Война на Кавказе в августе 2008 года получила новую оценку

Грузинские войска совершают бросок в северном направлении. Фото Reuters

Войну 2008 года нельзя отнести к конфликтам малого масштаба. По некоторым данным, в ней с обеих сторон участвовали 20–­­30 тыс. чело­век, большое число бронетанковой и авиационной техники, корабли и катера ВМС Грузии, Абхазии и России, значительные силы артиллерии и ракетного оружия, современные противотанковые средства и другая техника. В то же время действия сухопутных войск имели ограниченный пространственный размах: на фронте Южной Осетии – около 100 км протяженности и от 10 до 30 км в глубину, на территории Абхазии (Кодорское ущелье) – глубиной 25–30 км.

Политические итоги

Россия доказала, что она теперь в силах защищать свои суверенные интересы силой оружия, продемонстрировала суверенность и независимость своей внешней политики. Россия смогла ограничить относительное влияние США и Запада не только на Южном Кавказе, но и на зону Каспия, смогла усилить относительный контроль за альтернативными трубопроводами, которые идут из зоны Каспия к Черному морю и в Турцию (нефтепроводы Баку–Супса и Баку–Тбилиси–Джейхан, а также строящийся газопровод Баку–Тбилиси–Эрзурум). США вряд ли будут готовы согласиться на появление в мире еще одного регионального центра силы, столь резко обозначившего свою антиевро-атлантическую направленность и столь явно показавшего свою готовность противостоять любым посягательствам на свои интересы. Пятидневная война на Южном Кавказе привела к серьезному изменению всей геополитической конфигурации в Евразии. Турецкая сторона не скрывает своих намерений взять на себя некую посредническую роль и в карабахском урегулировании. Вовлечение Турции в эти процессы происходит с согласия и поощрения России. А это связано с тем, что в акватории Черного моря появился третий серьезный игрок – США. Российско‑турецкий флирт замешан на волне антиамериканизма.

Военные итоги

Война Грузии стала первой после завершения Второй мировой войны, в которой отечественные ВВС столкнулись с элементами полноценной войсковой и объективной ПВО. Также впервые с реальным противником столкнулся и ВМФ России. Операция по освобождению Южной Осетии, а заодно и Абхазии, но и по разделению Грузии на две части продуманна с военной точки зрения. Бесконтактной войны на постсоветском пространстве не получилось. Быстрота и успешность Российской армии, реакция их действий оказались неожиданными не только для грузинского руководства, но и для руководства Пентагона и НАТО. Стало ясно, что грузинские войска, обученные и вооруженные по стандартам НАТО, не способны эффективно противодействовать России.

Москва выявила пределы возможностей Российской армии, которая на первом этапе понесла большие потери. Во‑первых, это говорит о недостаточно высокой боеспособности Российских вооруженных сил на тот момент, и, во‑вторых, сопротивление грузинских войск было достаточно эффективным. Российская разведка тогда не определила ни рубежей выдвижения, ни в какое время Грузия сможет наступать. Россия не смогла ослабить военно‑экономический потенциал Грузии, согласившись на прекращение огня, значительно ограничили себя в действиях по наказанию агрессора. У России нет внятной концепции военного строительства, которое для страны, претендующей на имперский статус, является показателем государственного строительства вообще. Концепция национальной безопасности и военная доктрина России требуют изменений.

Информационная война

Параллельно с военной операцией разворачивалась информационная и дипломатическая война, которая, к сожалению, была проиграна Москвой. Мощь противостоящего информационного потока остается слишком большой.

Во внутриполитическом плане Россия больше не может восприниматься как управляемое государство. Стало ясно, что действия российского политичес­кого и военного руководства одобряет большинство населения России. Подавляющее большинство россиян (83%) уверены, что вооруженные силы способны защищать страну в случае реальной угрозы. В составе российских войск в Осетии сражались две чеченские роты, батальонов «Восток» и «Запад». Это серьезнейший аргумент против России в двойных стандартах и в поддержке «чужих» сепаратистов. Позиция России в этой ситуации укрепилась, потому что Россия вступилась за малый кавказский народ и действовала решительно. Авторитет Россий­ской армии вырастет на Кавказе, зная менталитет горских народностей.

СНГ и ОДКБ

Сломав постбеловежское мироустройство, Россия в краткосрочной перспективе будет вынуждена заплатить за это ухудшением отношений с Западом. В Москве состоялся саммит Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Руководители государств‑членов (Армения, Бело­руссия, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан и Узбекистан) осудили действия Грузии в Южной Осетии и поддержали действия России. В вопросе о признании независимости Абхазии и Южной Осетии было решено исходить из норм международного права и руководствоваться национальными интересами. ОДКБ выступила с предупреждением в адрес НАТО: «Серьезный конфликтный потенциал накапливается в непосредственной близости от зоны ответственности ОДКБ. Члены ОДКБ призывают страны НАТО взвесить все возможные последствия расширения альянса на восток и размещения новых объектов ПРО у границ государств‑членов».

Изменение формата сотрудничества России с Абхазией и Южной Осетией позволило выйти на новый уровень военно‑политического сотрудничества между двумя государствами. Отношения между двумя государствами стали развиваться стремительно. 9 сентября Россия установила дипломатические отношения с Южной Осетией и Абхазией и согласовала с ними проекты договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Россия установила отношения с обеими республиками «на уровне посольств». 21 октября было объявлено о том, что на территории Абхазии будут располагаться две российские военные базы – в городах Гудаута и Очамчира. Российский воинский контингент в Абхазии будет равен 3800 человек. Это означает, что военный путь решения конфликта закрыт. Трудно предположить, что когда‑нибудь маленькая Грузия сможет напасть на Россию или ее военные базы. Военные будут расквартированы там, где ранее располагались советские, а затем российские военные базы. Кроме того, российские военные будут располагаться и в Кодорском ущелье, где проходит очень важная в геостратегическом значении Военно‑сухумская дорога, связывающая Северный Кавказ с Южным. Состоялось несколько раундов дискуссий между конфликтующими сторонами.

