Дмитрий Горностаев ЮГОСЛАВИЮ, похоже, ожидает повторение событий конца 1996 года - многодневные массовые митинги протеста и забастовки. Именно таким образом представители Демократической оппозиции Сербии (ДОС) намерены добиваться от властей признания победы своего кандидата на президентских выборах Воислава Коштуницы и отмены второго тура голосования, который, как известно, Центризбирком назначил на 8 октября. Вчера днем на центральной белградской площади Республики вновь собрались несколько десятков тысяч сторонников оппозиции. Накануне поздно вечером с призывом к круглосуточным манифестациям по всем городам Сербии и всеобщей забастовке к гражданам обратились лидеры ДОС. Один из руководителей ДОС, председатель Демократической партии Зоран Джинджич разъяснил, что всеобщая забастовка подразумевает "все виды гражданского неповиновения - невыход рабочих на предприятия, прекращение занятий в вузах и школах, закрытие театров и кинотеатров".
Другой представитель ДОС - лидер партии "Социал-демократия" Вук Обрадович - сказал, что никаких переговоров с правящей коалицией до признания победы Воислава Коштуницы не будет.
Можно предположить, что эти акции действительно продлятся долго: опыт 1996 года показал, что сербы - та их часть, которая недовольна нынешним президентом Слободаном Милошевичем, - готовы ходить с плакатами по городам сколь угодно долго, пока власть не признает победы оппозиции. Ведь именно после многодневных митингов протеста в октябре-ноябре 1996 года власти вынуждены были признать победу оппозиционных сил на муниципальных выборах, в том числе и в столице. Теперь же признание победы оппозиции означало бы конец эры Милошевича. Потому его поведение на этот раз может сильно отличаться от того, что было четыре года назад. Но, похоже, он не собирается предпринимать резких движений до второго тура.
Такое поведение вполне логично. Сейчас для него важно не дать упрекнуть себя в репрессивных действиях по отношению к собственному народу. Формально пока он действует законным образом: свободные выборы состоялись, теперь все определится во втором туре. И если оппозиция не примет участие во втором туре, то Милошевич на формально законных основаниях - если не будут доказаны подтасовки - будет вновь объявлен президентом Югославии. Если же Коштуница пойдет на второй тур - чего скорее всего не произойдет, - то он де-факто признает: никаких подтасовок в первом туре не было. Так что сейчас противники ведут игру одинаково грамотно. Никто не собирается сдаваться. Проиграет тот, кто первым прибегнет к силе. И в этой ситуации очень важно не допустить провокаций, поскольку любая искра способна зажечь сейчас костер гражданской войны.
Многое зависит и от поведения черногорских властей, поскольку именно черногорскую карту может разыграть Запад для начала новой интервенции в Югославию. Ясно одно: в целом у Подгорицы нет стремления покидать Федерацию, власти Черногории просто не хотят, как они уже неоднократно заявляли, жить в одном государстве с Милошевичем. Власти Черногории устами премьера республики Филипа Вуяновича уже заявили о признании
Коштуницы новым президентом СРЮ. Вуянович также выразил пожелание, чтобы Коштуница "как можно скорее распустил парламент СРЮ, чем положил бы конец конституционному насилию, на основании которого были назначены незаконные союзные выборы". Однако такая позиция страдает отсутствием логики: если союзные выборы, которые власти Черногории бойкотировали, признать незаконными, то незаконной окажется и победа Коштуницы (если оппозиция добьется ее признания).
Сейчас во многом на ситуацию в Белграде может повлиять позиция России. Однако Москва пока молчит. Те заявления, которые были сделаны МИДом, свидетельствуют: Россия старается быть очень осторожной. Естественно, что в отличие от государств Запада, которые еще до голосования объявили, что признают только победу оппозиции, Москва не выступает с официальными оценками, которые были бы однозначно в пользу оппозиции. В то же время нет и поддержки властей Югославии. В принципе это верно, поскольку по нормам международного права признание иностранным государством чьей-то победы на выборах до официального объявления окончательных итогов является вмешательством во внутренние дела государств. Страны Запада, вне зависимости от того, плох или хорош Милошевич, хороша или плоха оппозиция, занимаются именно вмешательством во внутренние дела Югославии.
По Москве, Белграду и другим европейским столицам гуляют упорные слухи о том, что в Кремле всерьез думают о предоставлении Милошевичу политического убежища. В частности, есть информация, что судьба Милошевича обсуждалась Владимиром Путиным в ходе его двух недавних встреч - с канцлером ФРГ Герхардом Шредером и главой МИД Франции Юбером Ведрином. Официального подтверждения этому нет. С одной стороны, принятие Милошевича в Москве невозможно, поскольку он объявлен в международный розыск Гаагским трибуналом. Москва хоть и категорически не согласна с этим решением, но как член ООН обязана его выполнять, то есть в случае нахождения Милошевича на территории России передать его в Гаагу. Это как должно быть.
