Владимир Сажин
Сегодня в Исламской Республике Иран состоятся восьмые с 1979 года выборы президента. Предвыборная кампания завершилась ровно за сутки до начала голосования.
Особенности системы государственной власти в исламском Иране оказывают огромное влияние на весь подлинно демократический инструмент, коим и являются всеобщие, прямые, тайные выборы президента. Дело здесь заключается в том, что в иранской властной структуре своеобразно переплетаются теократические и общедемократические институты. К первым относятся: Высший руководитель страны, Совет экспертов, Совет по охране Конституции, Совет по определению блага строя, Совет по политике возрождения, Высший совет культурной революции. Ко вторым - обычная система органов трех ветвей власти: законодательной, исполнительной и судебной. Хотя, надо сказать, в условиях исламского Ирана судебная власть также находится в сфере полного контроля клерикалов, поскольку основывается на законах шариата.
Руководитель (ныне аятолла Али Хаменеи) является высшим, абсолютным авторитетом в стране. В его компетенцию входит широкий круг вопросов, которые практически охватывают все стороны жизнедеятельности общества и государства: определение генеральной линии в политике ИРИ и контроль за ее проведением, назначение референдумов, командование всеми вооруженными силами, объявление войны и мира, а также всеобщей мобилизации, назначение и принятие отставки высших должностных лиц, подписание указа о назначении президента после его избрания, равно как отстранение от власти в случае недееспособности, решение спорных вопросов между законодательными, исполнительными и судебными властями (вплоть до их роспуска) и многое другое. Как известно, первым Руководителем ИРИ стал аятолла Рухолла Мусави Хомейни (1979-1989 гг.), пришедший к власти, как гласит ст. 107 Конституции, "путем всенародного признания". Президент, в свою очередь, является вторым по значению официальным лицом в стране. В его руках сосредоточена вся полнота, но только исполнительной власти.
Поскольку исламские властные структуры обладают верховенством над светскими, любое сколько-нибудь серьезное решение республиканских институтов власти проходит через "сито" теократических. Президентские выборы в том числе. Так, перед началом нынешней предвыборной кампании Совет по охране Конституции (его еще называют Наблюдательный совет), куда входят 12 представителей фундаменталистско-консервативного крыла политической элиты Ирана, отстранил от президентской гонки 804 из 814 зарегистрированных граждан ИРИ, изъявивших желание баллотироваться на пост президента. Прежде всего не прошли отбор 44 женщины, большинство либеральных сторонников реформ, а также все те, кто, по мнению членов Совета, не соответствует конституционным требованиям, предъявляемым к президенту страны.
В число оставшихся десяти счастливчиков попал и нынешний президент ИРИ Мохаммад Хатами, а также министр обороны ИРИ адмирал Али Шамхани; руководитель Организации по делам спорта и физическому воспитанию Мустафа Хашеми-Таба; бывший глава Министерства информации, то есть руководитель иранских спецслужб, а ныне действующий советник Высшего руководителя Ирана аятоллы Хаменеи Али Фаллахиян и другие. Безусловно, наиболее реальным кандидатом на высокий государственный пост является нынешний президент Мохаммад Хатами.
Сегодня ни для кого не секрет, что главной внутриполитической составляющей в Иране за последние несколько лет была борьба между так называемыми либералами и консерваторами. Консерваторы - исламские фундаменталисты - сторонники закрытости иранского общества, недопущения никаких отклонений от заветов Хомейни как в вопросах религии и ее влияния на повседневную жизнь каждого иранца, так и в вопросах внутренней и внешней политики.
Реформаторы, лидером которых является президент Хатами, полагают, что для прогресса Ирана, сохранения его безопасности необходимы некоторые либеральные реформы в экономике, политике, социальной жизни - как внутри страны, так и во внешней политике.
При всем этом ни та ни другая сторона никоем образом не покушается на господствующую в стране государственную исламско-шиитскую идеологию. Вопрос стоит о путях дальнейшего развития исламского Ирана.