Впервые после 1991 года на постсоветском пространстве были признаны два новых государства, и это произошло вопреки воле бывшей «метрополии». В 2008‑м, 17 лет спустя, процесс признания государственных образований бывшего СССР, скажем так, «второго уровня» запущен. Для Карабаха создаются прецеденты, открывающие новые возможности получения для НКР международного признания вопреки воле Азербайд­жана, который не готов признавать фундаментальные права карабахцев. В Европе подобный прецедент произошел на территории бывшей Югославии в феврале 2008-го, за несколько месяцев до признания Россией Абхазии и Южной Осетии, года, когда была признана бывшая автономия Косово. Можно заключить, что ни Запад, ни Россия – как два основных центра мировой политики – не исключают возможности признания новых государств, игнорируя позицию бывших «метрополий». Для Карабаха стало ясно, что после событий в РЮО стала неспособность миротворцев остановить боевые действия в Южной Осетии и обеспечить безопасность населения. Существующий механизм миротворческих сил оказался несостоятельным. Только после того как под предлогом защиты своих граждан Россия ввела свои регулярные войска, удалось взять ситуацию под контроль. Примеры были из недавней балканской истории о том, что в Сербской Краине миротворцы ООН не смогли обеспечить безопасность населения региона. Перемирие, оформленное в мае 1994-го, держится на балансе сил сторон. Для Карабаха прекращение относительно дешевого автомобильного сообщения между Арменией и Россией (сначала из‑за закрытия дороги через Южную Осетию, а затем и дороги через Верхний Ларс) кроме причиненного крупного экономического ущерба привело к ограничению интенсивности человеческого общения между жителями НКР и многочисленной карабахской диаспорой, проживающей на российском Северном Кавказе.

Отношения с США и Евросоюзом

Противоречия между Россией и США, долгое время прятавшиеся под политкорректными завесами, вышли на первый план. Россия по собственной инициативе заморозила сотрудничество с НАТО, одновременно проявило при этом требование равноправных отношений НАТО, сохранив сотрудничество с НАТО по Афганистану. Ни Россия, ни США не намерены уступать. Страны НАТО скорее всего будут способствовать более ускоренной интеграции Грузии, а также других прикаспийских государств (Азербайджана, Казахстана и, возможно, Туркмении) в евроструктуры. Можно прогнозировать новый виток глобального противостояния двух держав на ближайшие месяцы, непредсказуемость и неопределенность ситуации с точки зрения военных планов НАТО и США в регионе Южного Кавказа и Каспия, продолжения ползучей экспансии. Улучшаются отношения с основателями НАТО ­– Старой Европой (Францией, Германией, Италией), переходящие на другой уровень, и одновременно ухудшаются с отношения «младо‑натовцами».

Россия, не уступая НАТО, одновременно заинтересована в добрососедских отношениях. Евросоюз с первых же дней военного конфликта взял на себя инициативу в поиске путей нормализации обстановки. Совместно с Евросоюзом подготовлен план Саркози–Медведев, основой которого стали шесть принципов урегулирования: не прибегать к использованию силы; окончательно прекратить все военные действия; свободный доступ к гуманитарной помощи; вооруженные силы Грузии возвращаются в места их постоянной дислокации; вооруженные силы России выводятся на линию, предшествовавшую началу боевых действий; начать международное обсуждение будущего статуса Южной Осетии и Абхазии и путей обеспечения их прочной безопасности. 13 августа план Саркози–Медведев был одобрен на внеочередном заседании министров иностранных дел 27 государств ЕС. На совместной пресс‑конференции по итогам саммита Россия–ЕС, который прошел в середине ноября, Дмитрий Медведев заявил, что Россия полностью признает территориальную целостность Грузии с учетом признания независимости Южной Осетии и Абхазии.

В ООН

Москва укрепила собственный вес, как государство, претендующее на супердержавность, которой обладал Советский Союз. В международном плане Россия сполна использует косовский прецедент (по принципу территориальной целостности государств). Вполне вероятно, что обсуждение проблем Южной Осетии и Абхазии продолжится на международном уровне и в соответствии с теориями международного права. Россией была признана независимость только тех территорий, в отношении которых Грузия допустила акты неоправданной жестокости, делающее дальнейшее пребывание этих территорий в составе метрополии в принципе невозможным. Россия не добилась признания мировым сообществом эмбарго на поставку вооружений в эту страну. При этом Россия настаивает, что в нарушение «Принципов, регулирующих передачу обычных вооружений», где четко прописано, что при принятии решений о поставках вооружений государства должны учитывать наличие локальных конфликтов в стране‑получателе.

США принимаются меры по окон­чательной дискредитации ООН с последующим вынесением предложения о «реформировании» международной системы безопасности, «отвечающей новым условиям» и лишенной такого «пережитка времен холодной войны» как вето, которое еще как‑то сдерживает горячие головы американских ястребов. Против ООН, против концепции этой организации по миротворческим операциям говорит также тот факт, что в западных СМИ даже не вспомнили о том, что в зоне конфликта находились миротворцы, обладавшие легитимным мандатом ООН! Замалчивание этого факта в СМИ способствует дальнейшей дискредитации ООН и ее способности выступать гарантом стабильности.