С другой стороны, всегда есть альтернативные варианты, варианты компромисса. Путин уже показал, что любит неожиданные решения во внешней политике, решения, которые профессионалам могут показаться нелогичными, но которые зачастую оказываются верными. А потому нельзя исключать закрытой джентльменской договоренности о том, что все будут знать, где находится Милошевич, он формально останется в розыске, но искать и ловить его никто не будет. Со своей стороны, он даст гарантии, что больше не будет появляться на публике, выступать в СМИ и т.д. Такая схема уже действует в отношении бывшего лидера боснийских сербов Радована Караджича. Объективно такой вариант - в случае если Милошевич признает свою победу - был бы наилучшим с точки зрения сохранения стабильности в Югославии. Но не исключено, что власти в Белграде рассматривают и иные варианты. Одним из них мог бы стать следующий сценарий: Милошевич побеждает во втором туре, становится президентом, уходит в отставку под гарантию безопасности (как в случае с Борисом Ельциным) или исчезает по вышеописанному сценарию. Вероятно, и такое развитие могло бы устроить всех - и Югославию, и Россию, и Запад. Но, повторим, все это возможно при условии, если Слободан Милошевич решит отказаться от власти добровольно.
* * *
АНАЛИЗИРУЯ положение политических дел в Восточной Европе, невольно удивляешься поразительному структурному совпадению ситуаций в Праге и Белграде.
Что касается первой, то, казалось бы, здесь все ясно: группы молодежи, объединенные ненавистью к общему врагу, дают выход своей энергии и легитимируют свои действия лозунгами борьбы против нового мирового порядка. Того самого порядка, при котором богатые становятся еще богаче, а бедные - еще беднее.
Все это вроде бы не имеет никакого отношения к Югославии, где оппозиция, ряды которой весьма молоды по своему возрасту, стремятся подчеркнуть ненасильственный характер своей борьбы. Да и крушить, честно говоря, в Белграде нечего. Бедная страна еще якобы не созрела до антиглобалистских выступлений. Юношество и молодежь Югославии еще только стремятся войти в тот мир, где вовсю орудуют "повстанцы" против этого мира. Но если присмотреться повнимательнее к фигуре президента СРЮ и к феномену режима Милошевича вообще, то можно заметить, что именно он сегодня выступает с антиглобалистских позиций - тех самых, которые отстаивает молодежь на улицах Праги.
Важно понять, что глобализм - это не только либеральная экономика по всему миру, Интернет, прозрачные границы и прочее. Параллельно процессу унификации правил экономических и финансовых игр идет аналогичный процесс в сфере политики. Лозунг политического глобализма - "Демократия должна быть везде!". Демократия только одного идейного шаблона, в западном его понимании. Но продолжая эту логику, почему бы не предположить, что и республика должна быть везде? И почему бы Соединенным Штатам не возмутиться по поводу абсолютно недемократических форм правления в некоторых государствах Персидского залива (в которых регулярно по пятницам на центральных площадях городов публично рубят головы, но которые при этом остаются важнейшими союзниками США в Азии)? Почему не отнять под это дело всю нефть у шахов, падишахов, султанов и королей? А затем создать единую федерацию, охраняемую (от кого?) наиболее оснащенными в технологическом плане войсками, т.е. силами НАТО?
Господину Милошевичу, воспитанному в известной традиции, этот лозунг явно не по душе. Можно утверждать, что лидер СРЮ пытается спасти себя и своими действиями оттянуть момент расплаты за им же и совершенное. Однако можно посмотреть на это и с другой стороны. Глобализация как новый порядок предполагает отказ от рудиментов прошлой, в своей основе легалистской, системы. Потому понятно асимметричное отношение к якобы "устарелым" нормам международного права и его принципам. К последним на Западе относят принцип национального государственного суверенитета. С этим же во многом связана утрата правового авторитета решений ООН. Ярчайший пример - Косово: игра по правилам, установленным резолюцией ООН 1244, идет явно "в одни ворота".
К чести г-на Милошевича надо сказать, что он истово исповедует вышеозначенный принцип. Действия государственных органов СРЮ, какими бы противоречивыми они ни были, выглядят так, что принцип государственности превыше всего. Обратите внимание на то, что оппозиция "сербская", а режим - "югославский". И это при том, что такого государства мира, как Сербия, в данный момент не существует. Можно ли задать вопрос: "Кто в Югославии стремится поставить акцент на этнической составляющей проблемы, а кто - на национальной?"
Не менее выгодно отличает режим Милошевича от пражских "повстанцев" то, что он хотя бы создает видимость следования законному порядку. Анархия по определению - враг государства. И весьма двусмысленно звучит заявление Бодо Хомбаха (см. "НГ" # 184 от 28.09.2000 "Милошевичу сказали...") об активном расширении связей между Европейским союзом и "свободными сербскими городами". Это уже похоже не Средневековье, на феодальную раздробленность. Там, где нет государства как института, там нет и ООН. Остается лишь МВФ и Всемирный банк.
Последний и, возможно, самый интересный вопрос заключается в следующем. Зачем западному миру нужна "свободная Сербия" (свободная от чего)? Действительно свободная, независимая от кого бы то ни было Сербия будет тем же бельмом на глазу, что и сейчас. Не Сербия востребована в процессе глобализации, а простое отсутствие государства Югославия, Государства, которое пыталось сохранить себя во всех балканских войнах последнего десятилетия.
