Мир захлестнула волна политически и идеологически мотивированного насилия

Гранатометы и другие средства ближнего боя стали излюбленным оружием боевиков. Фото Reuters

За последние пару десятков лет мир изменился до неузнаваемости. Где те «старые добрые времена», когда наиболее серьезной проблемой для человечества была организованная преступность – да и то больше известная нам по различным произведениям литературного творчества, а также детективным и приключенческим сериалам и голливудским блокбастерам. Где же те времена, когда главной – да и то во многом виртуальной – внешней угрозой для жителей стран – участниц того или иного военно-политического блока, возглавляемого одной из двух сверхдержав, была противостоящая в холодной войне сторона (хотя с началом «холодной войны 2.0» мы вновь вернулись к этому подзабытому состоянию). И где те времена, когда проявления терроризма ограничивались локально и были знакомы нам из газет и телерепортажей по далеким от рубежей нашей родины действиям боевиков Ирландской республиканской армии, баскской организации ЭТА, итальянских «Красных бригад» и иных ультралевых или крайне правых организаций в ряде других регионов планеты (о нескольких терактах, имевших место в СССР, мы узнали подробно и вовсе только после распада последнего).

С той поры утекло не так уж и много времени, но международное террористическое движение сумело использовать его столь продуктивно, что сегодня, как представляется, для граждан любой страны мира террористы стали главными исчадиями ада, а угроза совершения террористического акта – главной проблемой в сфере обеспечения безопасности своей и своих близких. По большому счету сегодня никто – кто бы он ни был и где бы он ни жил – не застрахован от того, что не окажется в эпицентре взрыва жилого дома или начиненного взрывчаткой автомобиля, самолета или поезда либо не станет жертвой террориста-смертника или «волка-одиночки», бросающегося на прохожих с ножом. Какой телеканал ни включишь, какую газету или журнал ни откроешь, везде наткнешься на информацию или репортаж о какой-нибудь вылазке террористов или кровавом нападении сепаратистов, желающих отделиться от чего-то или кого-то либо, напротив, присоединиться к чему-то или кому-то.

Дошло до того, что из-за невозможности поставить надежный заслон террористам на государственном уровне принимаются решения о прекращении транспортного сообщения с той или иной страной мира, а правительства рекомендуют своим гражданам отказываться от деловых и туристических поездок в государства, которые подверглись массированной атаке со стороны террористических или сепаратистских организаций разного рода. При этом если с сепаратистами все понятно – они, пожалуй, никогда не переведутся, но в наши дни они просто стали более широко использовать насильственные методы борьбы, включая полноценные террористические действия, то насчет сугубо террористических организаций можно с сожалением констатировать только одно – большая их часть представлена радикальными исламистскими или, как их еще называют, джихадистскими группировками вполне понятной направленности.

Оценить масштабность той волны терроризма и сепаратизма, а также политически и идеологически мотивированного насилия разного рода, которая захлестнула наш мир, можно по «Глобальному индексу нападений за 2017 год» (2017 Global Attack Index), который недавно представил Центр по вопросам террористических и повстанческих действий (Jane’s Terrorism and Insurgency Centre – JTIC), организованный в рамках информационно-консалтинговой и аналитической группы IHS Markit. Последняя, в свою очередь, была образована в 2016 году путем слияния компаний IHS (Information Handling Service) и Markit Ltd., тогда как название Jane's осталось в употреблении новой компании по причине сохранения известного многим поколениям военных специалистов и аналитиков наименования информационно-аналитической группы Jane's Information Group, которую компания IHS приобрела в 2007 году.

БОЕВИКИ АКТИВИЗИРУЮТСЯ

Составленный специалистами упомянутого центра «Глобальный индекс нападений» свидетельствует, что в течение 2017 года в мире с участием негосударственных групп и организаций, а также «волков-одиночек» произошло в общей сложности 22 487 нападений и террористических актов разного рода, жертвами которых стали 18 475 мирных граждан. По сравнению с 2016 годом ситуация оказалась несколько лучше в том плане, что тогда центр JTIC зафиксировал в общей сложности 24 202 нападения, а количество жертв достигло 27 697 человек убитыми (плюс еще 39 040 человек было ранено, хотя в данных за 2017 год эта категория отсутствует). С другой стороны, если специалисты центра приводят в своем исследовании за 2017 год, да и за предыдущие годы тоже, данные по жертвам среди «невоенных» (non-military), фактически по некомбатантам, то есть мирным гражданам, то в 2017 году приведенное количество жертв включает и «службы безопасности» (security forces), на долю которых пришлось почти 60% от общего числа погибших. Почему сотрудники «служб (сил) безопасности» считаются некомбатантами, то есть входят в группу «невоенные», – не совсем понятно. Вполне возможно, впрочем, что здесь речь идет о сотрудниках негосударственных служб безопасности, то есть по-нашему частных охранных предприятий и т.п.

