Имидж России как надежного поставщика отравили хлором

Впервые у США, которые пытаются перекрыть России выходы на европейские рынки, появился инструмент давления не только против экспорта российского газа, но и нефти, хотя ранее в этой области Россия считалась неуязвимой и имела репутацию надёжного и ответственного поставщика.

Об этом пишет в «Известиях» политолог, генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин. По его словам, история с «грязной» нефтью в нефтепроводе «Дружба» чревата не только с прямым коммерческим ущербом, связанным с возмещением убытков, но и с нарастающим политическим ущербом.

Об этом говорят не только в России. Как пишет Financial Times, для Москвы «нефть всегда оставалась в рамках бизнеса – как серьезный экспортный товар, критический источник пополнения бюджета государства».

После ЧП на нефтепроводе «Дружба», которое, как считают на Западе, произошло по вине «Транснефти», различие между газом и нефтью начинает стираться. Как отметил Алексей Мухин в интервью «Коммерcант FM», «в западной прессе наперебой комментируют те проблемы, которые могут возникнуть у России не только в нефтяной, но и в газовой сфере».

По словам эксперта, окончательно очистить трубу «Транснефть» сможет только через 6-8 месяцев. Между тем, с 25 апреля Россия уже теряет по 80 млн долл. ежедневно. При этом потери не только финансовые, но и имиджевые, так как РФ теперь не считают надежным поставщиком.

Как полагает Мухин, «лучший способ разрешить эту ситуацию - просто четко определить, кто именно виновен в этой ситуации, почему она вообще произошла, и максимально добросовестно исключить повторения такой ситуации в будущем». И это, по словас эксперта, нужно принять как данность: «У нас вполне себе есть объяснение, вполне грамотное. И министр финансов Антон Силуанов ответил, что государство не должно платить за косяки вполне конкретной компании. Это - компания «Транснефть». Руководство этой компании было уведомлено о проблеме так называемой грязной нефти задолго до того, как все это произошло. Еще второго апреля было установлено, что нефть содержит повышенную хлорорганику».

Крупными нефтеперерабатывающими предприятиями, напоминает Мухин, «Транснефть» была уведомлена о проблеме грязной нефти задолго до того, как 19 апреля «Белнефтехим», оперирующий Мозырским НПЗ в Белоруссии, заявил о резком росте содержания хлорорганики в сырье. Ещё 2 апреля была остановлена нефть, идущая по низкосернистому трубопроводу на Волгоградский НПЗ. Следовательно, у «Транснефти» было время предотвратить катастрофу. Однако нефтетранспортная монополия, похоже, закрыла глаза на проблему, перенаправив заразную нефть в «Дружбу» через свою дочку «Транснефть-Приволга» - одну из крупнейших в Европе баз смешения нефти.

Руководство компании не могло не быть в курсе происходящего. Мало того, что «Транснефть» получала уведомления от российских НПЗ, как видно, её специалисты в ежедневном режиме были обязаны проверять базовые показатели качества нефти на каждом узле приема: плотность, содержание серы, содержание воды. Поэтому рассказы о «диверсантах» только ослабляют позиции «Транснефти». Лучше уж было бы признаться в собственной халатности.

Реакция на ситуацию президента страны была довольно жесткой - на встрече с главой «Транснефти» Николаем Токаревым 30 апреля Владимир Путин, похоже, возложил ответственность за случившееся на нефтетранспортную монополию, заявив, что «система не сработала», а «ущерб для нас и экономический, и материальный, да и имиджевый очень серьезный».

При этом, кстати, польские специалисты обнаружили, что в загрязненной нефти содержится хлороформ – вещество, которое в принципе не может содержаться в добычной нефти. Такие примеси свидетельствуют о том, что в трубу сливались непереработанные остатки нефтехимического производства и, судя по всему, подобные «диверсии» осуществлялись систематически.

«В 1930 году, - отмечает Мухин, - в СССР по так называемому «делу Промпартии» - первому из громких сталинских политических процессов -были осуждены по обвинению во вредительстве на транспорте и в промышленности руководители и инженеры из «старых спецов». Если бы история с заражённой нефтью случилась в том политическом контексте - это, безусловно, вылилось бы в подобное «дело Промпартии». Причём, откровения «Транснефти» о «сознательном вредительстве» были бы приняты на ура, причём с симметричными оргвыводами. В нашем идейно-политическом контексте сталинская версия выглядит не так убедительно. Жизнь подсказывает несколько иные мотивы. И дело здесь не только в разгильдяйстве».

«Болезненная реакция менеджеров «Транснефти» объясняется стремлением прикрыть теневую коммерческую деятельность, - отмечает директор «Инфо-ТЭК Терминал» Рустам Танкаев. – Стоит напомнить, что компания из года в год самостоятельно и не предъявляя никаких обоснований устанавливает размер норматива «усушки и утруски» при транспортировке нефти. Клиентов «Транснефти» не устраивает не только ничем не обоснованный норматив, но и сама практика изъятия из своей трубы в свою пользу остатков нефти и нефтепродуктов на совершенно непонятной правовой основе, удивительно смахивающей на хищения».

«Версия небезосновательная, - пишет газета «Аргументы Недели». - Так, правоохранительные органы в процессе расследования наткнулись на целый конгломерат теневых структур, занимавшихся хищением нефти и тесно связанных как с «Транснефтью», так и с местными самарскими ОПГ, которые активно вовлечены в оборот нефти».

Объёмы неопознанной нефти, которые, как считают участники рынка, легально или по «серым схемам» реализует «Транснефть», вызывают недоумение. «Всё это напоминает дело гастронома «Елисеевский», когда в начале 80-х годов директор гастронома Юрий Соколов был расстрелян по обвинению в реализации неучтённых продтоваров», - отмечает экономист Михаил Хазин. – В своей оправдательной речи Соколов отмечал, что существующие порядки делают неизбежными обвес и обсчет покупателей, усушку, утруску и пересортицу, списание по графе естественных убылей и «левую продажу», а также взятки».    

«Представляется, - пишет Мухин, - что оправдательная логика директора Елисеевского была бы убедительной в случае с «Транснефтью» - все-таки «Трансшайка» - это не «Промпартия». Как говорили в прежние времена: «Дурак - понятие не политическое - жить можно».