Андрей Арешевф
Президент непризнанной республики Нагорного Карабаха Бако Саакян (на заднем плане) принимает военный парад в Степанакерте.
Фото Reuters
В далеком феврале 1988 года сессия народных депутатов областного Совета Нагорно-Карабахской автономной области приняла ходатайство о переподчинении автономии из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР. Начавшись в рамках Советского Союза, политико-правовой спор вскоре перешел в стадию ожесточенного вооруженного конфликта, активная фаза которого завершилась в 1994 году заключением перемирия при посредничестве Российской Федерации. Но противостояние на границе вокруг непризнанной республики продолжается до сих пор.
Вопрос политико-правового статуса Нагорного Карабаха и сегодня является ключевой (хотя далеко не единственной) точкой разногласий между Баку и Ереваном, преодолеть которые не способны никакие «мадридские принципы» и «компромиссные» юридические формулировки. Словом, спустя 25 лет карабахский вопрос по-прежнему далек от решения, являясь предметом постоянных «забот» Минской группы ОБСЕ в составе России, США и Франции.
Курс на активное посредничество в урегулировании конфликтов на пространстве СНГ зафиксирован в концепции внешней политики Российской Федерации, утвержденной президентом Российской Федерации 12 февраля 2013 года.
За последние два десятилетия региональный баланс претерпел существенные трансформации.
ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА БЕЗ ПЕРЕМЕН
Знаковой приметой последнего времени являются аналитические выкладки западных «мозговых центров», имеющие отчетливо антироссийскую и антииранскую направленность. Возможно, подобные умозаключения являются реакцией на усилившееся внимание Москвы и Тегерана к своим (соответственно – южным и северным) рубежам. Тем не менее немаловажной является и роль Турции, Грузии, а также США, Великобритании, Израиля, Европейского союза, НАТО и, возможно, ряда транснациональных игроков. Мощь некоторых из них, включая потенциальные средства силового воздействия, может превышать возможности иных национальных государств. Каждая из этих сил имеет свои собственные, порой существенным образом различающиеся интересы. Таким образом, нюансы подходов различных сторон, равно как и динамика их взаимоотношений между собой, а также каждой из них – с Баку, Ереваном и Степанакертом практически исключают возможность «прорыва» в решении конфликта и, следовательно, делают более актуальной задачу поддержания статус-кво и воспроизводства военно-политического баланса сторон. Это является на среднесрочную перспективу основной гарантией хрупкого мира на Южном Кавказе.
Сейчас преимущество одной из сторон, позволяющее ей рассчитывать на быстрый успех в результате скоротечной военной операции, исключено. Вместе с тем вооруженные провокации, сопровождаемые человеческими жертвами, периодически случались на протяжении десятилетий, сделавшись особо тревожащими в последние два-три года. Ситуацию усугубляет ксенофобская риторика, перманентная гонка вооружений и потенциальная внутренняя нестабильность. Это повышает соблазн перенаправить внутреннее недовольство населения, подогреваемое призраком «арабской весны», в русло борьбы с «внешним врагом». Особо сильный резонанс произвели в Армении и Нагорном Карабахе освобождение и героизация Рамиля Сафарова. А уже в 2013 году – шумные гонения на известного писателя Акрама Айлисли, затронувшего в своем романе «Каменные сны» общеизвестные исторические факты антиармянских погромов в Нахичеванском крае в начале прошлого века и в Баку на излете XX века. Все это нанесло серьезный ущерб переговорному процессу и сделало ключевую задачу установления доверия между противоборствующими сторонами еще более несбыточной. В интервью Wall Street Journal в ноябре 2012 года президент Армении Серж Саргсян подчеркнул, что Азербайджан выжидает удобного момента для возобновления военных действий.