При этом, что характерно, 2016 год стал, судя по всему, одним из наиболее «активных» в этом плане, поскольку количество нападений рассматриваемого профиля выросло на 27,5% (в 2015 году – 18 985 нападений), но при этом количество вызванных ими жертв среди мирного населения снизилось на 5,9% (в 2015 году – 29 384 погибших и 36 839 раненых). Аналитики центра JTIC объясняли это активизацией различного рода силовых акций в ряде регионов мира, включая и восточную часть Украины, которую они традиционно включают в свой ежегодный доклад по направлению «действия сепаратистов», при одновременном снижении количества терактов и нападений, характеризующихся масштабностью и многочисленными жертвами. При том, что интересно, войну возглавляемых Россией и Соединенными Штатами коалиций против международных террористических объединений в Сирии и Ираке авторы аналитического доклада в свою работу не включают, рассматривая лишь отдельные теракты, организуемые данными объединениями на территории разных стран мира, или отдельные действия против сил безопасности. По крайней мере такой вывод можно сделать из анализа данных за 2017 год.

Список стран – лидеров по числу совершенных нападений и терактов рассматриваемого характера по итогам 2017 года не отличается ничем от частоты их появления в различных СМИ в разделах о конфликтах, борьбе с террором и т.п. В виде «Топ 10» он выглядит следующим образом: Сирия – 8440 нападений и 3641 убитый некомбатант; Украина – 3735 нападений и 177 убитых; Ирак – 2164 нападений и 3378 убитых; Йемен – 1326 нападений и 1092 убитых; Индия – 758 нападений и 338 убитых; Афганистан – 661 нападение и 2299 убитых; Турция – 470 нападений и 226 убитых; Сомали – 445 нападений и 1466 убитых; Ливия – 414 нападений и 606 убитых; Филиппины – 337 нападений и 268 убитых. Из указанных стран девять входили в «Топ 10» и в 2016 году, но Филиппины в минувшем году потеснили здесь с последнего места Пакистан, в котором ситуация, по мнению авторов рассматриваемого доклада, оказалась лучше. Хотя, подчеркнем это особо, по количеству нападений и терактов Пакистан здесь все же опережает Филиппины – 367 против 337, равно как и по количеству жертв – 797 против 268 погибших. Однако, если в Пакистане по сравнению с предыдущим годом возросло только количество жертв, а число нападений сократилось, то на Филиппинах выросли сразу оба показателя. Видимо, это и послужило причиной того, что Филиппины заняли 10-е место в рейтинге, а Пакистан сместился на 11-е. Более подробно же данные по упомянутым странам за 2015–2017 годы представлены в таблице.

Особо здесь при этом следует отметить тот факт, что, по данным специалистов центра JTIC, по состоянию на конец 2017 года за последние шесть лет – в период 2012–2017 годов – произошло в общей сложности 117 812 нападений, причем наиболее серьезная ситуация в этом плане отмечена в 2014 году – почти 20 тыс.  нападений, причем наблюдался постоянный рост их количества с 2012 по 2016 год, после чего количество актов насилия пошло несколько на спад. В совокупности за означенный период в этих нападениях погибли 186 540 человек – некомбатантов, причем в 2012–2014 годы наблюдался резкий рост числа жертв с немногим более 20 тыс. погибших до почти 50 тыс., после чего количество жертв стало также достаточно активно сокращаться и в 2017 году опустилось уже ниже показателя 2012 года и ниже планки в 20 тыс.

Количество погибших в указанных актах насилия, конечно, не сравнимо с количеством жертв какой-либо из двух мировых войн либо других масштабных военных конфликтов, но сопоставимо, к примеру, с потерями в живой силе, понесенной воюющими сторонами в Афганской войне 1979–1989 годов, в которой СССР и афганские правительственные силы потеряли убитыми около 33 тыс., а их противники – душманы и воевавшие на их стороне наемники и представители армий и спецслужб поддерживавших их стран мира – до 90 тыс. Итоговая цифра за 10 лет тяжелой «войны без правил», не считая потерь среди мирного населения, составляет около 123 тыс.  погибших, что меньше, чем количество жертв нападений разного рода террористов, экстремистов и сепаратистов за шесть лет войны человечества с террором. Пора бы уже, как представляется, задуматься о том, чтобы либо изменить тактику действий, либо же и вовсе в корне поменять стратегию.

