Все говорят "спасибо Путину", правозащитников удаляют из страны...

Фото Kremlin.ru

На минувшей неделе в информационной повестке страны как в былые доковидные времена доминировал президент РФ, продуцируя новости и международного, и внутриполитического значения. Важной составляющей, а для последней категории – по сути дела обязательным сюжетом, стали слова благодарности Владимиру Путину фактически по любому поводу и в самом разнообразном виде.

Например, министр юстиции Константин Чуйченко презентовал на встрече с президентом два проекта, требующих серьезного увеличения бюджетных ассигнований для Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН). Первый проект – это служба пробации, то есть социализации освобождающихся заключенных. Здесь будет отдельный замглавы ФСИН, штатное расписание в 50 тыс. сотрудников и общегосударственный реестр курируемых лиц. Второй проект Минюста – это расширение сети исправительных центров, чтобы часть тюремного населения переводилась на принудительные работы, статистика же ФСИН – улучшалась. Путин на обе инициативы сказал свое обычное «хорошо». И Чуйченко отблагодарил его данными, что если в 2000 году за решеткой находилось больше миллиона человек, то сейчас – менее 400 тыс., а будет еще меньше.

Также на прошедшей неделе «спасибо Путину» сказали председатель правительства Италии Марио Драги и премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, во всяком случае, по официальной интерпретации, – оба за газовые поставки в эти страны. Благодарил президента России за поддержку и глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров, который после визита в Кремль, где «затрагивались темы, связанные с работой правоохранительных органов», продуктивно пообщался с правительством РФ по предмету «социально-экономического развития региона». Но основной поток признательности российскому лидеру выплеснулся на церемонии вручения государственных наград заслуженным людям страны. Именно на этом мероприятии Путина попросили править как можно дольше.

Как раз на прошлой неделе в центре Грозного прошел митинг с требованием привлечь к ответственности семью федерального судьи в отставке Сайди Янгулбаева за пособничество терроризму и оскорбление чувств верующих. Власти республики сообщили, что на улице было 400 тыс. человек, а точнее, мужчин. Квалификационная коллегия чеченских судей уже обратилась в Верховный суд с предложением лишить статуса Янгулбаева-старшего, а его сыновей обвиняют в героизации ичкерийских мятежников. Поскольку встречи президента с главами субъектов РФ считаются плановыми, то в данной акции можно увидеть признаки информационной спецоперации, оказавшейся для Кадырова удачной, – привлечь внимание Кремля. Победа над международным терроризмом в Чечне является одним из краеугольных достижений Путина.

Между тем на минувшей неделе вопрос о дате президентского послания парламенту этого года так и не получил разрешения. Кремлевская пресс-служба обещает уведомить об этом в ближайшее время, а пока начали ослабляться ограничения, связанные с коронавирусом – по аналогии с концом весны 2020 года, когда надо было проводить конституционный плебисцит, или лета – в преддверии думских выборов. Зато, похоже, ужесточаются политические ограничения. За эпизодом с введением ответных ограничений в отношении германской телерадиокомпании Deutsche Welle за проблемы, которые испытывает в ФРГ немецкоязычный филиал Russia Today последовал еще один сигнал. Следственный комитет России решил проверить руководителей «Мемориала» (признан в РФ иноагентом и ликвидирован по решению суда) в рамках дела о реабилитации нацизма. То есть одних иноагентов, которыми станут германские журналисты, просто не будут пускать в страну, другим – в лице правозащитников – настоятельно рекомендуется ее покинуть.

При этом на прошедшей неделе можно было заметить, во что превращаются те политэмигранты, которые ранее считались опасными для режима оппозиционерами. Нынешний лидер навальнистов Леонид Волков отметил постом в соцсетях пятилетнюю годовщину открытия первого российского штаба в Петербурге (движение «Штабы Навального» признано в РФ экстремистской организацией и запрещено решением суда). Но по этому поводу ничего существенного, кроме своего рода ностальгических воспоминаний, Волков высказать не смог.