По итогам декабрьского заседания Совета министров иностранных дел ОБСЕ в Дублине, Баку и Еревану так и не удалось выйти на принятие взаимоприемлемого документа, отражавшего три базовых принципа урегулирования конфликта, включая принцип неприменения силы при решении спорных вопросов. Нетрудно прогнозировать, что и судьба иных инициатив будет иметь печальный характер, при том что миротворческие усилия по линии гражданского общества, обретающие поддержку и на Западе, и в России, изначально могут иметь разве что ограниченный, локальный успех. Представленная еще в 2010 году общественности военная доктрина Азербайджана отражает максималистские установки руководства страны на решение конфликта по принципу «все и сразу», что не подразумевает никакого иного пути, кроме силового. «Вследствие продолжающейся со стороны Армении оккупации части территории Азербайджана и отказа освободить захваченные земли в рамках урегулирования проблемы политическим путем Азербайджан оставляет за собой право в соответствии с нормами и принципами международного права использовать все необходимые средства, включая и военную силу, с целью восстановления своей территориальной целостности», – отмечается в документе. И слова, включая многочисленные заявления высокопоставленных чиновников, очевидно, с делами не расходятся.
В феврале 2013 года азербайджанская армия провела очередные широкомасштабные учения вблизи границ с Нагорным Карабахом. Практика подобных учений давно уже приняла регулярный характер. Стоит отметить, что в октябре прошлого года армянская сторона также провела в регионе крупномасштабные учения. Одновременно в Баку объявлено о предстоящих двухмесячных военных сборах офицеров запаса. Появились предложения о введении некоего «особого военного режима на ограниченных территориях», в связи с чем могут быть внесены изменения и дополнения в Закон «О военном положении».
НЕФТЯНАЯ ДИПЛОМАТИЯ
Одновременно Баку пытается использовать для решения вопроса в свою пользу так называемую нефтяную дипломатию, что, впрочем, удается ему все хуже и хуже. И неудивительно – странно предполагать, что относительно небольшое государство, пусть даже обладающее определенными энергетическими ресурсами – о количестве и динамике извлечения которых к тому же ведутся споры, – окажется способным длительное время использовать их в качестве рычага давления на такие страны, как США или Россия. Тем более на фоне наметившегося плавного снижения добычи нефти и газа, которое, похоже, оформилось в устойчивый тренд. Так, по оценкам Госкомстата Азербайджана, соответствующие показатели, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, сократились на 2,6% по нефти и на 6,2% по газу.
Между тем еще в середине 90-х годов Гейдар Алиев выражал надежду на то, что интерес Запада к энергетическим ресурсам его страны будет играть в карабахском вопросе на стороне Баку. Этой же стратегии соответствовал и первоначальный состав международного консорциума, включавший американские, европейские и даже российские компании. Впрочем, надежды на тесную связку разработки месторождений энергоресурсов с предпочтительным для Баку решением карабахского конфликта возымели лишь незначительный эффект. Несмотря на отдельные высказывания ангажированных экспертов, в целом ни Европейский союз, ни Соединенные Штаты не увеличили свою поддержку Баку в Минском процессе. По мнению некоторых исследователей, по мере снижения эффективности стратегии дипломатической победы над Арменией руками заинтересованных в нефти великих держав взоры Баку обратились в сторону Москвы, что стало особенно заметным в 2009–2011 годах.
Несмотря на то что главным партнером была Украина, Россия также занимает существенную долю в закупках Азербайджаном вооружений. Так, в 2010 году Россия выдала Министерству оборонной промышленности Азербайджана лицензию на производство 120 тыс. автоматов типа АК-74М. Еще в 2006 году у России были закуплены 62 танка Т-72, в 2011 году – танки Т-90С, в 2007 году – 24 БТР-80А, в 2012 году – два бронетранспортера «Скорпион ЛША» и два – «Скорпион ЛША-Б», а также управляемые противотанковые ракетные комплексы типа «Корнет». Кроме того, в 2008 году между Россией и Азербайджаном были подписаны контракты о закупке шести вертолетов Ми-17В1, в 2009 году – двух Ка-32А и 40 Ми-17В1, в 2010 году – четырех Ка-32ПС, 24 Ми-35М, 20 Ми-17В1 и одного симулятора вертолетов типа Ми-24. Общая сумма военных контактов с Россией оценивается более чем в 1,6 млрд. долл.
