Путин заменил трансферт власти его ожиданием...

Фото kremlin.ru

На прошедшей неделе представительная власть страны полностью завершила свою часть процедуры по изменению Конституции. Госдума большинством под 400 депутатов проголосовала за закон о поправке в третьем чтении. В тот же день, 11 марта, его одобрил и Совет Федерации, а 12 марта хватило для того, чтобы почти все заксобрания субъектов РФ высказались в поддержку конституционных изменений, предложенных президентом Владимиром Путиным.

Теперь обновленную редакцию Основного закона рассматривает Конституционный суд (КС), для которого отсчет максимально отведенного срока в семь дней стартовал с 14 марта. Таким образом, всего за четыре дня, прошедших со второго думского чтения 10 марта, конституционный процесс, вроде бы уже сильно затянувшийся, был доведен до конца поистине ударными темпами.

И, конечно, ключевым событием минувшей недели стало выступление Путина перед Госдумой как раз в день голосования всех наработанных за полтора месяца поправок. Вмешательство гаранта Конституции в парламентский процесс потребовалось из-за двух инициатив – о досрочных выборах Госдумы и о праве действующего президента выйти из-под ограничения о двух сроках, из которого, напомним, при этом было исключено уточнение «подряд».

С предложением о роспуске первым выступил лидер ЛДПР Владимир Жириновский – и это выглядело не более чем риторикой до тех пор, пока аналогичное заявление не прозвучало от депутаты Госдумы от «Единой России» Александра Карелина. Поправку же об «обнулении» президентских сроков, возможность появления которой до тех пор отрицали все официальные лица без исключения, предложила также депутат от ЕР Валентина Терешкова. Она объяснила это тем, что такое пожелание ей не раз высказывали ее избиратели. Со своей же стороны, Терешкова увязала необходимость сохранения высшего поста именно за Путиным сложной внешнеполитической ситуацией.

Путин, приехав в Госдуму, досрочные выборы последней не поддержал, пояснив, что если общероссийское голосование поддержит выносимые на него поправки, то тогда не будет проблем с адаптацией новых полномочий парламента действующим его составом. В отношении же персональной для него поправки президент поставил условие – только после положительного заключения КС. Впрочем, по президентскому проекту поправок их визирование данным высшим судом и так предполагалось.

Таким образом, на прошлой неделе Путин, по сути, прекратил процесс так называемого трансферта власти, заменив его уже обычным ожиданием того, какое решение президент примет в самый последний момент. В результате после такого «обнуления» всех трансфертных интриг и соответственно складывающихся под них внутривластных коалиций глава государства точно перестал быть «хромой уткой», о чем многие, судя по всему, начинали размышлять. Понятнее всего ситуацию описал сам Путин в конце своей думской речи: «Уверен, мы вместе сделаем еще очень много хорошего, во всяком случае до 2024 года. А там видно будет».

Однако, как стало ясно уже на минувшей неделе, Путин, окончательно персонализировав предстоящий апрельский плебисцит, расширил и возможности ответных ходов для различных оппозиционных сил. Первоначально наибольшими бенефициарами выглядели коммунисты. Лидер КПРФ Геннадий Зюганов, например, уже 10 марта заявил о несогласии на досрочные выборы ГД. А потом и вовсе связал отказ президента эти выборы санкционировать со своим высоким в его глазах авторитетом. Однако, как оказалось, в обмен левые не только в ГД, но и почти во всех заксобраниях при рассмотрении поправок к Конституции воздерживались, а не голосовали против.

Так что на первый план вроде бы выдвинулась несистемная оппозиция с ее общественной кампанией «Нет!». Однако ее намерения развернуть активную протестную кампанию на улицах крупных городов натолкнулись на ограничительные меры, вводимые властями в связи с эпидемией коронавируса. Таким образом, агитировать людей за то, чтобы они сказали нет «вечному Путину», несогласным предстоит, видимо, только через соцсети. Проблема тут будет в том, что до широкого избирателя таким образом трудно добраться. Тем более что в народных массах скорее всего превалирует мнение в пользу сохранения у руля нынешнего лидера.