Геннадий Петров
Иранское намерение договориться с Западом, возможно, связано с тем, что аншлага на избирательных участках не было. Фото Reuters
Власти Ирана собираются снизить напряженность в отношениях с Западом. Видимо, так можно расценивать заявление представителя МИД страны Насера Канаани. Он предложил возобновить фактически похороненные переговоры, касающиеся восстановления Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе (так называемой ядерной сделке). Возможно, действия иранских властей продиктованы в том числе внутриполитическими причинами. Недавно прошедшие выборы продемонстрировали, что доверие к нынешнему руководству страны существенно снизилось.
Призывы возобновить переговоры на Западе звучали неоднократно. Беспокойство, связанное с иранской ядерной программой, там нарастает.
В декабре Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) распространило доклад, где утверждалось, что иранцы опасно нарастили запасы обогащенного урана. А в январе и представители ЕС говорили о необходимости вернуться к «ядерной сделке». И вот Иран ответил согласием.
«Мы привержены дипломатическому решению. Если у противоположной стороны есть необходимая политическая воля, переговоры могут быть завершены в кратчайшие сроки», – заявил Канаани на брифинге в МИД. Неясно, что имеется в виду под необходимой политической волей и какие практические последствия это заявление повлечет. Но тем не менее слово произнесено: Иран просигнализировал, что не желает далее взвинчивать обстановку.
А ведь последние события в этой стране давали повод к иным предположениям. В Иране 1 марта прошли выборы в Меджлис (парламент) и Совет экспертов. Нельзя сказать, что голосование носило судьбоносный характер. Меджлис в системе власти Ирана не самый важный орган. Большее значение имеет избирающийся раз в восемь лет Совет экспертов. Ему предстоит выбрать преемника нынешнего верховного лидера (рахбара) Ирана аятоллы Али Хаменеи. Рахбар правит пожизненно и является фактическим главой государства. Али Хаменеи сейчас 84 года, так что его уход весьма вероятен.
Специфика нынешнего голосования заключается в том, что оно является первым после протестов 2022 года, последовавших за смертью Махсы Амини. Напомним, что 22-летняя девушка курдского происхождения погибла в полицейском участке, куда она была доставлена из-за нарушения «дресс-кода», принятого в Исламской Республике. Протесты были подавлены. Но, как показали выборы, это не стало следствием того, что народ поддержал курс властей.
Явка на выборы оказалась рекордно низкой. На участки, по официальным данным (в справедливости которых противники властей сомневаются), пришло примерно 26 млн избирателей. Это на 2 млн больше, чем четыре года назад. Но рост достигнут исключительно за счет увеличения численности населения. В процентном отношении, наоборот, имеет место антирекорд. Проголосовал лишь 41% избирателей. Так мало голосующих не было никогда. Для сравнения: в президентских выборах 2017 года приняли участие 70% избирателей. В Меджлисе 290 мест, но 45 депутатов не удалось избрать в первом туре. С момента выборов прошло почти две недели, однако когда будет второй тур, так и неясно. Его дата не назначена. Видимо, голосование состоится в апреле или мае.
Причина апатии избирателей налицо: среди кандидатов против обыкновения не оказалось ни одного представителя так называемых реформаторов или просто тех, кто высказывает идеи, не согласующиеся с политикой рахбара. Баллотироваться не разрешили ни экс-президенту Хасану Рухани, ни аятолле Садеку Лариджани. Иранцам предложено выбирать только из радикальных консерваторов. Бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинежад в своем видеообращении назвал нынешние выборы самым большим поражением иранского народа, который лишился своего представительства. По данным Министерства внутренних дел, особенно низкая явка была в столице страны, Тегеране. Она составила лишь 25%.
В этих условиях иранские власти предприняли действия, направленные на решение вопроса, который в наибольшей степени беспокоит рядовых иранцев, – выправление экономического положения. Срыв «ядерной сделки» привел к восстановлению против страны наиболее болезненных санкций. Перспектива возвращения инвесторов из Европы стала призрачной. Консерваторы винили в этом провале реформаторов, утверждая, что с Западом нельзя идти на диалог, а надо говорить только с позиции силы. Заявление Канаани по крайней мере дает надежду простым иранцам, что договориться о восстановлении «ядерной сделки» все-таки можно. А значит, появится шанс выправить экономическую ситуацию.