Особый резонанс вызвали поставки в Азербайджан зенитно-ракетных систем С-300 ПМУ-2 «Фаворит» (многоканальный комплекс дальнего действия, способный сопровождать до 100 целей одновременно), существенно повысившие боеспособность средств ПВО этой страны. По оценкам армянской стороны, руководство России в лице тогдашнего президента Дмитрия Медведева и главы военного ведомства Анатолия Сердюкова не согласовало эту сделку с руководством Армении либо проигнорировало его точку зрения. В этой связи вовсе не удивительно, что инициированные и сопровождавшиеся шумным пиаром переговоры Дмитрия Медведева с коллегами из Армении и Азербайджана (апофеозом которых стала предсказуемо провальная казанская встреча летом 2011 года) завершились громким провалом. К тому же в диалоге Баку с США и НАТО, который никогда не прерывался, «российская карта» была лишь вспомогательным элементом, и это обстоятельство могли игнорировать разве что самые наивные государственные деятели.
ВНЕШНИЕ СИЛЫ КОНФЛИКТА
В последние месяцы в региональной динамике появляются некоторые новые акценты в виде наметившегося потепления в российско-грузинских отношениях, следствием которого может стать ослабление коммуникационной блокады Армении и дальнейшего укрепления связей между Ереваном и Тегераном. Не забыты и планы по строительству железной дороги между двумя соседними странами. Баку стремится компенсировать это диверсификацией связей за счет некоторых членов ОДКБ: Белоруссии, ряда государств Центральной Азии, а также Организации исламского сотрудничества (до 2011 года – Организация Исламская конференция) и Движения неприсоединения.
Конечно, внешние силы могут оказывать сдерживающее давление на азербайджанское руководство, однако удержание Баку от наращивания военного потенциала не входит в их задачи, вступая в противоречие с интересами различных групп, включая склонных к экспериментам геополитических авантюристов. Последствия одной из подобных затей мир понаблюдал в августе 2008 года. Кстати, нападению Грузии на Южную Осетию предшествовал бурный «роман» между Тбилиси и Тель-Авивом в сфере военно-технического сотрудничества. Между тем, по данным Центра анализа мировой торговли оружием, на который ссылается один из азербайджанских сайтов, только в 2010–2011 годах израильские компании модернизировали находящиеся на вооружении азербайджанской армии танки Т-72 и боевые машины пехоты БМП-2. Кроме того, Баку закупил у Израиля девять единиц системы реактивного огня «Links», 120-миллиметровые минометы Cardom, ПЗРК Spike-SR/LR, беспилотные летательные аппараты: 16 единиц Aerostar, два Hermes-450, 16 Heron-1, 16 Orbiter-2M, а также девять комплексов Barak-8 (75 ракет), две системы ПВО EL/M-2080 Gren Pine. На основе израильской лицензии поставлены на производство в Азербайджане 30 беспилотников Aerostar и 30 беспилотников Orbiter-2M.
Укрепление военного и логистического присутствия Израиля и США в Азербайджане, переставшее быть секретом в последние годы, не может не беспокоить Москву не только как сопредседателя Минской группы ОБСЕ, но и как страну, пытающуюся предотвратить эскалацию напряженности вокруг Ирана. «Прелюдией» к «миротворческой» операции США, преследующей далеко идущие цели, может стать как раз обострение ситуации в регионе нагорнокарабахского конфликта. Это обострение может быть использовано в качестве повода для радикальных действий США, возможно, без санкции ООН. Насколько можно судить, необходимая инфраструктура для оперативной переброски «миротворческих контингентов» уже имеется в виде сети «аэродромов подскока» и сопутствующей логистической инфраструктуры. В этом контексте все чаще в последнее время затрагивается и вопрос подготовки к эксплуатации аэропорта вблизи Степанакерта. Обмен экспертными группами с НАТО и США давно уже принял регулярный характер. Появляется информация о проектировании базы для ВМФ Азербайджана, полностью оснащенной по стандартам НАТО, и о некоторых других шагах в рамках программ по «охране глобальных энергетических инфраструктур», включая возможное «временное размещение» хотя бы части выводимых из Афганистана натовских войск в Азербайджане», что не может не повлиять на региональный баланс сил.
Таким образом, не приходится удивляться, что после отказа Баку от пролонгации договора аренды Габалинской РЛС на взаимоприемлемых условиях российской стороной было принято решение об отмене сделки по продаже Азербайджану третьего дивизиона системы «Фаворит». Одновременно были предприняты шаги по укреплению военно-политических контактов с Республикой Армения, что не может не отразиться благотворно и на ситуации вокруг Нагорного Карабаха. «После вывода Габалинской РЛС военно-политические настроения в Москве могут мощно возобладать над интересами оборонного бизнеса, и в Армении, а также в Карабахе могут появиться и более мощные российские военные средства. Тем более, с учетом размещения в Турции комплексов Patriot, направленных против Ирана и России», – полагает в этой связи известный российский ученый-политолог, востоковед Александр Князев.
