Владислав Белов
На переговорах Ангелы Меркель и Владимира Путина царит конструктивная рабочая атмосфера. Фото Reuters
Во время «правительственного часа» в Бундестаге 16 декабря первые вопросы федеральному канцлеру Ангеле Меркель задал заместитель фракции партии «Альтернатива для Германии» Тино Хрупалла, посетивший за неделю до этого с рабочим визитом Москву. В частности, он спросил Меркель о ее отношении к возможности «нового старта» германо-российских отношений. Глава правительства ответила, что необходимости в этом нет, так как эти отношения характеризуются последовательностью и представляют собой «комбинацию из амбиций и учета реальностей». Поддержав идею экономического пространства от Лиссабона до Владивостока (напомним, что это часть коалиционного соглашения 2018 года), она не преминула подчеркнуть, что российский президент Владимир Путин якобы создает свои собственные пространства, а Москва мешает ассоциации Украины с ЕС.
Таким своеобразным образом Меркель подвела итоги председательства Германии в Совете Евросоюза (заканчивается 31 декабря) в контексте роли и места России в актуальных внешнеполитических повестках ФРГ и ЕС. И место это на сегодня весьма скромное. В программе германского председательства российскому государству был уделен небольшой абзац с упоминанием известных пяти принципов Федерики Могерини, сформулированных Брюсселем в марте 2016 года.
Москва еще летом 2016-го предложила Брюсселю провести аудит российско-еэсовских отношений и определить те диалоги, которые могут оставаться в замороженном состоянии, и те, которые надо реанимировать и на этой основе возобновить и продолжить сотрудничество с учетом действующих санкционных механизмов. Ни прежнее, ни новое руководство ЕС так и не ответило на этот конструктивный призыв, сделав ставку на использование «избирательного взаимодействия».
В отличие от Брюсселя за последние четыре года Берлин предпринял некоторые шаги в направлении нормализации отношений – летом 2016 года возобновила работу Рабочая группа высокого уровня по стратегическому сотрудничеству в области экономики и финансов, а осенью 2018-го – межведомственная Рабочая группа высокого уровня по вопросам политики безопасности. В коалиционном соглашении ХДС/ХСС и СДПГ, вступившем в силу в марте 2018 года, записаны вполне конструктивные цели в отношении России. С 2014-го по 2020-й прошел ряд перекрестных годов.
Однако отмеченный позитив не нашел своего отражения в формировании высшим немецким руководством новой концепции в отношении восточного, в том числе постсоветского, вектора внешней политики Германии и Евросоюза, которая отражала бы качественные изменения в мире и на Евразийском континенте.
В своем, по сути, программном выступлении в Берлине в конце мая в Фонде Конрада Аденауэра Меркель сделала основную ставку на ценностный подход в отношениях с РФ. Отметив, что с Россией надо развивать отношения в различных сферах, она пригрозила наказывать ее за вмешательство в дела других государств и нарушения европейских ценностей, особо указав при этом на «преступную кибератаку российских спецслужб» весной 2015 года на Бундестаг, которую канцлер восприняла как личное оскорбление. Контекстно речь шла также о Солсбери (март 2018 года) и убийстве Хангошвили (август 2019 года). С ее точки зрения, это были три основные реперные точки претензий Берлина к «преступной» политике Москвы в посткрымский период.
Совершенно неожиданно добавилась и четвертая жирная точка, которую Меркель относит к упомянутым выше «реальностям», – предполагаемое отравление Алексея Навального. Оно стало катализатором, обнажившим реальный потенциал антироссийских настроений в различных слоях политического, экспертного и информационного сообщества Германии. Говоря языком метеорологов, за полтора месяца на Россию была вылита годовая норма критического шлама. Зазвучали призывы «как следует» наказать Кремль и остановить проект «Северный поток – 2», однако поддержки они не получили.
ЕС ограничился введением в отношении России по инициативе ФРГ «химических» (15 октября) и «кибер»-санкций (22 октября). Беспрецедентное вербальное давление на Россию, включая бездоказательные обвинения и угрозы, вынудили главу МИД РФ Сергея Лаврова сделать ряд жестких заявлений, смысл которых сводился к возможности прекращения общения с Евросоюзом. Примечательна в этой ситуации выдержка Путина. 3 октября он направил поздравительную телеграмму Меркель и президенту ФРГ Франк-Вальтеру Штайнмайеру, в которой особо подчеркнул «неизменную готовность России к диалогу и взаимодействию с германскими партнерами по актуальным вопросам двусторонней и международной повестки дня». Отмечу в связи с этим важнейшую роль в последние годы рабочего общения между главой российского государства и канцлером. Для него характерно понимание обоими лидерами сущностных/предметных характеристик двусторонних отношений и их роли в нынешнем и будущем развитии Евразийского континента.