Консерваторы, имея слабую поддержку в иранском обществе (по результатам президентских выборов 1997 года около 30% по сравнению с 70% за либералов), располагают значительными финансовыми ресурсами через так называемые исламские фонды, сохраняют серьезные, реальные позиции в полиции, корпусе стражей исламской революции, спецслужбах, суде, прокуратуре, на государственном радио и телевидении и так далее.
Либералам оказывают симпатии от 70 до 80% населения страны, в основном молодежь и женщины. (В ИРИ 65% всего 62-миллионного населения составляет молодежь и около 55% женщины). Более того, наблюдается устойчивая тенденция роста сторонников либеральных реформаторов. Свидетельством этому может служить то, что после триумфальной победы на президентских выборах 1997 года либералы одержали убедительные победы на выборах в муниципальные органы власти и - самое главное - в парламент в 2000 году. Сегодня либералы обладают подавляющим большинством в меджлисе (парламенте) и в правительстве, которое по традиции возглавляет президент страны Хатами, в местных органах власти.
Анализ нынешней политической обстановки в Иране показывает, что здесь возникла ситуация своеобразного двоевластия. Большинство иранцев хотят решительных реформ, но не имеют достаточно сил (кроме людских), средств и эффективных государственных рычагов, инструментов, способных ускорить движение реформ. Меньшинство подобной либерализации опасаются и реально, через силовые структуры и денежные потоки, контролируя государственную машину, не дают набрать ход этим реформам. В то же время это консервативно-фундаменталистское меньшинство не в состоянии предложить народу какую-либо привлекательную альтернативу, кроме набора идей и концепций, ведущих страну назад в прошлое. Споры, иногда прямые, иногда ведущиеся по-восточному тонко, так сказать, эзоповым языком, по многим проблемам внутренней и международной жизни, так или иначе концентрируются вокруг главного вопроса: "велайяте факих", то есть основополагающего принципа ИРИ - неограниченной духовной и светской власти высшего духовного лица. Другими словами - о системе теократического управления в стране. Водораздел между либеральными реформаторами и консервативными фундаменталистами проходит по линии: избранные всенародным голосованием органы власти или назначенные ими - с одной стороны, и назначаемые шиитскими иерархами исламские институты государственной системы ИРИ, то есть между теократическими и общепринятыми республиканскими институтами власти. Именно здесь сосредоточено основное противоречие нынешнего иранского общества.
Предвыборная президентская кампания углубила раскол между двумя флангами и инициировала рост напряженности в обществе. Так, участились случаи потасовок между сторонниками и противниками президента Хатами. Неизвестные лица время от времени громят выборные штабы своих политических противников, устраивают демонстрации за или против того или иного кандидата. Массы людей участвуют в пропагандистских атаках на своих противников, одновременно не забывая и контрпропаганду. Идет целенаправленная работа по дискредитации представителей либерального крыла - реформаторски настроенных политиков, журналистов, общественных деятелей. Фундаменталисты, контролируя судебную власть и полицию, осуществили аресты десятков союзников президента Хатами, сторонников реформ, оппозиционеров идеологии и политики фундаментализма, запретили более 40 изданий, по мнению консерваторов, не соответствующих исламским нормам. Недавно были закрыты около 400 интернет-кафе. Резко активизировала свою работу полиция нравов, привлекающая к ответственности лиц, нарушающих правила ношения одежды, "преклоняющихся перед западной музыкой, культурой и в целом подвергнувшихся влиянию западного образа жизни". Так, один из видных деятелей консервативно-фундаменталистского крыла аятолла Месбах Язди заявил недавно: "Реформисты отвлекают молодых людей от изучения Корана и тянут их в культурные центры, где девушки и юноши вступают в незаконные, запрещенные связи под видом культуры". Однофамилец аятоллы, также один из известных консервативных лидеров, глава судебной власти ИРИ и тоже аятолла Мохаммад Язди выразил беспокойство по поводу того, что нынешнее расслабление общества, которое Язди связывает с президентством Хатами, может разрушить режим, созданный имамом Хомейни 22 года назад. Иранская нация, по его мнению, играет с огнем: "Девушки и юноши любят выставлять напоказ свою красоту, и на этом пути, по которому мы сейчас идем, вспыхнет огонь, который сожжет не только их, но уничтожит и общество, и режим".
