Опера, дающая жизнь. В Музыкальном театре Карелии прошел форум "ОпераVita"

Карьера Надежды Павловой началась в Петрозаводске, а летом она дебютирует в Зальцбурге. Фото © пресс-служба театра

Карельские театры не минули ограничения в четверть зала, и проведение фестиваля «ОпераVita» было под большим вопросом, но дирекция приняла мудрое решение ничего не отменять. Что неудивительно, ведь в названии этого форума есть столь важное латинское слово vita, которое переводится с латинского очень просто – «жизнь».

В это безумное время запретов, ограничений и стрессов поход в оперу вполне сравним с походом в аптеку за жизненно необходимым лекарством, рецепт и условия применения которого в данном случае универсальны для всех жителей планеты. Вместе с пением в наши души через уши входит мощный поток обновляющей энергии, не дающей крови застояться. Пандемия при всем масштабе бедствия не перестает удивлять обратной стороной – своими парадоксами, и оперный фестиваль в Петрозаводске стал едва ли ни единственным форумом, проведенным в режиме офлайн. Правда, из четырех запланированных дней фестиваля сохранилось только три: «Пиковую даму» Чайковского в постановке Юрия Александрова с участием приглашенной звезды на партию Германа перенесли на конец января. В полузакрытом режиме состоялась премьера одноактной оперы «Алеко» Рахманинова в постановке Анны Осипенко, которая будет доступна для остальных зрителей в январе. Новый для Музыкального театра Карелии фестиваль был задуман с целью расширения информационных горизонтов в направлении и репертуара, и новых исполнительских имен, и режиссерских эстетик. Осипенко показала в своей версии «Алеко», как буквально из ничего, абсолютно доступными, «подручными» средствами на утрированно обнаженной сцене можно создать захватывающее зрелище. История рахманиновских героев у нее тесно зарифмовалась с жизнью не столько табора, сколько современной подворотни, разборками группировок, среди грязи которых возникает страстный, хотя и трагический, но все же порыв и прорыв к настоящей воле и любви. Поведению героев ранней оперы Рахманинова идеально подошел напряженный, взрывчатый психологизм режиссуры, вырастающей из самой музыки.

В центре фестивальной троицы событий красовался гала-концерт «Надежда Павлова приглашает», в котором сопрано, начинавшая свой артистический путь на петрозаводской сцене, пригласила своих коллег из Перми и Петербурга, чтобы выступить с каждым из них в программе, представившей панораму стилей от Генделя до Глинки, Римского-Корсакова и Верди. Начав концерт очень неожиданно с арии Клеопатры «Piangero la sorte mia» («Оплакиваю свою судьбу») из «Юлия Цезаря в Египте» Генделя, певица мягким властным жестом перенесла публику на незнакомую, но заманчивую планету музыки барокко, погрузив для этого в волшебный сон. Прошедшая школу маэстро Курентзиса, Надежда демонстрировала свою магию владения стилем, позволяя себе роскошь импровизации.

Оркестру под управлением Михаила Синькевича пришлось освоить язык, которым он владеет пока на уровне робкого заучивания, но без выучивания которого не может быть речи о полноценном развитии. Еще одной жемчужиной из ожерелья Надежды Павловой стала каватина Людмилы из «Руслана и Людмилы» Глинки, где певица продемонстрировала романтические наклонности своего вокала. В каждой из арий она не скрывала, что ей намного интереснее не формальное соответствие стилям, а погружение в содержание, в слова, дающие ей возможность создавать искомые образы героинь. Потенциальными крыльями для оркестра стал и аккомпанемент в полонезе Эльвиры из «Пуритан» Беллини – стиле, который тоже еще предстоит освоить оперной труппе театра и без которого также трудно говорить о широте эрудиции. Коллега Надежды по Пермскому театру оперы и балета Наталья Ляскова предстала в вокальных одеяниях Кончаковны из «Князя Игоря» Бородина, Эболи из «Дон Карлоса» Верди и Принцессы Буйонской из «Адрианы Лекуврер» Чилеа – опер, которых нет в репертуаре театра, но которые в ближайшем будущем вполне могли бы там появиться. Тенор Мариинского театра Евгений Акимов, на записях которого, по признанию Надежды Павловой, она росла как оперный слушатель и как певица, стал ее партнером в дуэте из «Риголетто» Верди, а также блеснул своими коронными верхними нотами в каватине Владимира Игоревича из «Князя Игоря» и арии Пинкертона из «Мадам Баттерфляй» Пуччини.

Раскатистый, заполнявший до потолка и дававший публике понять масштабы большой оперы баритон солиста Мариинского театра Романа Бурденко стабильно вызывал шквалы оваций после каватины Алеко, арии Князя Игоря, арии Риголетто. Он же стал и главным объектом слушательского внимания в концертном исполнении оперы «Царская невеста» Римского-Корсакова, премьеру которой в постановке Георгия Исаакяна Музыкальном театре Карелии увидят в феврале. Даже при периодически возникавших оркестровых нестроениях в силу нехватки репетиций присутствие в этой опере таких солистов, как сопрано Эльвина Муллина и баритон Роман Бурденко совершало со слушателями те эмоциональные метаморфозы, за которыми вот уже несколько веков подряд ходят в оперу. Недаром большинство певцов считают жанр концертного исполнения более сложным, чем полноценный спектакль: здесь не спрятаться никуда. Зато если уж есть что предъявить публике, отдача будет 300-процентной. Так получилось и в этот раз. Степень артистизма у Романа Бурденко была зашкаливающе высокой, о чем свидетельствовали не только предельная интенсивность драматического пения, но и максимально сконцентрированная, лапидарно-красноречивая интереснейшая мимика. Певец наэлектризовывал всех своих коллег, включая тенора Максима Аксенова в партии Бомелия и тенора Чингиза Кадырова в партии Ивана Лыкова. При таком «энергоснабжении» маэстро Михаил Синькевич так азартно и самозабвенно дирижировал, артикулируя вместе со всеми певцами, хором, регулярно спрыгивая с подиума, чтобы показать тот или иной жест, что вот-вот готов был и сам запеть в голос. Но главной звездой «Царской невесты» была, бесспорно, сопрано Эльвина Муллина, явившая эталонное исполнение партии Марфы благодаря простоте, точности, теплоте и светящейся хрустально-лазурной искренности красок своего тембра и богатой палитры интонаций. 

Петрозаводск–Санкт-Петербург