В отношении Навального Москва заняла позицию – «мы готовы к расследованию, но совместному», что оказалось – официально по правовым причинам – неприемлемым для Берлина. Русская редакция Deutsche Welle критически отнеслась к отсутствию на официальном сайте Кремля упоминания обсуждения Навального в декабрьском телефонном разговоре президента с канцлером, считая случай с ним критически важным для двусторонних отношений. На годовой пресс-конференции 17 декабря Путин отреагировал на подобные критические претензии и указал на наличие информации об использовании западными спецслужбами в своих целях «фактора берлинского пациента», обозначив тем самым возможное направление дальнейшего обсуждения этого вопроса с европейскими партнерами. Но коллективный Запад вряд ли откажется от такой козырной антироссийской карты в среднесрочной перспективе.
Для России Германия остается важнейшим политическим и экономическим партнером. В отличие от Берлина Москва сохраняет нейтральность в официальных оценках событий, происходящих в ФРГ. В российских СМИ в течение последних лет формируется не только относительно объективная, но и многосторонняя картина процессов в Германии. В немецких СМИ с трудом можно найти что-то положительное, конструктивное и неполитическое об РФ. Россия все больше становится в глазах немцев государством-изгоем. Добавим к этой создаваемой псевдохудожественной картине политическое творчество министра обороны Аннегрет Крамп-Карренбауэр, настойчиво предлагающей разговаривать с российским государством с позиции силы и оправдывающей необходимость увеличения расходов на оборону угрозой со стороны агрессивной Москвы.
По нашей оценке, в политической сфере двустороннего сотрудничества в течение следующего года сохранится нынешний статус-кво: относительно «мирное сосуществование» в условиях вяло текущего политического диалога на высшем уровне. Меркель и Путин продолжат обсуждать ближне- и средневосточную тематику (Ливия, Сирия, Иран, роль Турции), вопросы мировой и европейской военно-технической безопасности, включая ее трансатлантическую составляющую, а также взаимодействие в борьбе против организованной преступности и международного терроризма. Внешнеполитические и другие ведомства продолжат рабочее взаимодействие по указанной тематике.
Несмотря на существенные внутренние и внешние ограничения в мобильности граждан и хозяйствующих субъектов, в течение года продолжилась кооперация в других сферах, в первую очередь в экономике. Выросли немецкие прямые инвестиции в российскую экономику. Многие компании ФРГ, прежде всего транспортно-логистические, рассчитывают на хорошие показатели своей деятельности в России по итогам года. В то же время вследствие существенного падения мировых цен на нефть и газ минувшей весной и обусловленного пандемией ухудшения экономической конъюнктуры объем взаимного товарооборота в стоимостном выражении сократится примерно на четверть. Его восстановление станет одной из задач начавшегося в середине декабря перекрестного Года экономики и устойчивого развития.
Ее решению призван содействовать созданный тогда же по инициативе немецкой стороны германо-российский Экономический совет. Благодаря усилиям инициаторов нового совета – Восточного комитета немецкой экономики и Германо-российской внешнеторговой палаты (на полях отметим отсутствие мощных лоббистских групп/структур российского бизнеса в ФРГ) – во второй половине года был дан толчок развитию кооперации в сфере водородной энергетики. В сентябре были подведены итоги перекрестного Года научно-образовательных партнерств, которые активно продолжаются в рамках десятилетней «дорожной карты», согласованной в конце 2018 года. Наряду с водородной тематикой, сотрудничеством в области цифровой трансформации (включая исследования искусственного интеллекта) выделим актуальное научное взаимодействие в сфере вирусологии, которое, похоже, к концу года активизировалось.
Новым явлением в течение 2020 года стал резкий рост совместных конференций и мероприятий, но не в реальном, а в виртуальном формате. Одновременно стало очевидным, что они не могут заменить непосредственного общения. В этой связи отметим предстоящее введение Россией с 1 января 2021 года электронных виз. Москва заранее подготовилась к окончанию пандемических волн – после снятия ограничений граждане других государств смогут практически без проблем въезжать на российскую территорию. Вероятность получить аналогичный ответ со стороны еэсовских и немецких партнеров (несмотря на Год Германии в России, стартовавший в сентябре 2020 года) пока близка нулю.
Следующий год в ФРГ – это Год супервыборов, которые пройдут на коммунальном, земельном и федеральном уровнях. По итогам выборов в Бундестаг осенью к власти придет новая правительственная коалиция, которая предложит новую программу до 2025 года. Ответа на вопрос «Какой будущие коалиционные партнеры увидят Россию и смогут ли они предложить концепцию конструктивного развития отношений с ней – как на уровне ФРГ, так и на уровне ЕС?» на сегодняшний день нет. Пока ясно, что ни Брюссель, ни Берлин не готовы идти навстречу Москве и хотя бы начать давно предложенный российской стороной аудит замороженных диалогов.
комментарии(0)