В ПРИЦЕЛЕ – СИЛЫ БЕЗОПАСНОСТИ И СЛУЧАЙНЫЕ ПРОХОЖИЕ

Кто же был основными целями террористов, сепаратистов и их пособников всех мастей в течение минувшего года? Разбивка по целям атак выглядит следующим образом:

– службы или силы безопасности (security forces) – 13 474 погибших, или 59,9% от общего количества жертв по итогам 2017 года;

– случайные жертвы (random/indiscriminate) – 3670 погибших (16,3%);

– члены неправительственных вооруженных формирований (non-state armed groups) – 3627 погибших (16,1%);

– жертвы, принадлежность которых к той или иной группе специалистам центра JTIC установить не удалось (other/unknown) – 1360 погибших (6%);

– представители частного сектора или промышленности (commerce & industry) – 1274 погибших (5,7%);

– группы, объединенные общими интересами и рассматриваемые по этой причине как единое целое (identity groups) – 787 погибших (3,5%).

Как видим, основная цель предпринятых в 2017 году атак рассматриваемого характера имеет вполне конкретное очертание – это представители сил безопасности, а также случайные люди, которым просто не повезло оказаться не в то время и не в том месте, что, однако, делает такие нападения и теракты еще более резонансными, поскольку заставляет каждого гражданина опасаться того, что он может стать следующей «случайной жертвой». Естественно, что сравнимо с последними и количество жертв среди негосударственных вооруженных формирований, многие из которых, надо думать, можно охарактеризовать как «незаконные вооруженные формирования». Автор сознательно употребил слово «многие», поскольку за рубежом ряд формирований подобного рода считаются вполне себе законными и даже контролируемыми государством, но не организованными им и не входящими в состав какой-либо государственной структуры, а потому юридически не являющихся государственными. У нас же таких формирований не может быть вовсе, исключая частные охранные предприятия, которые могут подпадать под обозначение «службы безопасности», хотя за границами России уже действуют  и частные военные компании.

СМЕРТНИКИ СОБИРАЮТ СВОЮ ДАНЬ

В разряде преступлений, совершаемых террористическими и сходными с ними организациями и движениями, наиболее резонансными являются, безусловно, атаки с участием смертников. Вероятно, это происходит от того, что нормальному человеку трудно понять, как можно самому себя лишить жизни за ту или иную идею, да еще и в большинстве случаев присовокупив к ней жизни массы ни в чем не повинных людей. В минувшем году, по данным аналитиков центра JTIC, в мире был совершен в общей сложности 691 теракт с участием смертников, жертвами которых стали 3828 человек.

При этом авторы исследования составили рейтинг «Топ 10» стран, в которых произошло наибольшее количество таких актов насилия, и выглядит он следующим образом. На первом месте с большим отрывом лидирует Ирак, где произошло 265 атак с участием смертников, жертвами которых стал 781 человек. На втором месте – Сирия, на территории которой произошло 140 терактов, проведенных смертниками, а количество жертв составило 450 человек. На третьем месте – Афганистан с 83 терактами с участием смертников и 883 жертвами (самый большой, кстати, показатель по количеству жертв, заставляющий сделать определенные выводы). Затем в списке следуют Нигерия (67 атак смертников и 315 жертв), Камерун (51 атака и 98 погибших), Пакистан (25 атак и 295 погибших), Сомали (тоже 25 терактов с участием смертников, но при этом – 801 погибший), Йемен (15 терактов и 94 жертвы), Египет (11 терактов и 98 погибших) и Ливия (9 терактов и 13 погибших).

Как видим, наиболее часто к тактике использования смертников террористы и их пособники и сторонники прибегали в минувшем году в Ираке и Сирии, которые в этом плане лидируют с большим отрывом, а наименее часто – в Йемене, Египте и Ливии. Однако, с другой стороны, наиболее кровавыми такие атаки – по количеству убитых на один теракт с участием смертника – оказались в первую очередь в Сомали (32,04 погибших на один теракт), Пакистане (11,8) и Афганистане (10,64). Одной из причин этого может быть то, что в этих странах смертники устраивают теракты преимущественно в религиозных центрах (мечети, церкви и пр.) и местах массового скопления людей (рынки и т.п.), стремясь в первую очередь убить как можно большее количество мирных граждан. Хотя и в других странах такие акты насилия происходят в подобных же местах. Так что выявление причины такого «кровавого лидерства» указанных стран – серьезная задача для аналитиков в области контртеррора и безопасности. Другие же страны из составленного специалистами центра JTIC списка «Топ 10» по количеству жертв на один террористический акт с участием смертников распределяются так: Египет – 8,91 погибших на один теракт с участием смертника; Йемен – 6,27; Нигерия – 4,70; Сирия – 3,21; Ирак – 2,95; Камерун – 1,92; Ливия – 1,44 погибших на один удар смертника. При этом средний показатель по всем странам из списка «Топ 10» составляет 5,54, что позволяет читателю самому сделать вывод об опасности той или иной из указанных стран.

