Древнерусскому искусству усовершенствовали систему координат

Благодаря технологиям на известной иконе XII века «Богоматерь Владимирская» нашли новые детали. Фото РИА Новости

В огромный, в 600 с лишним страниц, том «Древнерусская живопись XII–XIII веков» вошло 16 памятников: иконы, включая «Богоматерь Владимирскую», и фрагменты мозаик и фресок разрушенного киевского Михайловского Златоверхого монастыря. Формально это третий том из серии древнерусского искусства. Первый, «Древнерусское искусство X – начала XV века», появился в 1995-м, второй, посвященный лицевым рукописям, 15 лет спустя. Нынешний каталог – отнюдь не переиздание книги середины 1990-х, он задает новые стандарты в каталогизации древнерусского искусства. Ими, как говорили на презентации, уже заинтересовались коллеги из Русского музея.

«Ни по составу, ни по формату, ни по текстам» теперешний каталог нельзя сопоставить с книгой 1995-го, подчеркивает старший научный сотрудник ГТГ, научный редактор каталога Левон Нерсесян. У Третьяковки самое большое в России собрание ценнейшего домонгольского искусства, с середины 1990-х научные методы изучения древнерусской культуры сильно эволюционировали, а многие памятники с технико-технологической точки зрения прежде не были изучены. Так что, по словам Нерсесяна, «нынешний третий том – на самом деле попытка по новым принципам начать рассматривать коллекцию сначала».

Но об издании 1995 года, конечно, не забывают. В определенном смысле оно было вехой в жизни музея. Книга, открывшая серию научных каталогов музейного собрания, вышла в год открытия главного здания Третьяковской галереи после долгой реконструкции, и тогда в постоянную экспозицию впервые вошли все домонгольские памятники.

Технико-технологический анализ древней живописи давно стал мировым стандартом в изучении искусства старых мастеров, а данные рентгенограмм, макро- и инфракрасной съемки, позволяющей увидеть авторский рисунок, «наиболее индивидуальную часть работы» изографа, изучение состава пигментов – неотъемлемой частью каталогов (причем уже и выставочных) и научных изданий. Один из общеизвестных источников подобного рода, хотя и другого формата – посвященный Яну ван Эйку сайт closertovaneyck.be, там всевозможные съемки доступны каждому в любой точке мира.

Благодаря таким данным знания о том, как, когда, кем произведение было исполнено и какую нишу в эпохе занимает, могут принципиально измениться. Для исследований галерея приобрела специальное оборудование, а «Техника и технология» стали новым каталожным разделом: он сформировался в процессе работы и, обещают, станет эталоном для будущих томов.

Известная на весь мир «Богоматерь Владимирская» XII столетия, икона византийского письма и с длинной историей жизни на Руси, обрела неизвестную раньше иконографическую деталь. Сейчас на обороте видно не первоначальное изображение, а «Престол и орудия Страстей» уже XIV века, но под ними удалось увидеть контуры фигуры святителя. О том, кто именно там был, можно спорить, но одной из наиболее правдоподобных версий стал Николай Мирликийский, в Византии – «главный после Богоматери милостивый заступник христиан». И в этом случае трактовка иконы – заступническая молитва (в древнерусской иконописи такая иконография станет широко распространена гораздо позже, с середины XIV века, и, быть может, в том числе благодаря «Богоматери Владимирской»). На иконе «Богоматерь Печерская (Свенская)» удалось реконструировать текст молитвы со свитка преподобного Феодосия – этот текст считался практически полностью утраченным, а между тем аналогов ему нет.

Каждому из 16 памятников тут отдан обстоятельный, фактически как монография, раздел, где читателя ведут главками «Происхождение», «Поступление», «Реставрация и исследования», «Техника и технология», «Сохранность» (перечислим не все) – к «Иконографии» и «Атрибуции». Буквально по крупицам, то есть по пигментам, следам от гвоздей, контурам изображений и т.д. восстанавливая картину целого – икону, какой она была и как была видоизменена. Среди обилия иллюстраций (за них составителям отдельное спасибо) есть схемы, показывающие, например, для огромного «Благовещения Устюжского», где же осталась авторская живопись, на которую век за веком наносились поновления. А база данных с пигментным составом стала сейчас отдельным разделом.

Интерпретируя памятники, их ставят в контекст византийского и древнерусского искусства, а собственно каталожным исследованиям предшествует статья Екатерины Гладышевой, где история коллекции древнерусского искусства в ГТГ (к слову, иконописное собрание Павла Михайловича Третьякова при нем было скрыто от посторонних глаз, а в постоянную экспозицию попало только в 1904 году) вписана в контекст собирательства в России (и того, как на этот процесс повлияли, с одной стороны, появившийся в 1905-м указ Николая II «Об укреплении основ веротерпимости», с другой – разрушение монастырей в советское время). Точные науки связывают историю искусства с почти детективными сюжетами не только о датировках, с которыми в древней живописи всегда есть сложности, но и о разделении рук иконописцев. Случаи, когда один мастер начал работать над иконой, потом подключился другой, со своей манерой письма или же пытающийся имитировать манеру первого, тут нередки. В этот 608-страничный фолиант, кажется, включено максимальное количество информации, новые данные, интерпретации, аналогии, новые принципы каталогизации этого искусства делают его научным и музейным событием. Впрочем, у исследователей всегда остается что-то еще, и, по словам завотделом древнерусского искусства Елены Саенковой, «даже в эту книгу вошло не все».