Вадим Трухачев
Фото GettyImages
14 июля исполнится год со дня теракта во французской Ницце. Кроме того, в нынешнем месяце минет год целой череде происшествий с участием мигрантов в Германии. Эти даты лишний раз напоминают о том, что вопрос интеграции в европейское общество приезжих из мусульманских стран стоит остро.
После тех происшествий Евросоюз ужесточил контроль на своих внешних границах и меры безопасности внутри отдельных государств. Волна беженцев стала существенно меньше, чем год назад. Однако терактов меньше не стало, и совершают их порой люди, родившиеся в Европе или давно в ней живущие. Берлин, Лондон, Стокгольм, Манчестер – это только самые кровавые. А сколько было преступлений поменьше…
Теракты стали возможны благодаря череде ошибок властей, которые признали политики самого высокого уровня. Создание иммигрантских гетто, пуск на самотек происходящего в мечетях, неспособность противостоять вербовке уже привели и к взрывам, и к тому, что тысячи граждан европейских стран воевали и воюют в рядах «Исламского государства» (организация, запрещенная в России).
В то же время уровень опасности в отдельных государствах Европы различается. Весьма неблагополучно выглядит Великобритания. Только в этом году ее потрясли два кровавых происшествия в Лондоне (22 марта и 4 июня), а также взрыв на концерте в Манчестере 22 мая. Страна во многом стала жертвой политики «открытых дверей» по отношению к тем, кого преследуют на родине. Так, взрыв в Манчестере устроил сын человека, которому в Ливии времен Каддафи грозила смертная казнь.
В Лондоне работают десятки исламистских организаций. В северных районах столицы действуют «шариатские патрули». Ряд пригородов Бирмингема и Манчестера скорее напоминают Пакистан. К слову, англичанам крайне не повезло с составом иммигрантов-мусульман. Среди них преобладают пакистанцы, на родине которых ислам имеет крайне жесткие формы, а исламисты контролируют целые районы страны.
Крайне тяжело приходится Франции, свидетельство чему теракты в Париже 7 января и 13 ноября 2015 года, события в Ницце и целая череда более мелких происшествий. Вроде бы состав иммигрантов во Франции проще – выходцы из Алжира, Марокко и Туниса, составляющие основную часть местных мусульман, менее религиозны, чем британские пакистанцы. И все-таки проблем с ними хватает.
Возможно, дело в том, что процент мусульман во Франции – самый высокий в Западной Европе (порядка 10%). Ряд пригородов Парижа и Марсель, к примеру, уже стали преимущественно арабскими, полиция и спецслужбы просто не в состоянии контролировать всё. И на сегодняшний день многие французские города стали опасным местом.
Третья в списке наиболее уязвимых стран Европы – Бельгия. По числу подданных в рядах ИГ на душу населения (700 человек) страна удерживает первое место на континенте. Опасность во многом стала следствием того, что бельгийское государство крайне слабо. Конфликт между валлонами и фламандцами привел к появлению целого ряда полицейских управлений, дублирующих друг друга и толком не контролирующих обстановку. В итоге дело закончилось терактом 22 марта 2016 года в Брюсселе. Стоит также отметить, что следы от парижских терактов ведут в брюссельский район Моленбек, который окрестили «столицей европейского джихада».
Несколько спокойнее в Швеции, но и там ситуация оставляет желать лучшего. В 2010 году в Стокгольме едва не взлетел на воздух автомобиль, спустя три года две недели длились беспорядки в иммигрантских районах столицы, Мальмё и Гётеборга. Наконец, 7 апреля этого года грузовик с исламистом за рулем задавил людей в центре Стокгольма. Сообщения же о происшествиях в приютах для беженцев приходят постоянно. Что неудивительно – Швеция занимает первое место по числу принятых мигрантов на душу населения. Даже Германия осталась позади.
Ряд инцидентов случился и в соседней Дании. Там пока дело «ограничивалось» поножовщиной, но именно оттуда пошла «мода» на запрет установки рождественских елок в ставших мусульманскими пригородах европейских городов. Дело было в Копенгагене пять лет назад. Что касается Норвегии, то здесь дальше мелких происшествий дело давно не шло, но риск очень велик. Если местные спецслужбы проспали преступление Андерса Брейвика, который готовил его девять лет, то есть вопросы в их способности справиться с исламистской угрозой.
Если говорить о Нидерландах, то там в последние годы спецслужбам удается не допустить крупных происшествий, хотя мелких хватает. Но многим памятно убийство фанатиком-исламистом режиссера Тео ван Гога в 2004-м. Кроме того, именно в Голландии исламисты впервые в европейской истории провели в парламент своих депутатов. То есть иммигранты здесь уже и на политику сильно влияют.
Германия до 2016 года казалась местом относительно спокойным. Местные турки лучше вписывались в местное общество, чем арабы во Франции и пакистанцы в Англии. Но новогодняя ночь в Кёльне с чередой изнасилований стала прологом целой волны происшествий, венчал которую теракт в Берлине 19 декабря. С тех пор столь кровавых инцидентов в стране не было, но ощущение безопасности стало куда меньшим, чем раньше.
Пожалуй, на фоне других стран с более-менее крупной иммигрантской общиной спокойнее всего в Австрии и Швейцарии. Большинство приезжих в Австрии – относительно нерелигиозные турки, боснийцы и албанцы. Кроме того, местные власти стараются расселять приезжих, из-за чего крупных иммигрантских гетто тут не возникло. Кроме того, австрийцы первыми в ЕС ввели для мулл госэкзамены и запретили иностранное финансирование мечетей.
Жестче всего политика в Швейцарии, где по итогам нашумевшего референдума 2009 года запретили строить минареты. Но дело вряд ли в этом. Миграционное законодательство конфедерации куда жестче, чем в странах ЕС. Здесь трудно получить вид на жительство, а жить годами на пособия нельзя – вышлют. Как следствие – происшествия с участием мигрантов здесь есть, но не столь значительные. Получается, что пока именно им (наряду с австрийцами) удается справиться с проблемой лучше всего.