Кстати, судя по данным аналитического доклада центра JTIC за 2017 год, на первый взгляд самая безопасная в плане терактов и разного рода нападений боевиков различного толка страна – это Танзания, в которой в течение минувшего года произошло «всего» 7 нападений, в результате которых погибло 16 человек. Но и эти данные обманчивы, поскольку по обоим показателям за последние годы произошло ухудшение: в 2016 году в стране было зафиксировано 2 нападения с 6 погибшими, а в 2015-м – 4 нападения с 2 погибшими. Прямо хоть загранпаспорт сдавай с такой тенденцией!

Впрочем, как видно из общего количества атак с использованием террористов-смертников, такая тактика не является слишком распространенной: 691 теракт с участием смертников – это только 3,07% от общего количества зафиксированных специалистами центра JTIC нападений указанного рода, хотя количество жертв этих атак составляет пятую часть от совокупного числа погибших – 20,72%.

Самой же распространенной тактикой действий террористов и сепаратистов всех мастей в течение 2017 года, впрочем, как и всегда, судя по всему, стали удары по площадям и удары из зоны вне досягаемости сил и средств силовиков непосредственно на момент атаки (stand-off/area attack). Они составили в количественном выражении – 7534 нападения и 33,5% – в долевом выражении. На втором и третьем по популярности у террористов и иных насильников местах оказались такие виды нападений, как engagement, под которым обычно подразумеваются либо боестолкновение, либо перестрелка или обстрел, и «ударь и беги» (hit and run), на долю которых пришлось соответственно 5876 нападений (26,1% от общего числа атак) и 3230 нападений (14,4%).

Активно используются также боевиками убийства (assassination), коих в 2017 году в количественном выражении имело место 1868, что дает долю 8,3% от общего количества учтенных нападений, а также рейды (raid) – соответственно 1115 нападений с долей в 5% – и нападения, которые указаны как assault, что можно отнести к такому типу действий, как атака, удар или опять-таки нападение (такая вот тавтология получается, к сожалению), – их в минувшем году было совершено 1060, что составило 4,7% от общего количества зафиксированных аналитиками центра JTIC случаев. Замыкают список тактических приемов, используемых боевиками, засада (ambush) – в течение года зафиксировано 655 таких случаев (2,9% от общего количества нападений), а также похищения людей или взятие заложников (kidnap) – за год таких эпизодов набралось 489 (2,2%).

Небезынтересным, как представляется, будет и то, какое оружие используют боевики в ходе своих атак. По крайней мере по результатам 2017 года наиболее популярным было тактическое оружие, позволяющее наносить удары с закрытой огневой позиции, или, как еще говорят, средства поражения непрямого наведения (indirect fire tactical). В этом случае речь идет о минометах, самодельных и серийных реактивных снарядах, может быть – о гранатометах в отдельных эпизодах их применения. Всего за минувший год такое оружие было использовано в более чем 5 тыс. нападений. На втором месте идут взрывчатка и взрывные устройства различного рода – произошло более 4 тыс. нападений с использованием этого «добра». На третьем месте по популярности у боевиков в ушедшем году оказалось различное стрелковое оружие и в определенной степени средства ближнего боя (direct fire infantry), с применением которых совершено более 3 тыс. нападений.

Следом идет тяжелое вооружение, позволяющее вести огонь прямой наводкой (direct fire heavy), – в течение 2017 года оно применялось в более чем 1000 нападений. А замыкают этот оружейный рейтинг боевиков всех мастей такие виды оружия, как «зажигательные устройства» (incendiary device), управляемые ракеты различного типа (как противотанковые, так и даже большой дальности действия – вероятно, ракеты типа «Скад» или «Точка», применявшиеся в том же Йемене), а также холодное и различного рода самодельное оружие. Все это использовалось в минувшем году боевиками при совершении менее чем 1000 нападений.