 Возникающие от случая к случаю перестрелки вдоль линии фронта вынуждают армию Нагорного Карабаха находиться в повышенной боевой готовности. Фото Виктора Литовкина |
ГАБАЛИНСКИЙ ИМПУЛЬС
Недавний визит в Ереван министра обороны РФ Сергея Шойгу и генерального секретаря ОДКБ Николая Бордюжи является частью работы по реализации протокола о пролонгации срока действия российской военной базы в Армении и расширении ее зоны ответственности. Согласно изменившимся задачам базы и протоколу РФ должна обеспечить Вооруженные силы Армении современными образцами вооружения. В ходе визита в Армению начальника Генерального штаба Вооруженных сил России Валерия Герасимова были рассмотрены состояние и перспективы двустороннего военного и военно-технического сотрудничества, а также вопросы, связанные с обеспечением безопасности на Кавказе. На всех встречах была отмечена позитивная динамика в укреплении сотрудничества между оборонными ведомствами двух стран и высказана обоюдная заинтересованность в его дальнейшем развитии. Герасимов посетил расположенную в Гюмри 102-ю российскую военную базу, где проверил организацию боевой подготовки, состояние учебно-материальной базы и инфраструктуры соединения, условия службы и быта военнослужащих. В соответствии с пролонгированным в 2009 году протоколом и расширением зоны ответственности базы войскам должны быть поставлены соответствующие задачи. В частности, они включают и обеспечение безопасности армяно-азербайджанской границы.
В Ереване предполагают, что серия визитов в Ереван ключевых фигур российского военного руководства свидетельствует о том, что в Москве готовы быть более внимательными к своему единственному военно-политическому союзнику в регионе Южного Кавказа и больше прислушиваться к мнению Армении в вопросах планирования своей военной политики на южном направлении. А заодно это станет сдерживающим фактором для горячих голов, не желающих расстаться с планами по вовлечению Кавказского региона в масштабные военные конфликты и геополитические потрясения.
Урегулирование конфликта, помимо решения вопроса о статусе Нагорного Карабаха, предполагает обеспечение безопасности его населения. И эта нехитрая мысль, похоже, начинает овладевать умами посредников и всех тех, кто заинтересован в долгосрочном мире и стабильности в регионе. В Степанакерте подчеркивают, что перманентные угрозы решить вопрос военными средствами потеряли оригинальный характер, став своеобразным ритуалом для азербайджанского руководства, и противоречат призывам посредников готовить население сторон конфликта к миру. Впрочем, ритуальный характер этих угроз подкрепляется масштабными закупками новых видов вооружений. Еще весной 2010 года Стокгольмский международный институт по изучению проблем мира опубликовал экспертный доклад, посвященный военным расходам республик Южного Кавказа. Автор документа Пол Холт пришел к вполне определенному выводу: упор Баку на приобретение новых образцов наземной техники и беспилотников оставляет мало сомнений относительно сути подготовки операции по возвращению «утраченных территорий».
Соответственно военное строительство по-прежнему является важным приоритетом государственной политики в Нагорном Карабахе, представляющем собой в сфере безопасности единое пространство с Республикой Армения. Помимо разветвленной системы укреплений на основных направлениях возможного прорыва, средством противодействия закупаемым Азербайджаном наступательным вооружениям большой поражающей силы стала многоуровневая система ПВО, некоторые грани которой были представлены в открытой печати. Так, речь идет о нескольких дивизионах ЗРК С-300ПТ-1 вокруг Еревана, в каждом из которых находится 12 пусковых установок с соответствующей инфраструктурой. Как минимум два дивизиона ЗРК С-300ПС, обладающих большой подвижностью, прикрывают восточные границы Армении и значительную часть Нагорного Карабаха. И это – не считая значительного количества иных типов ЗРК и зенитных установок, как полученных после развала СССР, так и приобретенных и модернизированных в последующий период силами местного ВПК.
