Несостоявшийся десант Первой мировой

В ходе реализации Дарданелльской операции Антанты 19 февраля 1915 года – 9 января 1916 года в составе союзного экспедиционного корпуса в Дарданеллах планировалось задействовать крупный русский воинский контингент. Данный проект, одобренный штабом Верховного главнокомандующего, предполагал необходимость послать 40-й сибирский стрелковый полк с батареей (3-я легкая батарея в составе шести орудий) в Проливы. Переброска осуществлялась через Владивосток. Снаряжение – из расчета 1,5 тыс. патронов на винтовку, 45 тыс. патронов на пулемет. Отряд также должен был включать в свой состав команду велосипедистов и мотоциклистов, два автомобиля и сотню 53-го Донского казачьего полка, которую позже заменили подразделениями Сибирского казачьего войска.

17 мая 1915 года генерал-квартирмейстер отправил начальнику военных сообщений при Верховном главнокомандующем предписание – подготовить отряд для перевозки. Начальник морского управления Ставки контр-адмирал Александр Дмитриевич Бубнов телеграммой от 27 мая № 428 сообщил, что возможно перевезти предназначенный для участия в операции сибирский полк начиная с 1 июля, но при этом присутствует риск потери 25% лошадей.

Было установлено, что во главе отряда должен быть генерал-майор, начальник штаба – подполковник или капитан, а два старших адъютанта должны были обладать знанием английского, французского и турецкого языков.

Отряд был технически усилен и должен был включать в свой состав отделение самокатчиков, подразделения мотоциклистов и радиотелеграфа, саперную роту и дивизионный лазарет, а также 10 автомобилей. Предполагалось улучшение снабжения и снаряжения отряда, а командиром был назначен военный агент в Черногории генерал-майор Николай Михайлович Потапов.

30 мая вопрос об отправке был решен Ставкой. Но для Николая II этот вопрос оказался «совершенно новым» и вызвал его недоумение. «Не знаю, – телеграфировал он 31 мая, – какую пользу принесет участие столь малого отряда в операциях с союзниками у Дарданелл. Напротив, всякое усиление нашего десантного корпуса в Черном море, по-моему, крайне необходимо».

В замечаниях великого князя Николая Николаевича говорилось, что посылка отряда имеет моральное значение: он будет участвовать в занятии Константинополя вместе с союзниками, в то время как босфорский десант возможен лишь после проникновения союзного флота в этот пролив через Мраморное море. Главковерх, в отличие от императора, не верил в успех Босфорской операции.

В докладе, представленном Николаю II и сообщенном в Ставку, Сергей Дмитриевич Сазонов высказался в том духе, что «с политической точки зрения» посылка наших войск к Дарданеллам может соответствовать нашим интересам, но только при условии, что отряд не будет слишком незначителен, «ибо иначе намеченная цель не была бы достигнута, оставив в силе обещание союзникам относительно черноморского десантного корпуса». Но процесс к тому времени уже пошел, и отряд готовился к переброске в Дарданеллы.

Общая численность отряда планировалась примерно в 6 тыс. человек, но фактический состав был следующим: штаб – 9 офицеров, один чиновник и 28 нижних чинов, подразделение связи – один офицер и 45 нижних чинов, подразделение заведующего укомплектованиями – 5 офицеров, 2 чиновника и 14 нижних чинов, 40-й сибирский стрелковый полк – 78 офицеров и 4436 нижних чинов, маршевый батальон – 29 офицеров и 2029 нижних чинов, полусотня – 3 офицера и 82 нижних чина, маршевая полусотня – 2 офицера и 77 нижних чинов, батарея – 5 офицеров и 267 нижних чинов, артиллерийский взвод – 2 офицера и 72 нижних чина, искровое отделение – 2 офицера и 40 нижних чинов, автомобильная команда – один офицер и 84 нижних чина, мотоциклетная команда – один офицер и 34 нижних чина, саперная полурота – 5 офицеров и 325 нижних чинов и пр. Всего – 148 офицеров, 37 чиновников, 8094 нижних чина. Кроме того, в отряде числилось 990 лошадей, 8 орудий, 32 автомобиля, 23 мотоцикла и 16 самокатов (из них 4 запасных).

31 мая Ставка сообщала, что французы готовы перевезти на своих транспортах до 5 тыс. человек 1 июля. Предполагалось возможным задействовать и суда Добровольного флота «Киев» и «Могилев», 4 французских парохода и еще 2 парохода. Но поскольку численность отряда возросла, возникли сложности и задержки. В итоге было решено отправлять десантников эшелонами.

12 июня начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал от инфантерии Николай Николаевич Янушкевич доложил о сроке отправки отряда – 14 июля. Но уже

7 июля он известил С.Д. Сазонова о том, что накануне Николай II одобрил предложение великого князя об отмене отправки нашего экспедиционного отряда в Дарданеллы вследствие затруднений технического характера.

9 июля Сазонов известил об этом Париж и Лондон. С учетом того что в августе 1915 года союзники взяли курс на сворачивание операции, отпала и необходимость в переброске отряда.

Показательно, что Герберт Китченер был очень недоволен проектом отправки русского отряда в Дарданеллы. Он считал, что перебросить 4,5 тыс. человек с лошадьми, пушками и обозами достаточно тяжело, и это причинит англичанам массу хлопот. Сазонов на это заметил, что не может допустить и мысли о том, что при взятии Константинополя не будет русских войск, и что «если англичанам наш отряд и причинит хлопоты, то это не беда, этим стесняться не надо, так как они попросту не желают, чтобы мы вошли в Константинополь вместе с ними». «Это вопрос политический, а не военный», – отметил он.

На возражение, что принять «символическое» участие в занятии Константинополя Россия могла бы и путем отправки к Босфору десантного отряда из Одессы, генерал-квартирмейстер штаба Верховного главнокомандующего, генерал от инфантерии Юрий Никифорович Данилов ответил: «Взятие Константинополя может состояться и без завладения Босфором», тогда как одесский десант может быть высажен только на Босфоре, и «если мы хотим участвовать в церемониале взятия города, то наши войска должны прибыть с юга».

Очевидно различие подходов Ставки, МИДа и императора к вопросу осуществления операции в Проливах. В итоге у военно-политического руководства России не хватило политической воли на то, чтобы привести все это к единому знаменателю. Но все формы взаимодействия с союзниками по Антанте должны были приближать общую победу и способствовать престижу России и русского оружия.