Как видим, сложностей с выбором того или иного вида оружия боевики сегодня не испытывают. Видимо, сказывается до предела насыщенный различными средствами поражения и оружием на любой вкус мировой рынок, в том числе и черный, а также та отнюдь не маленькая помощь, которую с охотой оказывают спецслужбы разных стран мира всякого рода «борцам за свободу», на деле оказывающимся обыкновенными террористами. Но, как гласит ставшее широко известным изречение: «Сомоса, может быть, и сукин сын, но это наш сукин сын». Его принято приписывать американскому президенту Франклину Рузвельту, но историки пока не нашли подтверждения этому факту, впервые появившемуся на страницах известного журнала Time в выпуске от 15 ноября 1948 года. Впрочем, кто бы ни произнес эти слова, они самым наглядным образом характеризуют ту ситуацию, которая сложилась сегодня в отношениях между государственными спецслужбами и всякого рода террористами, использующими их методы сепаратистами и боевиками всех мастей и окраски.

РОССИЯ ОПЯТЬ ВИНОВАТА

И напоследок о России. И действительно, куда же без наследницы рейгановской «империи зла» в исследовании о террористах, сепаратистах и политически и идеологически мотивированных актах насилия на планете. Правда, в данном случае Россию обвиняют не напрямую, а косвенно – в виде якобы подконтрольных ей и манипулируемых ею, словно марионетки, Донецкой и Луганской народных республик, которые заняли соответственно второе (!) и пятое места в рейтинге «Топ 10» разного рода группировок, формирований и организаций, ответственных за совершение засчитанных в данном аналитическом исследовании нападений и атак. Правда, годом ранее аналитики JTIC поставили Донецкую и Луганскую республики, характеризуемые как «местные, этнокультурные, сепаратистские», на 2-е и 3-е места соответственно. В этом плане какой-то там «Талибан» скромно занимает 9-е место по итогам 2017 года и 8-е место – по итогам 2016 года. Первое, безусловно, занимает запрещенная в России и многих странах мира террористическая организация «Исламское государство».

Вы спросите, а при чем тут Россия? Да, а при чем? А вот при чем. Читаем, что написано в справке по Донецкой народной республике, которая, напомним, поставлена на 2-е место в рейтинге самых «кровавых» группировок и организаций, попавших в доклад, и которой засчитано за минувший год 2851 нападение и гибель 122 некомбатантов.

«285 нападений, совершенных пророссийской сепаратистской Донецкой народной республикой (ДНР), уже второй год подряд делают эту негосударственную вооруженную группу второй по активности в мире. Тем не менее по сравнению с 2016 годом наблюдается снижение активности на 16,6%, а количество жертв в результате нападений со стороны ДНР, составившее за год 122 погибших, сократилось по сравнению с 2016 годом на 15,3%. Сепаратистский конфликт в восточной Украине оставался на протяжении всего года, по существу, статичным, характеризуясь частым обменом ударами с силами безопасности, но незначительным количеством попыток занять территорию. Основная часть нападений была предпринята силами ДНР в Донецке (!), а снижение уровня насилия можно частично объяснить за счет ряда частично соблюдавшихся перемирий в Луганске и Донецке в период летних месяцев».

В отношении Луганской народной республики написано примерно то же самое, только цифры другие. Даже Рабочая партия Курдистана, не прекращающая борьбу за свободу и независимость и признанная террористической в странах Евросоюза и НАТО, а также в ряде других государств мира, и та оказалась «менее кровожадной», чем донецкие и луганские ополченцы и заняла 7-е место по итогам 2017 года и 5-е – по итогам 2016 года. В обоих случаях ДНР и ЛНР были поставлены далеко впереди нее.

А, кстати, знаете, как охарактеризовано «Исламское государство», которому за 2017 год засчитано 4612 нападений и 6499 убитых, в докладе центра JTIC? Ни за что не угадаете. В оригинале звучит это так: Scope: Transnational, Orientation: Sunni Islamist, Objective: Revolutionary. А в переводе на русский будет примерно так: международная, суннитская исламистская, революционного толка. Может быть, именно поэтому основная тяжесть войны с этими «революционерами» легла на плечи российских Вооруженных сил и их сирийских, иранских и ливанских соратников? Впрочем, террористической в документе не названа ни одна из представленных в «Топ 10» самых активных, то есть фактически «кровавых», группировок и организаций. «Вот такая, понимаешь, загогулина получается», – как говорил первый президент России Борис Николаевич Ельцин.