В то же время возглавляемая младшим братом президента страны Резой Хатами партия "Исламский фронт участия" проводит большую агитационно-пропагандистскую работу, прежде всего среди молодежи, женщин, в интересах избрания на второй срок нынешнего президента.
Однако сегодня в отличие от 1997 года атмосфера в иранском обществе изменилась. Уже почти никто, кроме самых ортодоксальных и непримиримых фанатиков идей Хомейни, не сомневается в необходимости реформ, в той или иной степени аналогичных предлагаемым президентом. Вопрос стоит о путях и скорости их проведения.
Показательно, что ни один из девяти кандидатов - соперников Хатами не оспаривает его идей, взглядов и лозунгов. Более того, многие из кандидатов прямо заявляют, что в вопросах прав человека и международной политики они солидарны с президентом. То есть по большому счету у фундаметалистов-консерваторов нет стопроцентно своего сторонника среди кандидатов. Именно поэтому у избирателей нет жесткой альтернативы или-или: или реформы, или откат назад к первым годам режима Хомейни. Как заявляют либералы, реформы не могут быть остановлены. Это, безусловно, отрадное явление в изменении сознания иранского общества, как ни странно, распыляет электорат президента Хатами.
В-четвертых - и, быть может, самое важное. У нынешнего президента нет выдающихся успехов в экономике и социальной сфере. Более того, отсутствуют четкие и понятные всем экономические и социальные программы. И в целом Хатами демонстрирует очень малую заинтересованность, когда дело доходит до экономики. Избиратели, особенно молодежь, выдвигают законные требования к президенту: свободный доступ к высшему образованию, занятость, доступное жилье и здравоохранение. Сегодня более двух миллионов молодых людей полностью безработные, более миллиона перебиваются случайными заработками. Огромных размеров достигла коррупция, прежде всего среди чиновничества. Поэтому все девять соперников президента Хатами в своей предвыборной борьбе критикуют нынешнее социально-экономическое положение страны и наносят удары по предвыборным программам Хатами в этой сфере.
Все это вместе взятое говорит о том, что соперники Хатами вполне способны каждый понемногу, но все вместе ощутимо отобрать голоса у президента, в том числе голоса идейных сторонников либерализма, свободы и реформ. Однако, по оценкам опросов, проводимых в мае журналистами и социологами, даже многие сторонники Хатами по разным причинам не собираются голосовать.
Таким образом, если не случится чего-либо экстраординарного, победа на выборах, вероятнее всего, будет за нынешним президентом Хатами. Но удастся ли ему повторить успех выборов 1997 года? В этом есть большие сомнения.
Более того, степень поддержки населением президента Хатами на предстоящих президентских выборах во многом будет корректировать все внешнюю политику руководства Ирана, ее курс и ее приоритеты.
При этом нельзя исключить, что в случае прихода к власти в ИРИ фундаменталистско-консервативных сил (что мало вероятно) или (что более вероятно) резкого усиления их влияния на новую исполнительную власть роль и место Ирана в региональных и мировых политических и военно-политических процессах могут измениться. В этом случае преобладание исламско-экстремистских тенденций во внешней (да и во внутренней) политике Ирана способно вынудить российское руководство проводить несколько иную, более осторожную, или, лучше сказать - настороженную, политику в отношении этой страны.
С другой стороны, абсолютная победа либералов и активизация реформ, прежде всего в общественно-политической сфере, может привести к росту прозападных настроений в иранском обществе и государстве. Это укрепит позиции западников в Иране и создаст условия для восстановления дипломатических и политических отношений с США, укрепит связи ИРИ с Западной Европой.
По большому счету ни тот, ни другой вариант не совсем адекватен интересам России в Западной Азии.
Однако можно предположить, что при любом исходе президентских выборов в ИРИ партнерские отношения между этой страной и Россией должны сохраниться, так как вследствие объективных причин у двух стран имеются общие интересы (прежде всего на региональном уровне), не подверженные конъюнктурным влияниям.
