARPA (Агентство передовых оборонных исследовательских проектов), а именно ее специальным отделом стратегических технологий (STO), отвечающим за исследования в области энергосбережения и альтернативных источников энергии. На основе разработок, курируемых этим агентством, в 2011 году Пентагоном была создана энергетическая стратегия. Результатом ее проработки стала «дорожная карта» – поэтапный порядок повышения энергоэффективности американских войск.
В России задумываться об энергетической стратегии оборонного ведомства еще, к сожалению, не начали, но энергоэффективные технологии в стране есть. Мы обладаем существенным технологическим и научным заделом, связанным с атомной, солнечной, ветряной и другими, отличными от углеводородной, энергетиками. Если эти заделы будут трансформированы в производственные решения, а точнее – будут востребованы в ВС РФ, то это приведет к повышению боеспособности, а также диверсификации и росту экспортного потенциала предприятий ОПК.
Многие специалисты связывают свои надежды в этом плане с фондом перспективных исследований «Национальная безопасность и развитие». Инициатором его создания выступил вице-премьер Дмитрий Рогозин, курирующий ОПК. Существующая информация о будущей деятельности фонда позволяет предположить, что наиболее подходящий нам зарубежный опыт и перспективные российские разработки в области энергоэффективности будут все же востребованы ВС РФ. Оправдаются ли надежды?