Наиболее глубокому усовершенствованию подвергся комплекс «Оса-АКМ», предназначенный для противодействия вертолетам и штурмовой авиации на линии фронта. Следует также отметить наличие двух батарей С-300В, обладающих значительной поражающей мощью и являющихся эффективной системой противовоздушной обороны, а также системы ПВО Нагорного Карабаха, составляющей с армянской системой ПВО единое целое. Таким образом отсутствует возможность нанесения непоправимого ущерба инфраструктуре Армении и Нагорного Карабаха, несмотря на серьезную авиационную (многоцелевые истребители, истребители-перехватчики, фронтовые бомбардировщики, штурмовики, ударные вертолеты, беспилотники) и ракетную (системы «Точка-У», «Смерч», израильские РСЗО Lynx) угрозу. А с учетом тактики «активной обороны», которой, как представляется, будут придерживаться Ереван и Степанакерт, любая попытка «блицкрига» и вовсе чревата непредсказуемыми последствиями.
СЕЗОННЫЕ ОБОСТРЕНИЯ ОТНОШЕНИЙ
В прошлом году в Нагорном Карабахе была проделана достаточно масштабная и комплексная работа, включая повышение морально-психологической готовности к отражению внешних атак, совершенствование управления, расширение оперативно-тактических возможностей, подготовка мобилизационных резервов. Укрепляются коммуникационные связи между Арменией и Нагорным Карабахом. По словам президента НКР Бако Саакяна, особое внимание было уделено процессу укрепления передовой линии, созданию инженерных сооружений, что позволило военнослужащим, несущим боевое дежурство, эффективно противодействовать деструктивным действиям противника.
Согласно данным карабахских военных, количество нарушений режима прекращения огня с противоположной стороны в 2012 году на 2 тыс. превышало аналогичный показатель 2011 года. Очередной всплеск напряженности был зафиксирован в середине февраля, в канун президентских выборов в Армении. Нечто подобное уже происходило накануне президентских выборов 2008 года. Можно предположить, что попытки влиять на внутриполитическую ситуацию в республике в сторону ее дестабилизации посредством контролируемой напряженности на восточных рубежах будут предприниматься и в дальнейшем. А поэтому вполне логично, что военное руководство Нагорного Карабаха дает военнослужащим на передовой установку «постоянно противодействовать противнику и не позволять ему быть в роли доминирующего на каком-либо участке».
Принимая во внимание соотношение сил, особенности рельефа местности и некоторые другие факторы, карабахская сторона не может позволить себе «роскошь» не отвечать на вылазки противника. И таковой ответ в любом случае дается – параллельно реакции дипломатов, которым по долгу службы положено делать упор на необходимости продолжения переговорного процесса. По данным министра обороны НКР Мовсеса Акопяна, в 2012 году противнику лишь в одном из семи случаев удалось нанести вред карабахским военнослужащим. В остальных же эпизодах вторгшихся удалось своевременно обнаружить и с потерями отбросить к исходным позициям. Снизилось и количество жертв снайперского огня, так что отказ азербайджанской стороны от взаимного отвода снайперов с линии соприкосновения сторон вместо усиления психологического давления на армянскую сторону, лишний раз показал, кто стремится к укреплению мер доверия, а кто – нет.
ПРОБЛЕМЫ БАКУ, КАК ИХ ВИДЯТ СОСЕДИ
Президентские выборы в Армении прошли в обстановке относительной стабильности и предсказуемости, хотя, конечно, острые социально-экономические проблемы никуда не делись и решать их придется. А вот Азербайджан еще только вступает в выборный период, который, судя по всему, может оказаться весьма непростым. В своих последних выступлениях президент Ильхам Алиев говорит не только о грандиозных свершениях, но и затрагивает вопросы нравственного характера, критикуя поведение отдельных чиновников и ох отпрысков. Прошлогодние беспорядки в Губе и недавние в Исмаиллы, жесткие действия властей по подавлению протестов не могут скрыть кризисных явлений, подпитывающих протестные настроения, прежде всего в регионах за пределами относительно благополучного Баку.
Интересные данные приводит ГТК республики: в сравнении с 2011 годом в прошлом году вырос импорт пшеницы (на 24,1%), животных и растительных жиров (на 21%), сливочного масла (на 17,5%). Кроме того, расцвел импорт овощей и фруктов (на 13,28%), а также сахара (на 10,4%). Это может свидетельствовать об определенной стагнации ненефтяного сектора республики, которая компенсируется возросшим импортом.
Положение в армии также становится объектом пристального внимания со стороны «профильных» неправительственных организаций. Так, руководитель Объединения офицеров запаса Яшар Джафарли в открытом письме депутатам парламента отмечает, что, «несмотря на то что из госбюджета выделены на военные нужды крупные суммы, этот фактор не возымел положительного воздействия на негативную атмосферу в воинских частях». Армия нуждается в коренных реформах. Статистика преступлений в армии в последние годы становится все более удручающей. С другой стороны, растет число увольняемых офицеров «по собственному желанию» или «по несоответствию служебным обязанностям». Затруднено решение проблемы обеспечения жильем офицеров, прослуживших в армии 15 и более лет.
Остро ощущаемый дефицит справедливости является отличительной чертой всего постсоветского пространства, и дополнительным фактором обострения ситуации может стать активизация радикальных религиозных организаций и групп. Именно они, как показывает практика ряда стран Ближнего Востока, в состоянии эффективно манипулировать различными стратами граждан, недовольных существующим положением дел. Все это в сочетании с сохраняющимся интересом к Азербайджану и постсоветскому пространству в целом внерегиональных игроков еще больше актуализирует существующие вызовы и угрозы, включая «разморозку» региональных конфликтов, которую обязательно попытаются направить против России и ее интересов.
КОГДА СЛОВАМИ ДЕЛУ НЕ ПОМОЖЕШЬ
Можно долго рассуждать о кризисе «американской модели мира», о прогрессирующем и вынужденном миролюбии и чуть ли не «проиранских симпатиях» Обамы, Хайгела и Керри. Однако при этом не следует забывать, что первый срок Обамы был ознаменован ливийской и сирийской трагедиями, в результате которых погибли десятки тысяч человек. Гибель людей продолжается и в настоящее время. Любой политик действует прежде всего в интересах своей страны; его личное отношение к тому или иному партнеру по диалогу может, конечно, накладывать определенный отпечаток на его персональный внешнеполитический стиль, но не более того. Скажем, личные контакты нового госсекретаря США с сирийским президентом ни в коей мере не дезавуируют последовательный курс Вашингтона на поддержку сирийских наемников и террористов, уход Башара Асада с хаотизацией и фрагментацией этого государства.
Обозреватель бакинской газеты «Зеркало» Рауф Миркадыров обращает внимание на первую пресс-конференцию Джона Керри, которая подтверждает предположения по поводу обострения ситуации вокруг иранской ядерной программы по мере формирования новой администрации второго президентского срока Обамы. Потребовав от Тегерана серьезно подготовиться к предстоящим переговорам, Керри подчеркнул, что Иран «должен доказать мировому сообществу мирный характер своей ядерной программы». В противном случае, по словам этого «голубя», администрация США не исключает принятия любых мер, в том числе военных, чтобы не позволить Ирану заполучить ядерное оружие. Аналогичные заявления можно без труда найти у «проиранского» Чака Хайгела и других высокопоставленных функционеров. Как нельзя вовремя появился и доклад «группы экспертов», согласно которому «к середине 2014 года у Ирана будет достаточно обогащенного урана для производства одной или более ядерных бомб».
Следовательно, можно смело утверждать, что угроза крупномасштабных провокаций против Ирана (в которых бывшее советское Закавказье может быть задействовано самым непосредственным образом) никуда не делась. Следовательно, усилия Москвы по укреплению своего присутствия на Кавказе, актуализация комплексных и многоуровневых связей с Ереваном и Тегераном, диалог с новым грузинским руководством при одновременном сдерживании деструктивных сил – все это еще долго сохранит свою актуальность.
Отход от грани прямой военной конфронтации позволило бы сторонам конфликта перенаправить столь необходимые ресурсы на социальное и экономическое развитие, включая создание предпосылок к развязыванию самых сложных узлов путем диалога, а не посредством шантажа и угроз. К сожалению, актуальная динамика событий дает чрезвычайно мало поводов для оптимизма.
